— Собирайся, — с порога обрадовал Форт врача. — Полетишь со мной.
— Эта машина в космос не взлетит! — забился врач в угол.
— И не надо. Мне — в любое место, где есть связь с орбитой. Ты объяснишь, как управлять аппаратом, куда лететь и так далее. Собирайся, я сказал!.. Ты врач или нет?
— Врач. По внутренним болезням и родовспоможению.
— По-моему, по части родовспоможения ты отдыхал. Да я не о том... Сообрази сам — чем в посёлке пропадать, устроишься в городе.
— О, я не устроюсь! На мне запрет. Если меня поймают с вами, я пропал.
— Ладно, высажу тебя где-нибудь.
— Это разумно, — врач вылез из угла, оправляя на себе лохмотья. — На такое условие я согласен. Но прошу вас, сделайте вид, что увозите меня насильно.
— Будь по-твоему. Скоро ли хватятся этого... стражника?
— Часа через три, когда он не ответит на запрос.
— Ты можешь водить эту машину?
— Не умею, — врач протянул раскрытые ладони.
— А что к чему в ней, расскажешь?
— Попытаюсь.
Багаж у врача оказался куда легче, чем у Форта: матрас-скатка, одеяло и коробок медикаментов, что-то из еды. Для вида пришлось вести его к «шляпе» волоком, покрикивая и понукая.
Внутри «шляпа» состояла из пилотской кабины и тёмного отсека за стеной-решеткой; сбоку лаз вёл к глухо закрытому движку. Врач осматривал пульт управления, как впервые. Форт был вчерне знаком с пилотируемыми аппаратами иных миров, но не настолько, чтобы сразу сесть и полететь на любом из них.
Кресло одно, удобное, но узковатое. Прямых иллюминаторов нет; значит, или экраны, или корпус переменной прозрачности... главное — не пробовать вслепую, тыкаться опаснее всего.
— Здесь... — осторожно указал врач мизинцем, — средство связи, оно отключено. Здесь — измерение высоты и скорости... Здесь...
Споря, они вместе распутывали спасительную головоломку; попутно выяснилось, на что способна «шляпа» — по всем статьям равняется с обычным флаером. Перевести в метры-километры то, что лингвоук называл «стадием» и «лигой», не удалось, но Форт знал, что туанский час равен примерно сорока пяти федеральным минутам, и это помогло в расчётах. Наконец, сделали опыт — Форт тронул сенсоры, и вогнутая стена перед креслом просветлилась, открывая обзор вымершего посёлка. Другой сенсор — гаснут прожекторы. Потянуть на себя и слегка утопить рукоять — посёлок, качнувшись, плывёт вниз.
Автомат залёг в проходе, облапив багаж.
— Вы не ранены? — озаботился врач. — Вы, наверное, терпите сильную боль? Позволите ли вас перевязать?
— Сам справлюсь, — удалившись в зарешёченный отсек, дабы не смущать попутчика, Форт осмотрел живот. Кожа почернела, растянулась в стороны от раны; подкожный слой спёкся, но уже подтекал слизью; дно блестело иссиня-чёрными фартанговыми пластинами. Человека луч пронзил бы насквозь. Боли, как всегда, не было; зудящее чувство останется, пока не сомкнутся края раны. Форт скобками стянул края поближе, наложил пластырь и заклеил всю конструкцию лентой.
Компаньона он застал за употреблением шипучего напитка; воду он, надо полагать, позаимствовал из канистры.
— Угостил бы.
— Это может быть вредно для вас.
— Ты наркоман или больной?
Гримаса врача напомнила улыбку.
— Нет, нет. Это... успокаивающее средство. У нас все им пользуются.
— Немудрено.
Форт вёл машину малой скоростью низко над морем, вдали от берега; в кабине нарастало молчание, типичное в подобном положении — они летели на одной «шляпе», но в разные места. Все дружеские услуги взаимно оказаны, пришла пора разобраться, кто и чего ждёт от жизни завтра. Автомат тихонько следил на тот случай, если врач вздумает обнять пилота сзади с целью задушить. Ну, сказал он, что не может пилотировать — так мог и соврать, чтобы его «похищение» выглядело более правдоподобно.
— Так, — спросил Форт, — тебе куда надо?
Врач помудрил над пультом и вывел на экран контурную карту, где по синему полю ползла зелёная звёздочка.
— Это мы сейчас, а это берег континента. Мне бы хотелось попасть вот сюда, — он провёл пальцем к самому краю карты, где берег изворачивался глубоким заливом.
— Правительская стража там есть?
— Нет, только агентство оэс, — лингвоук истолковал последнее сочетание звуков как традиционное «бу-бу», но Форт хотел подробностей.
— Яснее, по слогам.
— О-ЭС. Всепланетная Его Величества следственная служба.
— Они такие же честные, как тот, в посёлке? Сразу в живот стреляют?
— Нет! Они... изучают подробности. Дознаватели.
— Надеюсь, их дознание достанет до посёлка. Мне бы не помешало сотни три свидетельств о том, что не я стрелял первым.
Форт с досадой подумал, что иногда быстрота вредна. Едва ли хотя бы четверть свидетелей успела заметить его заминку. Естественно будет, если они хором заявят, что чужак пальнул раньше. А скачивать для доказательства свою высокоточную память никак не хотелось.
— Могу подтвердить я, — вызвался врач. — Мои показания выслушают внимательно, уверяю вас. Я образованный человек, я знаю Пятикнижие; это непременно примут во внимание. Но сначала мне надо найти надёжное убежище в Хинко.
— Стоп. Хинко — район, куда ты показал?
— Совершенно верно. Там другие власти.
— А, выходит, правительские люди не везде?
— Везде. ТуаТоу — союзная держава. Вы, наверное, из далёкой, забытой колонии, где люди выродились?
— Почему ты так считаешь?
— Вы о державном мире ничего не знаете и говорите не священным языком, а на каком-то необычном диалекте. И друг ваш не был человеком, а вы так переживали за него, что я удивился. Должно быть, вы очень к нему привязались...
До Форта понемногу доходило превратное мнение, которое сложилось на его счет в голове врача. И не только врача, похоже! Врач искренне полагал, что имеет дело со своим, выходцем с дальней планеты и мутантом, а Мариана он обследовал и убедился, что тот — не туанец.
«А почему он считает туанцем меня?.. — смутно догадываясь, Форт потёр подбородок. — Кожа?.. Щетина не растёт; я гладкий, как они».
— Вот и стражника вы по неведению спровоцировали, — продолжал врач. — Надо же было вам сказать ему такую оскорбительную дерзость! Он, конечно, погорячился, но ваши слова...
— Какие ещё слова?! Я говорил с ним вежливо, а он ни с того ни с сего...
— Я не решаюсь повторить, как вы его обидели. Язык не повинуется, — на щеках врача заполыхали ржаво-красные тени, складки у носа залило охристой краской.
— Да что я такого сказал?!! — В голову Форта полезли жуткие подозрения: «Не лингвоук ли меня подставил?.. »
— О... не настаивайте! я стыжусь произнести.
