Кирилл Бенедиктов - Птица счастья ультрамарин

Последнее слово Лемберт произнес с явным отвращением.

— Казалось, на землю вернулись Темные века. Самое удивительное заключалось в том, что с истреблением птиц не пыталась бороться даже полиция! Впрочем, что ж тут удивляться — ведь на одного полицейского, владевшего Синей птицей, приходился десяток тех, у кого таких птиц не было… Естественно, их симпатии были на стороне толпы… Не прошло и двух лет, как «удача» стала бранным словом в большинстве цивилизованных стран, а те, кто сохранил своих Синих птиц, невзирая на всю свою везучесть, превратились в изгоев и подонков общества! Черт бы меня побрал, Царегородцев, если я понимаю, почему так получилось!

— Я думал об этом, — признался Андрей. — Там, на островах, у меня было достаточно времени. По-моему, все дело в том, что мы пытались сделать счастливыми слишком многих. Это как пытаться натянуть простыню на футбольное поле — все равно ничего не получится. Тех, кому не везет, в жизни всегда будет намного больше, чем счастливчиков, — это, видимо, какой-то фундаментальный закон природы…

— На эту тему написаны уже сотни исследований, — перебил его старик. — Особенно популярной была теория «благословенного хаоса», утверждавшая, что Синяя птица является неким артефактом, побуждающим все проистекающие поблизости от нее процессы распределяться только в сторону благоприятного исхода. Тогда большинство процессов неизбежно становятся детерминированными, и система — то бишь наш мир — постепенно перестает развиваться. Согласно этой теории, уничтожение Синих птиц — дело безусловно благое, поскольку отвечает глобальным интересам человечества. Иными словами, человечеству позарез необходимы неудачники, а счастливчики должны вечно оставаться крохотным меньшинством…

— И тогда их всех истребили, — горько сказал Андрей. — Я читал об этом. Кажется, последнюю Синюю птица торжественно сожгли на костре года три назад…

— Зато экономика снова на подъеме, — ухмыльнулся Лемберт. — Жизнь понемногу входит в прежнюю колею… Да и нравы заметно смягчились — видите, мне даже позволили вернуться на родину.

Он задумчиво повертел в руках бумеранг.

— Вы привезли мне хороший подарок, Царегородцев. Удача — тоже своего рода бумеранг. Если зазеваешься, она поразит тебя самого…

— Просто он очень красивый, — сказал Андрей. — А больше там ничего подходящего не было.

Лемберт внимательно поглядел на него.

— Кстати, — спросил он, понизив голос. — А что случилось с вашей Принцессой? Вы бы не прошли таможенный контроль…

— Я ее выпустил, — ответил Андрей и печально улыбнулся, вспомнив, как Принцесса, жалобно крича, описывала крути у него над головой. — Мне все-таки удалось обнаружить на одном из островов маленькую колонию Синих птиц, и я отвез ее туда. Она не хотела покидать меня, но я сумел ее убедить…

Минуту Лемберт молчал, сжимая в руке бумеранг, потом поднял голову и посмотрел на Андрея прозрачными старческими глазами.

— Уходите, — произнес он твердо. — Уходите и никому больше об этом не рассказывайте.

— До свидания, — сказал Андрей.

Он вышел во двор и забрал у охранника свой велосипед. Выкатил его за ворота, легко вскочил в седло и, не торопясь, поехал вдоль по тихой улице дачного поселка.

С ветки сосны за ним внимательно наблюдала сойка, синяя-синяя, будто зацепившийся за дерево кусочек неба.