Ознакомительная версия.
Глубоко посаженные глаза, столь же человеческие, как и зрачки осьминога, пристально уставились в глаза Бреннана.
Неожиданно, Бреннан не успел даже уклониться, Посторонний вцепился в его прорезиненный скафандр и рванул в сторону. Скафандр натянулся и разорвался — от паха до подбородка. Воздух тут же улетучился, и Бреннан почувствовал, как у него лопаются барабанные перепонки.
Ни малейшего признака остановки дыхания. А ведь от запасов воздуха, оставшихся на корабле, его отделяли сотни футов вакуума. Бреннан изумленно фыркнул.
Воздух был разреженным и полным странного запаха.
— Сукин ты сын, — сказал Бреннан. — Я ведь мог погибнуть.
Посторонний не ответил. Он сдирал скафандр с Бреннана, словно очищал апельсин, без малейшей грубости, но и без особых предосторожностей. Бреннан сопротивлялся. Одна его рука была перехвачена чужаком, но кулаком другой он колотил по лицу Постороннего, на что тот только помаргивал. Кожа была у него что дубленый ремень. Он разделался со скафандром и теперь, не давая Бреннану шевельнуться, разглядывал его. Бреннан ударил ногой туда, где должен был бы находиться пах. Чужак соизволил обратить внимание на эту попытку, он проследил глазами еще два удара Бреннана, а потом вернулся к своим изысканиям.
Его пристальный взгляд, скользящий по Бреннану снизу вверх и сверху вниз, был оскорбительно беззастенчив. В Зоне, где температура и состав воздуха находились под непрестанным контролем, люди обычно ходили обнаженными. Но никогда до этого Бреннан не ощущал себя «голым», не обнаженным — голым. Беззащитным. Чужие пальцы ощупывали его череп. Скользили вдоль чуба обитателя Зоны. Массировали сочленения запястья, каждый из суставов прощупав под кожей. Поначалу Бреннан пытался сопротивляться. Но не смог даже отвлечь внимание Постороннего. И теперь, ослабев, он просто терпел и ждал.
Осмотр закончился неожиданно. Чужак, состоящий, казалось бы, из одних узлов, прыгнул через всю кабину, быстро наклонился над ящиком, стоящим у стены, и у него в руках оказался сложенный прямоугольник из прозрачного пластика. Бреннан подумал было о бегстве, но его скафандр был разорван в клочья. Чужак рывком развернул пластиковый пакет, пробежался пальцами вдоль края. Мешок, щелкнув, раскрылся, словно он был на «молнии».
Посторонний прыгнул к Бреннану, и Бреннан отшатнулся в сторону. Этим он выиграл несколько секунд относительной свободы. Потом стальные, узловатые пальцы приблизились к нему, схватили и запихали в мешок.
Бреннан понял, что изнутри открыть мешок ему не удастся.
— Я ж задохнусь, — завопил он. Чужак не обратил на это никакого внимания. Он снова облачился в свой скафандр.
— Н-е-е-е-т! — Бреннан силился разорвать мешок.
Чужак схватил его под руку и протиснулся сквозь иллюминатор. Бреннан почувствовал, как раздулся облегающий его материал, как разреженный воздух сделался еще более разреженным. Ушей его коснулись ледяные иглы. Он тотчас же отказался от всех попыток сопротивления. Он ждал — с фанатизмом отчаяния, а чужак волок его сквозь вакуум, огибая похожий на глазное яблоко отсек, туда, где повисшая на дюймовой толщине каната виднелась хвостовая секция.
В Зоне мало крупных грузовых кораблей.
Большая часть шахтеров предпочитают сами перевозить добытую ими руду. Суда, доставляющие партии грузов с астероида на астероид, тоже невелики. Просто они снабжены огромным количеством вспомогательных приспособлений. Полезный груз крепится к оснастке и такелажу, помещается в сети и на почти невесомые решетки. Хрупкие предметы обволакиваются слоем пенопластика, а для защиты от пламени двигателя ниже груза помещается экран из блестящей фольги. К тому же, стартуют такие корабли на малых мощностях.
«Голубой Бык» был исключением из правил, поскольку предназначался для перевозки жидких и сыпучих грузов. Ими могли быть ртуть и вода, зерно, семена, растворы, олово, добытое из озер на дневной стороне Меркурия, смертельно опасные химические соединения из атмосферы Юпитера. Такие грузы далеко не всегда удобны для транспортировки. Поэтому «Бык» представлял собой огромную цистерну с крохотной трехместной кабиной и трубой реактивного двигателя, идущей вдоль главной оси. Но, поскольку груз иногда состоял из громоздких предметов, цистерна была снабжена захватами и большим люком.
Эйнар Нильсон стоял на краю трюма и глядел вниз. Он был семи футов ростом и слишком тяжел для зонника. И его лишний вес был очевиден для кого угодно, поскольку жир образовал внушительное брюхо и выпирающий валик второго подбородка. Да и весь он был этаким округлым, лишенным острых углов. Одноместное судно он водил с незапамятных времен. Но высокая гравитация ему не нравилась.
Эмблема на его скафандре изображала корабль викингов с оскаленным драконом на бушприте, наполовину погрузившийся в молочно-светлый водоворот спиральной галактики.
Маленькое устаревшее судно самого Нильсона стало спасательной шлюпкой для «Быка». Короткая, обгоревшая на конце труба ее реактивного двигателя протянулась почти через весь трюм. Там же расположился компьютер «Оджибвей — 4 — 4», почти новый. А также различные приспособления, предназначенные для обследования мозга этого устройства, динамиков, радара и радио, записывающих механизмов и монохроматических ламп. Всякого прочего высокочастотного оборудования. Каждый прибор был по-своему прикреплен к внутренним стенкам одним из полудюжины различных способов.
Нильсон удовлетворенно качнул под шлемом зачесанным короной, поседевшим белокурым чубом обитателя Зоны.
— Продолжай, Нат.
Натан Ля-Пэн принялся закачивать жидкость внутрь цистерны. Через тридцать секунд весь ее объем был заполнен пеной, которая уже начала застывать.
— Закрывай.
Пена, должно быть, заскрипела, когда массивная крышка пошла вниз. Но до них не доносилось ни звука. Порт Патрокл находился в вакууме, открываясь прямо в черное небо.
— Сколько у нас еще времени, Нат?
— Минут двадцать, чтобы выйти на правильный курс, — ответил юноша.
— О'кей. Поднимайся на борт. Вы тоже, Тина.
— Сделано. — И голос отключился. Натан был молод, но уже научился не тратить лишних слов при переговорах. Эйнар взял его с собой по просьбе старого друга, отца Натана.
Программистка компьютера опять оказалась не там где надо. Эйнар увидел, как ее тоненькая фигурка по дуге пролетела к воздушному шлюзу «Быка». Неплохой прыжок. Может быть, слишком хороший для его мышц.
Тина Джордан была плоскостницей-эмигранткой. Тридцать четыре года, вполне достаточный возраст, чтобы отдавать отчет в том, что она делает. И она любила корабли. Может быть, у нее окажется достаточно здравого смысла, чтобы не возвращаться домой. Но она никогда не летала на одноместных кораблях. Эйнар не очень-то доверял людям, которые сами себе не доверяли и потому не летали в одиночку.
Ознакомительная версия.
