Ровно в 23:00 Витя достал из кармана телефон с сохраненным в черновиках сообщением с кодом. Потрогал карман, проверив, на месте ли корректор. И, отправив смс, взял в руки бинокль. Как было написано в инструкции, взрыв произойдет спустя 30 секунд после получения детонатором сообщения. Витя заворожено смотрел в бинокль.
Взрыв произошел, и он был такой силы, что ударную волну, похоже, почувствовал и сам взрыватель. Но он, не отрываясь от бинокля, наблюдал за творившимся в больнице действом. Какое-то тело уже лежало жутко раскурочено, кто-то кричал, вспыхнув, как спичка, и бегая по комнате. Несколько тел лежало неподвижно, но некоторые еще пытались ползти и бились в конвульсиях.
Витя наблюдал за этой дьявольской пьесой в бинокль, словно зачарованный. В тот момент он не чувствовал ничего, кроме нарастающей внутри энергии. Он будто становился непобедимым монстром, и ему это нравилось.
Насмотревшись на чудовищное зрелище, Витя достал корректор и нажал на кнопку. Щелчок. Вспышка. И Виктор снова смотрит в бинокль, как гибнут от взрыва бомбы люди. Несколько секунд он не понимал, что происходит, но наконец осознал, что он не успел вовремя нажать на кнопку корректора, и это повергло Витю в ужас. Уже не контролируя себя, он бросился бежать со всех ног, а куда, не понимал. Главное подальше отсюда.
Пробежав значительную дистанцию, Витя уже слышал вой сирен, видимо, скорая или полиция, а может, все вместе с МЧС. И тут ему очень сильно захотелось домой, к отцу и матери. Отсидевшись на корточках у кого-то дерева, Витя стал ловить попутку, чтобы доехать домой. Время было уже позднее, и метро было закрыто.
Как только Витя добрался до квартиры, он тут же бросился в туалет. Его рвало, мутило и трясло очень сильно. Он был сильно напуган и не знал, что дальше делать. Чем больше проходило времени с момента взрыва, тем больше он осознавал, какой чудовищный поступок он совершил. После туалета он сразу же принял холодный душ, нашел на кухне родительское снотворное и, приняв несколько таблеток, ушел в свою комнату и лег на кровать. Через 7 минут он уснул.
Проснулся Виктор после полудня. Ему тяжело было встать с постели, видимо, побочные эффекты от снотворного. Дома он был один. Взяв пульт от телевизора, Витя включил новостной канал и стал ожидать новостей о вчерашнем взрыве. Новостей он дождался и узнал, что 7 человек погибло, а 3 находятся в тяжелом состоянии в реанимации. Витя заплакал, впервые за столько лет он начал плакать, и плакал он по-настоящему, всхлипывая и подвывая. Встав с постели, он решил съездить на кладбище, на могилу Ани.
Виктор, как обычно перед поездкой на кладбище, купил шикарный букет цветов и впервые за очень долгое время бутылку виски. Ему было очень погано и противно на душе. Он не знал, что дальше делать.
Приехав на кладбище, Витя нашел могилу Ани, положил на нее букет цветов и сел на скамейку. Открыв бутылку виски, он сделал большой глоток, скривился и немного откашлялся.
— Прости меня, милая, — из его глаз потекли слезы, — я не знал, что так будет, прости.
Виктор долго сидел на скамейке перед памятной плитой Анютки и пил виски. Он был уже серьезно пьян, когда услышал за спиной знакомый голос. Он обернулся. Перед Витей стоял тот самый мужик, который подарил Вите часы. Евгений Леонидович, как он представился в прошлый раз.
— Я вас уже жду, — с улыбкой сказал Евгений Леонидович и подсел к Вите. В этот раз незнакомец был одет в черный фрак и старую длинную шляпу, какие носили несколько веков назад.
— Зачем? Чтобы насмехаться надо мной? — Витя был уже изрядно пьян.
— Нет, молодой человек, вы ошибаетесь, — голос у мужчины был низок и приятен, — я как раз хотел объясниться перед вами.
— Очень любо… любопытно, — язык Вити заплетался.
— Когда я подарил вам эти часы, я был уверен, что они вам не пригодятся, так как вы мне показались человеком добрым и справедливым. Но в очередной раз я ошибся. И это к счастью, — улыбнулся незнакомец.
— Что же здесь счастливого — люди мертвы, и их убил я, — ответил Витя, — и вы, между прочим, разговариваете с убийцей или даже терр… тер… ористом.
— Кстати, Виктор, а часы при вас? Я хотел бы их забрать.
Витя сунул руку в карман, достал часы и кинул их на землю.
— Вот, забирайте, — добавил он со злостью.
Незнакомец поднял часы, отряхнул их от земли и убрал во внутренний карман фрака.
— Вы должны знать правду, Витя, — вдруг серьезно произнес Евгений Леонидович, — как и все, кто был до вас. Эти часы не просто игрушка, с помощью которой можно делать всякие добрые или злые дела, — это очень древний артефакт. Он действительно достался мне от моего деда, который прожил на свете 341 год благодаря этим удивительным часам. Также благодаря им, я живу уже более 200 лет.
Все дело в том, что, когда забирают жизнь у человека, и в этот момент нажимают на кнопку часов, его жизненная энергия переходит к часам, а от часов ко мне. Вот так все просто. И вчера, благодаря вам, я проживу еще как минимум лет 100–150, — добавил он с улыбкой, — а вы не расстраивайтесь, считайте, что это были не вы, вами управляли часы.
— Я… я… не знаю, что сказать, — растерянно произнес Витя, казалось, что он совсем отрезвел.
— А ничего и не говорите, просто забудьте это, как сон. Как страшный и неприятный сон, — посоветовал мужчина во фраке.
— Легко ли?
— Поверьте, займитесь любимым делом, рисуйте картины, и я гарантирую вам успех в знак благодарности за мои будущие годы, — убеждал Витю незнакомец. — Ваши картины будут иметь большой успех, и вы прославитесь.
Витя молча слушал и смотрел в землю.
— Ну что ж, мне пора, — встал со скамейки Евгений Леонидович, — воспользуйтесь моим советом, Виктор, прошу вас.
И мужчина в черном фраке стал удаляться, но, пройдя несколько шагов, вдруг обернулся и сказал:
— Кстати, водитель того злосчастного автобуса ни о чем не жалеет. Сейчас у него достойная и беззаботная жизнь. Поверьте, я держу свое слово.
И незнакомец удалился. А Витя так и сидел до позднего вечера в раздумьях, как жить дальше.
Через месяц Витя ушел в море вместе с отцом.
Комната для переговоров была меньше предыдущего зала, но выполнена в тех же светлых тонах и имела схожий интерьер. Посредине комнаты стоял длинный овальный стол с придвинутыми к нему стульями.
За столом сидел мужчина, на вид лет 35, со стильной прической и гладко выбритый. Он встал и заулыбался.
— Мое почтение, Степан Григорьевич, — уверенно и четко произнес мужчина. — Присаживайтесь, все уже готово, — и протянул олигарху руку.
