Мимо автобуса пронесся длинный роскошный автомобиль, с визгом затормозивший на расстоянии локтя от спины одного из бойцов. Тот даже не шелохнулся. Юрий тоже ждал, полагая, что задержка в атаке против него не случайна. Возможно, ситуация могла разрешиться без применения силы. Из автомобиля медленно выбрался тощий лысый мужчина. Военная форма без знаков различия, висящий на груди большой серебряный крест, короткая бородка. Восстановившимся зрением Юрий увидел, что тощий с крестом принялся буравить его внимательными глазами.
Тем временем из автомобиля выбрался второй мужчина, с полумесяцем на груди, почти точная копия первого. Только на голове его сидела богатая меховая шапка, украшенная самоцветами, и нельзя было определить, остались ли еще на его голове волосы.
Лысый с крестом подошел к Юрию.
— Ты какой веры будешь, человече?
— Православный, — твердо ответил Кондрахин, припоминая, как на Тегле относились к атеистам.
— Тогда перекрестись, — ласково предложил лысый.
Юрий исполнил требуемое, и второй, что в шапке, обратился к лысому:
— Он твой, Дмитрий.
Лысый кивнул, не отрывая взгляда от Кондрахина. Детина с автоматом и трое рукобоев стояли недвижно, а мужчина в шапке пошел в автобус. Не дожидаясь, пока тот скроется в нем, лысый Дмитрий предложил Юрию:
— А поехали с нами, православный? Чаю попьем, о жизни потолкуем. Человек ты интересный, да и мы не лыком шиты. Время не зря потратишь, Юрий. Я ведь не ошибся, тебя так зовут?
Он улыбнулся, и Кондрахин понял — лысый Дмитрий сам мастер изрядный. Ослеплял Юрия восемь минут назад другой, но и Дмитрий, несомненно, мог многое. Прочесть его мысли было невозможно, а короткий, на долю мгновения взгляд в астрале показывал — защищен Дмитрий почти так же хорошо, как и сам Кондрахин. А вот рукобои и автоматчик защиту имели слабенькую, они могли закрыться только от чужих приказов, но не от чужой энергии.
— Можешь звать меня Юрой, не возражаю. Только я в гости под принуждением не езжу, ты уж прости, Дмитрий, воспитание не позволяет.
— Сторож ли я брату моему? — смиренно ответствовал Дмитрий, — Я пригласил тебя к себе, поелику невежливо напрашиваться в гости. Коль скоро ты меня к себе пригласить не хочешь, ибо догадываюсь я, что ты не москвич, остается нам беседовать здесь. Только я предпочел бы разговаривать в машине. Иноки, — он повернул голову в сторону автоматчика и рукобоев, — в автобусе подождут, а мы поговорим. Не надо, чтобы любопытствующие взоры запоминали мой, да и твой, образы.
"Да ведь он и его команда к властям не относятся, оттого и светиться лишний раз не хотят. Это не охранка, не полиция и не армия. Те бы не стали вести себя столь интеллигентно. Скорее тайная церковная стража, быть может, настолько тайная, что и сам патриарх о ней не ведает. Или при разбирательстве станет утверждать, что не ведает".
— Дмитрий, а кто у тебя там, в машине?
— Токмо водитель. Без него никак не выходит. Мне самому невместно за руль садиться. Но ты не опасайся — он за стеклом сидит и наших речей не услышит.
Юрий проверил — водитель казался обычным человеком. Как бы там ни было, принимая предложение, он не ухудшал своего положения. Дмитрий не казался достойным противником в рукопашном бою, а рукобои с автоматчиком мгновенно придти ему на помощь не смогут. Он кивнул и подождал, пока иноки не скроются в автобусе. Затем залез на заднее сиденье просторного автомобиля.
— Автомобиль бронированный? — спросил Кондрахин закрывавшего дверцу Дмитрия. Тот кивнул и спросил:
— На месте будем стоять или покатаемся по Москве?
Вопрос, на первый взгляд невинный, определял направление дальнейшей беседы. Если Юрий доверял своему собеседнику, стояние на месте казалось бессмысленным. Если нет, то ему было куда легче покинуть стоящий автомобиль, чем прыгать из него на ходу в случае столкновения с командой Дмитрия.
— Я тут недавно ехал по оживленной улице, и вдруг все встречные автомобили выехали на нашу сторону и пошли в лобовую атаку. Хорошо, водитель сумел вовремя отвернуть. Так что я ездить по Москве теперь побаиваюсь.
— Быть может, ты догадался, кто это свершил и где он находится?
Юрий сообщил, что знает, откуда действовал Тегле-гад и честно признал, что не знает ни имени своего врага, ни его сущности.
— Подозреваю, что этот адепт разрушения намеревается втянуть в назревающую войну как можно больше участников.
— Где он находился? — перебил его взбудораженный Дмитрий, — назови место!
Юрий сказал одно слово: "Рим", и Дмитрий, пробормотав: — минутку, — откинулся на спинку сиденья, прикрыв глаза. Ясно было, что он отправляет мысленное сообщение. Справившись с этим за секунду, он вновь повернулся к Кондрахину.
— Вот, Юра, ты нам и сказал главное, из-за чего мы так хотели с тобой поговорить. Нас давно интересует сие бесовское создание, и мы, наконец, найдем тех, кто ему помогает в Москве.
— Но квартира, откуда была дана команда для московских водителей, пуста. Я её проверил немедленно, — сказал Кондрахин, поясняя свое утверждение в ответ на вопросительный взгляд Дмитрия.
Тот кивнул, показывая всем своим видом, что ничего иного он и не ожидал.
— Ты чем-то беса раздразнил, и он все проявления твоих усилий сразу замечает. Но мы можем покататься, если ты не возражаешь. Пока ты просто разговариваешь словами, как обычный человек, ты в безопасности.
После утвердительно кивка Кондрахина тощий лысый человек с крестом, всем своим видом изображая крайнее блаженство, приоткрыл перегородку и продиктовал водителю маршрут. Юрий мгновенно заметил, что автобус их сопровождать не стал.
— Я не хотел стоять на месте, чтобы не вызвать ненужного внимания, — Дмитрий погладил цепь, на которой висел крест, — мы для большинства обывателей не существуем, а тут такая роскошная машина в случайном переулке.
— Тогда почему бы Вам не пользоваться машиной попроще? И кто такие "мы"?
— Эх, человече! Любопытство кошку умертвило, слышал? Не спрашивай лишнего и тебе не придется столкнуться с ложью. А машина попроще ездит не столь быстро, и пули ее пробивают насквозь. Меня это не устраивает. Хочу предстать перед Всевышним, исполнив свою службу в этом мире полностью.
Мысли Юрия несколько изменили направление. Никаких своих тайн Дмитрий ему не раскроет, но не станет же он охранять чужие тайны? Скажем, тайны Святого Престола? Пока машина пробиралась по узким переулкам и второстепенным улицам, Юрий расспрашивал своего собеседника о делах Ватикана, и здесь его ожидания полностью оправдались. Дмитрий знал многое и, главное, он не сомневался, что действия многих кардиналов Рима направлялись непосредственно Тегле-гадом.
