Внезапно глаза незнакомца расширились. Он резко сел с криком неописуемого ужаса. Он простер руку вперед с такой силой, что повязка, которую Конан накладывал, сорвалась, и кровь потекла снова. Киммериец повернулся посмотреть, куда указывает окровавленная рука, но ничего, кроме джунглей, не увидел.
- Ворота! - выкрикнул незнакомец. - Ворота Зла! Они открываются вновь... Демон зовет. Берегитесь! Берегитесь! Бе...
Кровь забулькала в горле вендийца и вытекла из уголка рта. Простертая рука бессильно упала. И хотя глаза незнакомца оставались открытыми, они уже ничего не видели.
Конан потянулся было, чтобы закрыть эти глаза, когда почувствовал, как что-то укололо его в спину. Конан -обернулся и увидел юного бамульского воина, держащего копье обеими руками. Руки воина тряслись.
Медленно Конан поднялся во весь свой гигантский рост. Столь же медленно обернулся. Воин поднимал копье, пока наконечник не коснулся груди Конана.
Затем вперед метнулись две массивные руки. Первая ударила воина в поддых, заставив его согнуться. Вторая впечаталась ему в челюсть. Бедолага полетел назад, пробив брешь в рядах бамульских воинов и с треском влетев в путаницу лиан.
Конан постоял минуту и, убедившись, что воин все еще жив и дышит, наклонился и поднял выпавшее из его рук копье. Легко, как соломинку, он сломал древко пополам.
- Следующему, кто попытается кольнуть меня копьем, я вобью древко в задницу! - прорычал киммериец. - По слухам, среди бамула дураков нет. Не злите меня, не то я заставлю вас сожрать собственные потроха.
Взгляд Конана встретился со взглядом Кубванде. Кубванде глядел открыто и смело.
- Они думают, что ты демон. Это оттого, что ты понял язык незнакомца.
Демон... Ворота Зла... Похоже, умерший унес с собой какую-то страшную тайну.
Конан обернулся к незадачливому бамула, который пытался теперь подняться на ноги.
- Я такой же демон, как ты - туранский падишах! Понял, болван? прогремел варвар. Он подошел к мертвому кабану и вырвал свои копья из туши. - Вы слышали когда-нибудь об Амре, белокожем воине, спутнике Бэлит с ?
Даже здесь, в глубине материка, это имя было, похоже, известно. Упавший кивнул. Двое его товарищей помогали ему подняться на ноги.
Конечно, небезопасно было признаваться в этом. Неизвестно, может быть, Бэлит за свою богатую событиями жизнь успела каким-нибудь образом напакостить бамула. Впрочем, Конан ни разу не слыхивал ни о чем подобном. Они с Бэлит бороздили моря, любили друг друга и дрались с врагами в течение столь долгого времени, что Конан сомневался в том, что остались какие-то еще тайны Бэлит, о которых он не знал.
Однако судьба богата на сюрпризы. Случись, что Бэлит унесла с собой в могилу секрет своих отношений с бамула, - и Конан вскоре последует за вендийцем.
И уж там-то, на том свете, он сможет спросить незнакомца, что означали его слова.
Однако на черных лицах, в настороженных черных глазах, уставившихся на Конана, не было вражды. Затем Кубванде спросил, и в голосе его удивление смешивалось с восторгом:
- Так ты - он?
- Он самый. Так что можете не беспокоиться, что я демон или воплотившийся Дух Рыбоедов.
- Э, - сказал Идоссо. - Мы слышали, что Бэлит погибла и больше нет. И воины ее все погибли.
- Это правда, - сказал Конан. Он с трудом заставлял свой голос звучать ровно. - Бэлит проморгала самую дешевую магию и от этого погибла. Почти все ее люди ушли вместе с ней. Я отомстил за убитых, живых отослал по домам, а Бэлит и ее корабль пожертвовал морю.
Язык Конана онемел, когда он помянул последнее путешествие . Перед его глазами больше не было бамульских воинов. Когда он замолчал, казалось, они тоже не видели больше джунглей, вместо этого перед их глазами стоял корабль, уносящий королеву Черного Побережья в ее морскую могилу.
- Среди тех, кто остался в живых, были люди народа бамула? - нарушил наконец долгое молчание Кубванде.
- Никого, кто хоть раз заикнулся бы об этом, - ответил Конан. - Однако из тех, кто выжил, некоторые подумывали захватить еще один, новый, корабль и на нем снова отправиться в плавание, наводить ужас на стигийцев. Я не захотел пойти с ними. Богами мне был дан знак идти в глубь суши и искать там новых друзей.
На самом деле Конан знал, что ему не хватило бы мужества снова увидеть море - последний приют, место, где обрела покой его возлюбленная подруга по многим битвам. Однако ему пришлось рассказать бамула правду. Они заслуживали это. В противном случае - усомнись они в чем-либо - они, скорее всего, отправили бы его на встречу с Бэлит.
Неизвестно, история ли Конана убедила их, увидели ли они что-то в его глазах и крепких руках, сжимающих копья, - но мало-помалу воины опустили оружие. Двое из бамула наклонились, чтобы поднять мертвого вендийца. Другие проворно соорудили из копий носилки, на которые взгромоздили убитого кабана.
- Ты пойдешь с нами, Амра? - спросил Кубванде, когда воины были готовы выступить в путь.
Конан покачал головой, затем протянул Кубванде одно из копий:
- Возьми это как залог моей дружбы с народом бамула, но не проси меня идти с вами. Видение, что было мне, говорило: я должен находиться в стороне от людей. И одиночество должно продлиться еще некоторое время.
- Но Рыбоеды?.. - спросил юный воин, который расплатился за укол копьем ноющей челюстью и больным животом.
Конан засмеялся:
- Вряд ли я уступлю любому из ваших воинов. Ведь так? Ну а разве кто-нибудь из ВАС боится Рыбоедов?
Яростные взгляды двух женщин и поднятая рука Идоссо напомнили Конану о том, что осталось уладить еще одно дело.
- Я хотел бы, чтобы эти женщины решили сами, без понуждения, чьими им быть. Видение, что было мне, говорило: я должен спросить их об этом.
Пленницы посмотрели сперва друг на друга, затем на Идоссо и наконец на Конана. Та, что с кольцом в носу, показала на Идоссо.
Давным-давно уже Конан пришел к выводу, что женщины не умнее мужчин. Но решение этой бабенки даже сейчас поразило его своей глупостью.
- Могу я спросить - почему?
- Ты отмечен богом, Амра. Мы не можем принадлежать тебе, как женщина принадлежит мужчине. Идоссо же просто воин...
При этих словах Идоссо заворчал в точности как кабан.
- ...и не... не...
- И он не говорит на языке демонов?
Видуха у девиц была самая неважнецкая. Идоссо же радостно заржал. Он буквально завыл от радости. Конан еле удержался, чтобы не обругать тупоголовых пленниц и не ляпнуть чего-нибудь ядреное черномазому детине.
- Быть посему. Однако надо отблагодарить девчонок за подношение. Если с ними будут плохо обходиться, я узнаю об этом. И тот, кто обидит их, пусть лучше сам проткнет себе брюхо и повесится на собственных кишках.
