Фон Ардин, хмуря брови, принялся подсчитывать на пальцах.
– Дайте сообразить. Манатей второго класса соответствует циклопскому полудолу, а это чуть выше, чем король знамени на Анакзорее и почти на ползвания ниже дорианского Старика. Значит... Э, да если я завербуюсь, то это для меня сильное понижение в чине!
– Да, но вы не выслушали до конца, – продолжал продавец. – В этом чине вы пробудете в течение двадцатипятидневного испытательного срока, чтобы доказать Чистоту Намерений – о ней очень заботятся политические лидеры Нейгуина. А потом мы вас сразу повысим на три звания, сделаем меланрамом-супериором. Это даст вам реальную надежду стать временным мечом-джумбайя, и, может быть, даже (я ничего не обещаю, но думаю, что неофициально мы это состряпаем), может быть, я вам устрою должность грабежмейстера, когда будут делить добычу под Эридсвургом.
– Что ж, – фон Ардин был под впечатлением обещаний, как ни пытался устоять, – сделка довольно выгодная... если вы беретесь ее протолкнуть.
– Пройдемте в помещение, – сказал продавец. – Я позвоню по телефону.
А Марвин все шагал и слушал, как представители доброй дюжины рас препираются с продавцами – представителями другой дюжины рас. Марвину все уши прожужжали сотнями призывов. От оживленности рынка у Марвина поднялось настроение. А услышанные им варианты, хоть порой и отпугивающие, в массе своей были завлекательны:
– Нужен афидмен на пасеку Сенфиса! Хорошая плата, отзывчивая дружба.
– Требуется переписчик для работы над Грязной Книгой Ковенджин! Должен телепатически воспринимать сексуальные побуждения медридарианской расы!
– Ищем садовников-планировщиков на Арктур! Приезжайте на отдых к единственной в Галактике расе разумных овощей!
– Нужен опытный кандальщик на Бегу-4! Пригодятся также полуквалифицированные удержатели! Неограниченные привилегии!
Как много перспектив открывает Галактика! Марвину показалось, что его несчастье на самом деле не несчастье, а замаскированная удача. Он всегда стремился путешествовать... но раньше из скромности позволял себе лишь жалкую роль туриста. Насколько же лучше, насколько плодотворнее путешествовать с ясной целью! Служить в армиях Нейгуина, изведать жизнь афидмена, узнать, каково быть кандальщиком... И даже переписывать Грязную Книгу Ковенджин.
Прямо перед собой он заметил табличку «Джеймс Праведник Мак-Хоннери, маклер по краткосрочным сделкам, с разрешения властей. Успех гарантируется».
За прилавком, скрытый по пояс, стоял и курил сигару ладный, видавший виды надутый коротышка с пронзительными кобальтово-синими глазами. Это и был, судя по всему, Мак-Хоннери собственной персоной. Молчаливый и высокомерный, не унижающийся до трепотни, коротышка стоял сложа руки, пока Флинн подходил к его ларьку.
Они очутились лицом к лицу – Марвин с разинутым ртом, Мак-Хоннери со стиснутыми зубами. Несколько секунд прошли в молчании. Затем Мак-Хоннери сказал:
– Слушай, малыш, тут тебе не какая-нибудь занюханная ярмарка, и я тебе не какой-нибудь занюханный урод. Если хочешь что-то сказать, выкладывай. Не хочешь – ступай своей дорогой, пока я тебе хребет не переломал.
Марвин сразу понял, что этот человек не из породы угодливых, медоточивых торговцев телами. В скрипучем голосе не было и тени подобострастия, в очертаниях искривленных губ – ни признака заискивания. Этот человек говорил то, что думал, и не заботился о последствиях.
– Я... я клиент, – выдавил из себя Флинн.
– Повезло же мне, – съязвил Мак-Хоннери. – Прикажешь теперь кувыркаться от радости, что ли?
Его ядовитая реплика и хамоватые манеры знающего себе цену человека вселили во Флинна доверие. Он, конечно, знал, что внешность обманчива, но ему никто никогда не сообщал, как еще можно судить о людях, если не по внешности. Он склонен был отдать себя на милость этого гордого и озлобленного человека.
– Через час-другой меня лишат вот этого тела, – объяснил Марвин. – Поскольку мое собственное украдено, мне позарез нужно какое-нибудь взамен. Денег у меня очень мало, но я... я на все согласен и готов работать.
Мак-Хоннери вытаращил глаза, и его сжатые губы искривились в язвительной усмешке.
– Готов работать, вот оно что? Как мило! И кем же ты готов работать?
– Да кем угодно.
– Вот как? А ты умеешь работать на монткальмском металлорежущем станке со светочувствительным пультом и ручным отбором брака? Нет? Думаешь, справишься с эспресс-сепаратором частиц, работая на заводах компании «Новые редкоземельные элементы»? Не по твоей части, а? Есть у меня заказчик, он хирург на Веге, ему нужен подручный, чтоб управлять стимулятором нервных импульсов – старая модель с двумя педалями. Не совсем то, что ты имел в виду? Далее, есть у нас заказ с Потемкина-2, там нужен исполнитель на коленной чашке, а ресторан в районе Бутса просит прислать повара, чтоб готовил дежурные блюда и знал кухню Кфензиса. Ни уму ни сердцу? Может, тебе подойдет собирать цветы на Мориглии; правда, там надо предвидеть антезис с разбросом не более пяти секунд. Или ты мог бы заняться точечной сваркой плоти, если у тебя нервы крепкие, или контролировать восстановление филопозов, или... Но, по-моему, ничто из перечисленного тебя не трогает, а?
Флинн покачал головой и буркнул:
– Ни в одной из этих работ я ничего не смыслю.
– Почему-то меня это вовсе не так удивляет, как ты думаешь, – сказал Мак-Хоннери. – А хоть что-нибудь ты умеешь?
– Да вот я в колледже изучал...
– К чертовой матери автобиографию! Меня интересует твое ремесло, талант, профессия, способность, искусство – называй как хочешь. Конкретно, что ты умеешь делать?
– Собственно, – сказал Марвин, – если уж вопрос стоит таким образом, то я, наверное, ничего особенного не умею.
– Знаю, – вздохнул Мак-Хоннери. – Ты неквалифицированный. У тебя это прямо на лбу написано. Малыш, может быть, тебе будет интересно узнать, что неквалифицированных разумов везде как собак нерезаных. Рынок ими затоварен. Вселенная забита – по швам трещит. Все, что ты сделаешь, машина сделает лучше, быстрее и куда охотнее.
– Очень жаль, сэр, – с достоинством, хоть и грустно, ответил Марвин и собрался уходить.
– Минутку, – сказал Мак-Хоннери. – Если не ошибаюсь, ты искал работу.
– Но вы же сами говорили...
– Я говорил, что ты неквалифицирован, да так оно и есть. И я говорил, что машина все делает лучше, быстрее и гораздо охотнее, но никоим образом не дешевле.
– Ага! – сказал Марвин.
– Да-с, что касается дешевизны, то ты еще дашь автоматике очко вперед. А в наш век, в наши дни это огромное достижение.
– Ну что ж, это все-таки утешительно, – с сомнением произнес Флинн. – И, конечно, очень интересно. Но когда Пенгл-Порох посоветовал мне обратиться к вам, я думал...
