К нему уже приближались Поль с инженером. Быстро были произведены подобающие таким случаям представления, и начался осмотр аппарата.
— Если вас интересуют точные размеры этого звездолета, — сказал Фортен, — то они таковы: длина — 61 метр ровно, высота — 12 м 30 см, ширина — 13 м 80 см. Вы удивитесь, когда увидите, сколько места занимают жилые помещения, в которых вам, возможно, придется провести многие месяцы.
Через створчатую дверь они проследовали в библиотеку, полки которой были все еще пусты. Интерьер корабля еще только начинали обустраивать, и потому многие помещения были голыми. Они проходили из одной каюты в другую через раздвижные двери или по складывающимся вертикальным металлическим лестницам. Каюты были просторными. В большом зале в кормовой части звездолета располагалось все электрическое оборудование, скрывавшее свою сложность под простой формы защитными экранами.
— Здесь, — пояснил Поль, — собраны все диссоциаторы и необходимые для их функционирования аппараты. Пульты контроля находятся в рубке управления. Как только мы взлетим, вход в нее будет воспрещен всем, кроме меня и Сига, — на протяжении всего нашего полета там будут царить потоки опасных излучений.
— Но что помешает им пробиться за перегородку и распространиться по всему звездолету? — спросил Рэй.
— Это и есть мой секрет, если вообще можно называть «секретом» то, чего не понимаешь. Я нашел практически абсолютную изоляцию, но совершенно не понимаю, как она действует. Я обнаружил ее случайно и теперь использую повсеместно, даже не зная всех ее свойств. Такова участь многих открытий.
— За сколько времени мы долетим до этой чертовой планеты?
— На предельно полной скорости и при постоянной акселерации мы бы добрались до нее за несколько часов. Но нам придется экономить уран, и потому весь путь займет у нас пару недель.
— Так много?
— Полагаю, это еще немного, учитывая тот факт, сколь огромную бездну нам предстоит преодолеть! Да и потом, мы сможем воспользоваться крайне благоприятным моментом, так как Марс сейчас находится в оппозиции, чуть более чем в 56 миллионах километров. А теперь пойдемте познакомимся с другими членами экспедиции, или скорее — с другим членом. Это молодой механик, ему всего двадцать четыре, но он знает свое дело «от» и «до». Во время службы в авиации ему не раз доводилось бывать в переделках. Три года назад он входил в экипаж «Фландра», разбившегося посреди экваториального леса. Они с пилотом как могли поддерживали пассажиров на протяжении тех двух месяцев, которые длилась поисковая операция. Похоже, смелости и решительности ему тоже не занимать.
Покинув ангар, они направились к бревенчатому домику, где в одной из комнат обнаружили склонившегося над каким-то чертежом, который он изучал, молодого мужчину. Встав из-за стола, он подошел к ним. Внешне он ничем не отличался от трудившихся на стройке рабочих. Он был невысок ростом, темноволос, приземист, с лицом, которое показалось бы совершенно обычным, не освещай его блеск очень черных глаз.
Поль представил их друг другу:
— Рэй МакЛи, кинематографист. Артур Ледруа, механик.
— Я слышал о вас, МакЛи, и даже был механиком на том самолете, который доставил вас в Южную Америку для вашего репортажа о племени живарос. Я прочитал его с удовольствием, так как все написанное в нем — правда. Я и сам, как вы, возможно, знаете, жил среди воинов этого племени после того, как «Фландр» разбился в тех местах. Они — славные парни, пусть и слишком падкие на человеческие головы.
— Теперь, — сказал Поль, — у нас практически полный комплект, не хватает лишь врача, которого я пока еще не нашел. В общем, думаю, уже можно провести совет. С этого момента мы считаемся единой командой. Командой, которую ждет самое невероятное приключение из всех, какие когда-либо выпадали на долю человека. Вопреки всем расчетам, наши шансы на благополучное возвращение домой равняются всего тридцати процентам. Лететь или не лететь — решать вам. Отказаться еще не поздно. И в этом не будет ничего постыдного. Я знаю вас, Луи, Бернар, Сиг. Что до вас, МакЛи и Ледруа, то вы уже не раз проявляли себя с самой лучшей стороны, и никто не посмеет обвинить вас в трусости. После отлета я от всех буду требовать жесточайшей дисциплины, сейчас же зачту вам проект правил поведения на борту. Затем мы обсудим его и проголосуем, но после голосования он уже примет силу закона. Итак,
«Пункт 1. Руководитель экспедиции — Поль Бернадак. Его заместитель — Сигурд Ольсен.
Пункт 2. Вход в машинное отделение категорически запрещен. Доступ туда имеют лишь руководитель экспедиции, его заместитель и механик, получивший соответствующее распоряжение. Нарушившему данный запрет выносится смертный приговор.
Пункт 3. Любая небрежность или злонамеренность, способная повлечь за собой гибель экспедиции, наказывается либо смертным приговором, либо каким-то иным взысканием, накладываемым судебным советом.
Пункт 4. В судебный совет входят все члены экспедиции, кроме обвиняемого, а также двух человек, назначаемых руководителем экспедиции на роль соответственно народного обвинителя и адвоката.
Пункт 5. Все важные решения, касающиеся хода экспедиции, обсуждаются на совете. Все члены совета имеют решающий голос. Голос руководителя экспедиции также учитывается — за два.
Пункт 6. В случае смерти руководителя экспедиции командование возьмет на себя Сигурд Ольсен, с которым я уже поделился всеми своими секретами. Если, в свою очередь, погибнет и он, оставшимся в живых нужно будет открыть опечатанный ларец, который они найдут в библиотеке, и придерживаться инструкций, содержащихся внутри находящегося в нем (также запечатанного) конверта». Ну, что скажете? Согласны?
— Лично я — да, — промолвил Бернар. — Не имею ни малейших возражений. А вы?
— С нашей стороны их тоже не будет, — подтвердили остальные.
— И все же кое-что меня беспокоит, — заметил Бернар. — Как именно будет осуществляться смертная казнь, если это понадобится, чего, конечно же, не хотелось бы?
— За счет оставления на Марсе, с респиратором и недельным запасом продовольствия… А вообще, нам еще предстоит немало работы. Вылетаем сразу же по окончании строительства звездолета, то есть в конце сентября. До этого времени каждый должен научиться пилотировать небольшой реактивный самолет, который мы возьмем с собой для наших исследований. Нужно также, чтобы все те, кто ее не знают, освоили технику оказания первой медицинской помощи. На борту у нас, разумеется, будет врач, но он не сможет находиться всюду одновременно. Самолет в данный момент стоит в ангаре рядом с моей лабораторией. Сиг, который окончил курсы пилотов, научит вас им пользоваться. Впрочем, управление там — наипростейшее. Я останусь здесь, буду следить вместе с Фортеном за ходом работ. Вам следует явиться сюда 20 сентября — со всем, что пожелаете с собой взять. Не более 200 килограммов. Тебе, Бернар, я поручаю где-нибудь все же раздобыть нам какого-нибудь медика. До свидания, и постарайтесь никому не проболтаться о цели экспедиции. Пресса пребывает в полной уверенности, что это будет стратосферный полет.
