- с заместителем директора торгпредства в -Париже,
- с советским вице-консулом в Марселе,
- с завом корреспондентским пунктом агентства печати "Новости" в Париже,
- с атташе по научному обмену советской делегации в ЮНЕСКО,
- с директором художественного салона советской живописи и графики на бульваре Распай,
- с советским делегатом на Парижской международной конференции по производству кофе и какао,
- с заместителем главного инженера франко-советского общества "Газоэкспорт",
- с администратором кинотеатра советских фильмов "Космос",
- с продавцом магазина советских часов и оптики "Слава" на бульваре Бомарше,
- с членом консультативного совета совместного франко-советского центра по изучению ядерной энергии,
- с метрдотелем советского ресторана русской кухни на Елисейских полях "Пирожок".
На остальных у меня просто не хватало времени, и я назначил встречу на другие дни.
На следующее утро у дверей моего кабинета меня уже ждал директор парижского агентства Аэрофлота подполковник ГРУ Федоров. Мы с ним были знакомы по Москве. Однако приветствовал он меня очень сдержанно, и по тому напору, с которым он стал докладывать об успехах своей конторы, я догадался, что Федоров обижен. Действительно, по табели о рангах я его был обязан принять в первую очередь. Но у меня были свои причины. Я передал ему персональный привет от его начальства, сказал, что в Управлении им очень довольны и ждут через две недели в Москву. Федоров не понял. Я пояснил:
- Вы мне только что докладывали о ходе операции относительно нового французского истребителя "Мираж - 2500". Организуйте так, чтобы кто-нибудь из нашей французской агентуры, человек второстепенный, передал вам микропленку с техническими данными "Миража" буквально на глазах французской контрразведки.
- Борис Борисыч, - изумился Федоров, - меня в Париже еще ни разу не засветили! По нашим сведениям, никто из ДСТ[ ДСТ - французская контррaзведкa] не сумел сесть мне на хвост. А теперь вы хотите, чтоб меня взяли с поличным!
Видимо, Федоров просто не желал меня понять. Пришлось кормить его с ложечки:
- Я забыл вас поздравить, - сказал я, - с присвоением вам очередного военного звания - полковника! Ну вот, рад вам первым сообщить приятную весть. Во-вторых, Управление дало согласие на вашу "засветку". Мы рискуем лишь тем, что вас вышлют в 24 часа из страны. И потом, судите сами, всем службам безопасности мира прекрасно известно, что агентства Аэрофлота за рубежом - это наши чуть ли не официальные разведывательные гнезда. Все равно за вами следят. Я знаю, что в настоящий момент в ДСТ - недовыполнение плана, извините, "по отлову советских шпионов". А мы должны заботиться о своих французских коллегах. Годами мы их приучали: в случае нужды - искать в Аэрофлоте. Если мы им срочно не подкинем что-нибудь громкое на первые газетные полосы, то они с отчаяния сунутся в другие наши конторы. А вот это сейчас крайне нежелательно.
Федоров уходил от меня поникшим. Расставаться с Парижем ему явно не хотелось. Неужели не успел скопить сертификаты на кооперативную квартиру? Но при чем тут я? Судьба играет человеком... Впрочем, я был к нему несправедлив. Федоров - хороший разведчик, умело вел свое дело. И идею с Аэрофлотом придумала не безликая судьба, а Борис Борисыч Зотов. Однако у меня не было иного выхода. Обстоятельства требовали, чтобы ДСТ заглотнул аппетитный кусок.
В кабинет заглянул Белобородов:
- Борис Борисыч, чего сник?
Я ему рассказал про Федорова. Он вежливо посочувствовал и заметил:
- Смотри не попади в один самолет с Федоровым.
Тут уж я не понял. Пришла очередь Белобородову учить меня уму-разуму, и делал он это с великим удовольствием.
- Ты взял такой темп, прямо горишь на работе. А вот месье из ДСТ, которому поручено выяснить, что за первый СОВЕТНИК прибыл в посольство, в недоумении. Обычно новенький сразу бросается в магазины или просто поглазеть на парижские витрины. Ты же за три дня на улицу носа не высунул. Нетипичное поведение. А месье - хоть дурак-дурак, да не дурак. Кое-что смекает. Поэтому после обеда отправляйся фланировать по Елисейским полям и Большим бульварам, как заправский турист. Я тебе скажу, куда надо заглянуть, чтобы месье потом доложили. Вечером с компанией поедешь на Пигаль, в "Еву", куда обыкновенно заглядывают все советские дипломаты. И мы тебе девочку приготовили.
Я сделал протестующий жест. Белобородов хохотнул:
- Борис Борисыч, раз партия велит... Да не боись! Девочка наша, с советским паспортом, когда-то вышла замуж за француза, типичная "разведенка". Клянусь, тебя это заинтересует. Так что готовься к бурной ночи, набирайся сил. Я это тебе серьезно говорю.
Но я уже начал догадываться, хотя Белобородов тем же ерническим тоном продолжал:
- Очень тебе рекомендую девочку. Лида ее зовут. Роман холостого дипломата с советской гражданкой успокоит месье из ДСТ. Французы, как обычно, ищут женщину. Между прочим, Дед из Комитета тоже меня просил, чтоб я взял над тобой шефство в этом плане, мол, наш шахматист засохнет на корню.
Я оценил такт Ильи Петровича. Не "Фишер", а "шахматист". Моя комитетская кличка догнала меня в Париже в приемлемом виде.
Я должен сообщить несколько технических подробностей, для ясности. Мы в своих посольских кабинетах можем говорить о чем угодно, не стесняясь. Советское посольство в Париже высокое здание с узкими окнами. Кабинеты сотрудников КГБ и дипломатов высшего ранга - все выходят во внутренний двор. Французы с помощью специальных устройств с направленными лучами могут прослушивать разговоры лишь в комнатах, окна которых выходят наружу, на бульвар Ланн и "Периферик", но в этих комнатах у нас размещены бухгалтерия, культурные и представительские отделы, технические и подсобные службы, а также квартиры рядовых сотрудников посольства. При желании ДСТ может узнать, сходится ли у нас дебет с кредитом и что "выбросили" в закрытом посольском магазинераспределителе. На здоровье, из этого мы государственных тайн не делаем.
Ни один француз без специального приглашения не может зайти на территорию посольства. Приглашенных встречают и провожают. Помещения, в которых побывали французы, потом Проверяют специалистами. Все технические службы - от уборщиц до электриков - на сто процентов укомплектованы советскими гражданами. Тут мы не экономим.
Таким образом, забросить в посольство миниатюрный коротковолновый передатчик - невозможно.
Западные посольства в Москве экономят на валюте. Уборка помещений, ремонт, починка осуществляются УПДК (Управлением дипломатического корпуса). Разумеется, после того как наши рабочие сменят в комнате электропроводку, ихние спецслужбы устраивают проверку. Но полной гарантии у них нет. Технология подслушивающей аппаратуры развивается стремительными темпами. Поэтому важные совещания и переговоры западные дипломаты в Москве вынуждены проводить в определенных внутренних залах, без окон, с экранированными стенами. В своих же рабочих кабинетах они беседуют на деликатные темы с помощью блокнотов, запись на которых тут же стирается. Однако иногда наша аппаратура фиксирует пикантные фразы, произнесенные вслух. Человеческая природа берет свое - нельзя же в течение 365 дней в году держать язык за зубами.
