В принципе, можно и не будить. Пошарить по директорскому столу и отвалить. И пушку прихватить. Для науки.
Но придется. Наверняка он знает уборщицу-официантку.
— Эй, сторож, — майор потряс лейтенанта за плечо, — кофейку не приготовишь?
Мент вздрогнул, открыл глаза, несколько секунд таращился на Артура, затем перевел взгляд на стул, где висела кобура. Она была уже пуста, ствол опер на всякий случай вытащил. А то еще пальнет спросонья, не успеешь и ксиву показать. И ведь прав будет. Какой-то чудик в шортах взломал замок, проник в охраняемое помещение. Попробуй догадайся, что это офицер милиции при исполнении.
— Ты кто? Ты что тут…
— Спокойно. Управление собственной безопасности. — Артур с расстояния показал удостоверение. — Халтурим, значит? А как же положение о прохождении службы?
— Я… Я не халтурю… Просто… Проверял санитарию и…
— Какую ты санитарию проверял? Где работаешь?
Лейтенант сел на диванчик, поправил волосы и назвал номер отдела. Как и предполагал Артур, сосед. Участковый.
— Во, еще и на чужой грядке. Что, на своей земле места не найти?
— Это знакомый мой. — Парень виновато кивнул на директорский стол. — У них сторож заболел. Попросил одну ночь подежурить. Бесплатно.
— Крепко дежуришь. Хоть гвозди выпрямляй. Полчаса стучались.
— Там звоночек есть. — Участковый о чем-то задумался. — А как… Как вы сюда?…
— Закрываться надо, — не стал пугать парня Артур.
В кафе, судя по звукам, зашел Бонус, Но направился не в директорский кабинет, а в зал.
— Кто там? — опасливо прислушался участковый.
— Свои. Вернее, наши. Так, ты проснулся или взбодрить?
— Да я и не спал, в общем… Так, прикорнул…
— Тогда отвечай быстро и четко. Уборщица здесь работает. Светленькая, лет двадцати пяти. Симпатичная. Знаешь ее?
— Надя?
— Наверное… Сын есть у нее? Лет семь.
— Да… Костик. А зачем она вам?
— Была б не нужна, не спрашивал. Где живет, знаешь?
— Рядом где-то… Можно у Михалыча посмотреть. — Парень поднялся с дивана, сел за директорский стол, выдвинул ящик и, порывшись в бумагах, достал потрепанный блокнот. — Вот… Победы, пятнадцать, корпус три, тридцать четыре. Телефон надо?
— Давай.
Участковый записал номер на листочке и протянул оперу. Внешний вид пришельца, к слову, его совершенно не удивил. Это ж отдел собственной безопасности, чего с них взять?
Артур прикинул, что лучше — звонить или съездить. Выбрал последнее, тем более что ехать не очень далеко. Не исключено, что убийца кто-то из близких, поэтому грамотнее нагрянуть без предварительного звонка.
— Ты ее сегодня видел?
— Нет, — ответил участковый и на всякий случай добавил: — Честное слово. Я к десяти прихожу, а все в девять уходят.
— А как сама? По жизни?
— Да нормальная вроде… Без задвигов. Я ее вообще-то не очень знаю. Так, привет-привет. Она ж уборщица обычная.
«А я целый лейтенант».
— С кем живет?
— Откуда я знаю? Пацана ее видел, она иногда с ним приходит… Надо у Михалыча спросить.
— Сами спросим. Телефон дай.
Участковый назвал номер по памяти. Артур вбил его в свой мобильник. Затем вернул лейтенанту пистолет:
— По понятиям, ты мне поляну выкатить должен за пушку. Но я не люблю понятий. Дверь почини. Там петли сорваны.
Не простившись, он вышел из кафе, по пути окликнув Бонуса. Тот сел в машину не с пустыми руками. Пара бутылок пива, несколько бутербродов, «Сникерс» и пакетики с орешками.
— Во, бонус за моральные страдания. Ночь длинная, без провианта не дотяну… Ну чего там?
Артур рассказал.
— Директору будем звонить?
— Шум поднимет. Сперва к ней прокатимся.
Когда выехали из парка, ливень ударил о такой силой, что у «ауди» прогнулась крыша. Народ забился по квартирам, и только стойкие куртизанки не покидали рабочих мест, зарабатывая на хлеб и бижутерию.
— Ого… Боженька заплакал, — прокомментировал Бонус, надкусывая халявный бутерброд.
Артур включил древний «Pioneer» послушать новости. Вдруг про конец света уже все знают… Но новостей не было. Транслировали старенькую жизнеутверждающую песенку «Queen». «All dead, all dead» [2]. Словно по заказу для товарища майора. Основатель опять ненавязчиво напомнил, что шутить не собирается.
— Слушай, Бонус, — Артур посмотрел на небо, — представь, что сегодня последний день. То есть ночь.
— В каком смысле?
— В прямом. Завтра — конец света. Метеорит там, потоп, война ядерная… Что бы ты сделал?
— Чего это ты вдруг? — не прекращая жевать, удивился напарник.
— Так, погодой навеяло.
— Ну что-что… Взял бы коньячку, рванул бы к чиксе и, так сказать, по полной программе. А что тут еще придумать? Не огород же копать и не показатели улучшать… А то и с двумя сразу. А ты?
— Я? Я б с тремя.
Дом нашли не сразу. Район неблагополучный, таблички с номерами повсеместно аккуратно разбиты. Уборщица Надя проживала в обычной пятиэтажной хрущобе.
Артур посмотрел на ноги. Да, в шортах несолидно. Но выбора не было.
Пока добежали до подъезда, успели промокнуть. Подсвечивая тем же мобильником, нашли нужную квартиру. Бонус заглянул в замочную скважину:
— Не спят. Свет горит.
Достал пистолет и нажал кнопку звонка. Быстрые шаги, щелканье отпираемого замка.
— Надь, это вы? — Голос принадлежал молодому мужчине.
— Милиция, — ответил Артур, приготовив удостоверение.
Дверь тут же открылась. Никакой техники безопасности. Точно, парень лет семнадцати. Тонкая шея, узкие плечи, подростковая сутулость. Футболка, треники. Свисающие наушники от плеера.
Артур представился, назвал номер отдела.
— А вы точно к нам?
— Точно.
Из комнаты вышла женщина чуть старше средних лет. Халат, тапочки. Возмущение на лице:
— Кто вы? В чем дело?!
Шорты и мокрая футболка Артура с надписью «Рожденный убивать» могли возмутить кого угодно.
— Из милиции, — на сей раз ответил Бонус, переложив гвоздь из одного уголка рта в другой. Для доходчивости. Но ксиву все же показал.
Женщина, достав из кармана халата увеличительное стекло, изучила их удостоверения.
— Надежда Викторова кем вам приходится? — оторвал ее от разглядывания голограммы майор.
— Дочерью… А что случилось?
Артур незаметно подтолкнул коллегу, чтобы тот помалкивал. Если сейчас сказать правду, полезной информации не получишь. Наверное, это жестоко, но дело важней.
— Ничего. Ищем одного ее знакомого. Сергеева Игоря. Знаете такого? — Артур врал профессионально, научился за долгие годы работы в органах.
