- Вы были в Мемфисе и Портленде, когда там шли серийные убийства. Как вы связаны с этим делом?
- Когда я была маленькой, отец часто избивал меня, - издалека начала Криста. - Когда это происходило, я сжималась в комок и молчала, как бы больно мне ни было. Я понимала, что таким образом он демонстрирует свою любовь ко мне. Сейчас мой отец мертв, и я могу спокойно говорить об этом. Как-то вечером он ударил меня так сильно, что сломал мне два зуба, а потом, когда я потеряла сознание, запер одну в комнате. Кровь капала изо рта на пол, попадала ко мне в горло, и только так я могла понять, что еще жива.... С Джоном я познакомилась в Чикаго. Его вы знаете как Сына. Он тоже бил меня - видимо, иногда по-иному просто не получается. Как-то раз он ударил меня и рассек мне губу. Это был тяжелый день, я пришла в ярость, набросилась на него и прокусила губу ему. Он попробовал моей крови, я попробовала его. - Криста прислонилась к дверному косяку. - После этого мы начали развлекаться с кровью. Это было как наваждение, словно какая-то идея-фикс. Мы будто сошли с ума. Но однажды Джон пришел домой не один. С ним были еще два человека, такие же, как он. Оказалось, они занимаются извращенным сексом. Втроем.... Я бросила Джона там, в Мемфисе.
Молдер остановился рядом с Кристиной.
- Они преследовали вас. Они хотят вас заполучить.
- Я устала убегать. Вы уверены, что готовы защитить меня? - В глазах женщины мелькнуло странное выражение. Она протянула руку и коснулась золотого крестика, висящего на груди фокса. - Что ж, попытаемся их отогнать.
Молдер посмотрел на крестик.
- Это подарок человека, которого я потерял, - сказал он.
- Уверена, вы найдете этого человека. - Криста улыбнулась.
- Тот, кого потеряли вы, Джон, - он мертв. Но его спутники нашли другого. Их снова трое. Думаю, вы будете в большей безопасности, если поедете вместе со мной в полицейский участок.
- Если Джона с ними больше нет, они не будут охотиться за мной. Я устала постоянно прятаться. - Кристе до ужаса не хотелось покидать этот большой пустой дом, и поэтому говорила она на редкость убежденно. - Я не нужна этим двоим. Они не придут.
Фокс покачал головой.
- Боюсь, что придут. - Он помолчал. - Вы знаете, трусость далеко не всегда унижает человека. Очень многое зависит от того, чего именно он боится. У нас недавно разбирали архивы, и я наткнулся на историю - как раз о трусости. Хотите, расскажу?
- А если я скажу "нет", это что-нибудь изменит? - Кристина прищурилась. Ладно, валяйте.
Молдер оперся ладонью о край стола и мечтательно уставился вдаль.
- Дело было в маленьком городке, неподалеку от границы с Мексикой, - начал он. - Представьте: полторы тысячи жителей, несколько бензоколонок у шоссе, небольшое придорожное кафе, магазинчик, где торгуют всем, от кустарных сувениров до хот-догов и кока-колы, само собой ящерицы, кактусы, солнце, пыль, и песок - круглый год. Иногда, для особых любителей, еще и ветер. Настоящее захолустье. Этот город возник, как и многие другие в штате: в начале века вокруг многообещающей рудной шахты появился поселок, но что-то там не заладилось, и в тридцатых шахту прикрыли. Поселок, переросший к тому времени в небольшой городок, не умер только потому, что рядом уже проложили федеральное шоссе. Ну, в городе, конечно, полиция, - целых шесть человек. Для населения в две тысячи - вполне достаточно. Люди в отделении работали самые разные, мастера, что называется, на все руки от скуки, но один из них - назовем его Билл - выделялся на общем фоне вполне определенным качеством: трусостью. И все в полиции знали, что он трус, и в городе, да и сам он не слишком-то сомневался в этом факте своей биографии. Билл просто-напросто боялся оружия. Нет, зачеты по стрельбе он сдавал вполне удовлетворительно, иногда даже чуть лучше других, но всем было известно, что, отправляясь на патрулирование, он специально разряжает свой тридцать восьмой калибр, чтобы не дай бог кого-нибудь не подстрелить. Такая уж у него идея фикс. Товарищи над ним из-за этого подтрунивали, если не в голос смеялись, - короче, все радости жизни.
К тому моменту, когда вышел этот случай, Билл работал в полиции уже десять лет и сумел дослужиться до сержанта, но подняться выше ему, по понятным причинам, не светило. Даже когда приходилось разнимать схватившихся за ножи мексиканских дальнобойщиков или тормозить угнанную ребятишками машину, он старался обходится в худшем случае кулаками и дубинкой, а поскольку особыми физическими данными не отличался, то постоянно проваливал дело и бывал бит. А, главное, и уйти-то ему было некуда - и отец его, и дед работали в полиции, хотя и в другом городе, да и сам он ничего иного как следует не умел. И вот однажды, летом девяностого, поднимают их по тревоге и везут на окраину города, туда, где ближе всего проходит федеральное шоссе. И всклокоченный помощник шерифа из соседнего поселка объясняет, что как раз где-то здесь, на границе юрисдикции, произошел захват заложников неопознанными террористами. То есть, может, сам захват и раньше случился, но известно об этом стало только тогда, когда его начальник, шериф, попробовал тормознуть машину - то ли подфарники ему не понравились, то ли номера... Короче, шериф получил пулю в плечо, а полиции было заявлено, что в автобусе заложники и если что - их безжалостно выведут в расход. И были еще предъявлены требования - несколько миллионов наличными, оружие, наркотики, все как водится, а главное - освободить там кого-то. И объявлено, что отсчет времени пошел. Короче, нервные ребята попались. Спецотряда из ближайшего большого города дожидаться часа полтора, если очень быстро гнать, да еще и вертолетчики отказываются лететь, потому что пыльная буря начинается... Словом, окружает полиция автобус и требует бросать оружие или хотя бы отпустить заложников - мол, мы вам и так отдадим все, что душе угодно, только людей отпустите. Но эти негодники вместо того, чтобы послушаться подобру-поздорову, начинают беспорядочную пальбу и серьезно ранят начальника полиции. А у заместителя начальника постепенно сдают нервы. Смотрит он в полевой бинокль и видит, что заложники - здоровенный бородатый бугай с длинными волосами, в потертом пончо и с "пацификом" на груди, и девица того же пошиба - этакая чета поздних хиппи. Сидят они в этом микроавтобусе очень спокойно и с живым интересом смотрят по сторонам. Может, и не заложники это вовсе, - начинает тут думать заместитель начальника полиции, - а самые настоящие соучастники? Уж очень они какие-то подозрительные. Ни бейсболки, ни стетсона, ни фотоаппарата... И в этот момент ребята из автобуса выпускают еще одну очередь, на сей раз прицельно - в сторону полицейского автомобиля, самого нового в городском парке. Нервы у заместителя начальника сдают окончательно, поскольку за этим автомобилем лежит он сам, собственной персоной, и он отдает приказ открыть по террористам огонь на поражение. Как у израильских коллег.
