Она назвала мне свое имя - Диан, и поведала, что принадлежит к племени Амоза, обитающему среди скалистых гор на берегу Дарель-Аза, или Мелкого моря.
- А как ты попала сюда? сказал он, - это, наверное спросил я.
- Я убегала от Джубала-Урода, - ответила она таким тоном, словно этого было вполне достаточно для объяснения.
- А кто такой Джубал-Урод? - спросил я. - И почему ты от него убегала?
Она с удивлением уставилась на меня.
- Почему женщина убегает от мужчины? - ответила она вопросом на вопрос.
- Там, откуда я родом, они этого не делают, - ответил я и добавил, - а иногда происходит наоборот.
Но это для нее было совершенно непонятно, как и то, что я попал сюда из другого мира. Она была абсолютно убеждена, как, впрочем, и многие мои сограждане, в существовании только того мира, в котором находится она и все, что ее окружает.
- Ну хорошо, - не стал я настаивать, - скажи мне хотя бы, кто такой Джубал и почему ты предпочла ему цепь на шее и палящее солнце над головой.
- Джубал-Урод положил свой трофей перед домом моего отца. Это была голова могучего тандора. Она находилась там долго, но никто так и не положил рядом более ценной добычи. Я поняла, что теперь мне придется стать женщиной Джубала, потому что ни один из других сильных охотников не пожелал меня. Иначе они убили бы еще более сильного, чем тандор, зверя и перекрыли бы трофей Джубала. Мой отец теперь уже не тот великий охотник, которым был когда-то. Его помял садок, и с тех пор он плохо владеет правой рукой. А мой брат - Дакор-Силач отправился в страну Сари, чтобы добыть там себе подругу. Таким образом, меня некому было защитить от Джубала-Урода. Пришлось мне убежать. Я пряталась среди холмов на границе земель моего племени, но меня поймали вот эти саготы и взяли в плен.
- А что они собираются с нами делать и куда ведут? - спросил я.
Она снова удивленно посмотрела на меня.
- Вот теперь я готова поверить, что ты из другого мира, - заявила она, иначе не задавал бы таких глупых вопросов. Ты что, в самом деле не знаешь, что саготы служат махарам, могучим махарам, считающим себя владыками Пеллюсидара и всего живого, что растет или ходит по его поверхности, ползает по ней, плавает в воде рек, озер и морей или летает по воздуху? А сейчас ты еще скажешь, что не знаешь, кто такие махары!
Мне очень не хотелось признаваться в полном своем неведении на этот счет, но должен же я был разобраться в обстановке. Рискуя вызвать недоверие со стороны моей прекрасной учительницы, я все же сознался, что в самом деле не знаю, кто такие махары. Она была очень удивлена, но потом все же постаралась объяснить, хотя многое из того, что она говорила, звучало для меня, как китайская грамота. Начнем с того, что в своем описании она прибегала к незнакомым для меня сравнениям, уподобляя махар то каким-то типдарам, то безволосым лиди. Короче говоря, я понял, что махары - ужасные на вид крылатые существа с перепончатыми лапами; живут они в подземных городах, могут долго находиться под водой и очень-очень мудрые. Саготов они считают своим оружием, а племена людей - своими руками и ногами, используя их для тяжелой работы в качестве рабов. Себя же махары считают головой, точнее мозгом, всего мира. Мне вдруг захотелось поглядеть на представителей этой суперрасы.
Перри изучал чужой язык одновременно со мной. Во время редких остановок иногда казалось, что между ними проходят века, - он присоединялся к нашей беседе. Четвертый в нашей компании был Гак-Волосатый, прикованный перед Диан. Рядом с Гаком находился Худжа-Проныра. Он тоже иногда вступал в разговор. Большая часть его слов была обращена к красавице Диан, и нужно было быть слепым, чтобы не видеть овладевшей им страсти. Девушка, однако, не обращала ни малейшего внимания на его плохо замаскированное ухаживание. Я сказал "плохо замаскированное"? Так вот, не помню уж где, кажется, в Новой Зеландии или Австралии, есть племя, где влюбленный мужчина выражает свои симпатии ударом дубины по голове предмета своего обожания. По сравнению с этим, ухаживание Худжи можно было, пожалуй, считать плохо замаскированным, но меня его слова каждый раз заставляли краснеть от стыда и неловкости, хотя я и немало повидал в злачных заведениях у себя дома, в Нью-Йорке на Бродвее, а также в Вене и Гамбурге.
А вот девушка вела себя просто великолепно. Всем своим видом она выражала абсолютное превосходство над окружающими. Это была королева, и рабский ошейник ни на йоту не умалял ее достоинства. Она снисходила до разговоров со мной, с Перри, с молчаливым Гаком, потому что мы относились к ней с уважением, но она полностью игнорировала Худжу-Проныру и пропускала мимо ушей все его высказывания, приводя его тем самым в бессильную ярость. Он пытался было уговорить одного из саготов переместить девушку так, чтобы она находилась перед ним, но тот только кольнул его копьем и заявил, что выбрал эту рабыню для себя и собирается выкупить ее у махар, как только караван достигнет Футры. Эта Футра и была, похоже, конечным пунктом нашего путешествия.
Преодолев горный хребет, мы двигались теперь вдоль берега соленого моря, чьи воды кишели множеством жутких существ. Я видел чудовищ с телом тюленя, шеей более десяти футов и маленькой змеиной головой с пастью, полной зубов. Среди этих рептилий, которых Перри называл плезиозаврами, плавали черепахи фантастических размеров. Местное их название, по словам Диан, было тандораз, или морской тандор, а других, еще более свирепых, что поднимались из глубин и дрались с плезиозаврами, - дирайтаз, или морской дирайт. Перри же называл их ихтиозаврами. Они напоминали китов с головой аллигатора.
Я успел позабыть школьные уроки по древней истории. Все, что осталось в памяти, это кошмарные существа на картинках и убеждение в том, что любой кретин с кисточкой в руке способен "восстановить" облик любого доисторического монстра и прослыть первоклассным палеонтологом. Но когда я воочию увидел, как, блестя на солнце, появляются из глубин гибкие могучие тела, как каскадами стекает вода с выплывших на поверхность титанов, как легко разрезают морскую гладь эти огромные твари, как, издавая немыслимые звуки, дерутся они между собой, я осознал, насколько самая богатая человеческая фантазия уступает невероятному разнообразию Матери-Природы. А Перри! Тот вообще был просто ошеломлен, и сам в этом признался.
- Дэвид, - обратился он ко мне, когда мы шли по берегу моря, - я ведь преподавал геологию в свое время и верил в то, чему учил других. Но теперь понимаю, что на самом деле никогда не был в этом убежден. Человек не может поверить в существование подобных животных, пока не увидит их своими глазами. Мы часто принимаем за истину многое, особенно если бездоказательно твердят об этом снова и снова. Взять, например, религию. На самом деле мы вовсе не верим, а только думаем, что верим. Если ты когда-нибудь вернешься домой, геологи и палеонтологи первыми ославят тебя лжецом, потому что они знают - таких животных не существует. Нетрудно заставить себя поверить в их существование в какую-то отдаленную эпоху, но только не в наше время! Увольте!
