Замп снова наполнил стопки коньяком: «Вы слишком пессимистично смотрите на вещи».
Сантельмус печально покачал головой: «Все мои триумфы в прошлом. Помню, какой успех имела моя „Ванна красоты“! Я нанял двух сестер. Когда я предлагал кому-нибудь из публики попробовать чудесное действие ванны, первой вызывалась сидевшая в зале уродливая сестра. Она поднималась на сцену и залезала в ванну, где уже пряталась, свернувшись калачиком, красивая сестра. Я наливал в ванну рюмку моей „Радужной эссенции“, и на сцену восторженно выскакивала сестра-красавица. Этот трюк приносил существенный доход».
«Почему же вы перестали им пользоваться?»
«Обстоятельства изменились. Сестры считали, что их заработок недостаточен, и в один прекрасный день решили мне досадить и поменялись ролями. Публика смотрела во все глаза, и я никак не мог предотвратить скандал: красивая сестра залезла в ванну, а на сцену выскочила образина с изрытым оспинами лицом и носом до подбородка. С тех пор у меня пропало всякое желание заниматься такими фокусами».
«Мне приходилось подвергаться подобным унижениям, — сочувственно отозвался Замп. — В Лэнглине, на Суаноле, звук „р“ считается оскорбительно неприличным. Как только я начал выступать с приветственной речью, меня закидали камнями — местные жители тайком пронесли их в зал именно с этой целью».
«По меньшей мере, жизнь артиста нельзя назвать скучной, — Сантельмус поднялся на ноги. — Что ж, мне пора заняться своими делами».
Выйдя на палубу, два капитана-антрепренера не могли не обратить внимание на громкие декламации и звуки музыки, доносившиеся со стороны «Золотого фантазма». Сантельмус понимающе кивнул: «Гарт Пеплошторм репетирует вовсю — уж он-то позаботится о каждой мелочи. Но кто или что производит такой ужасный грохот?»
«Не имею представления, — пожал плечами Замп. — По-видимому, потребовался какой-то ремонт».
Как только Сантельмус спустился по трапу, Замп взобрался в «воронье гнездо», откуда он мог наблюдать за всем происходящим на палубах «Золотого фантазма». Судя по всему, у Пеплошторма, так же как у Зампа, возникли трудности, связанные с валом гребного винта. На квартердек подняли лебедками огромный агрегат из пропитанного смолой скиля, установив его на козлах так, чтобы его можно было очистить скребками и выправить. Не кто иной, как механик Зампа, Элиас Квэйнер, стоял неподалеку и обсуждал проблему со своим родичем, механиком «Золотого фантазма».
Замп спустился на палубу; когда Квэйнер вернулся, он вызвал механика в кормовую каюту: «Как обстоят дела с ведущим валом Пеплошторма?»
«Ничего страшного. Просто он немного покоробился — достаточно нагреть вал горячим паром и зафиксировать его на некоторое время в выпрямленном положении».
«А гребной винт?»
«Винт отвезли в док для повторной чистовой обработки. Маэстро Пеплошторм собирается в далекий путь на север и требует, чтобы все судовое оснащение было в наилучшем состоянии».
Замп вынул из шкафчика бутыль лучшего коньяка, щедро наполнил стакан и протянул его Квэйнеру: «Вы, конечно же, понимаете, зачем мы сюда прибыли?»
«Ходят слухи о предстоящем конкурсе в Морнуне».
«В данном случае слухи соответствуют действительности. Думаю, что нет необходимости лишний раз напоминать о том, что финансовый успех „Миральдры“ способствовал бы благосостоянию всех, кто работает у нас на борту».
Элиас Квэйнер — коротышка с серьезными голубыми глазами и красновато-коричневой шевелюрой, украшенной типичным для его сословия хохолком — осторожно ответил: «Надо надеяться, что так оно и будет — в общем и в целом».
Замп с не меньшей осторожностью развил свою мысль: «Для того, чтобы победить, мы должны стараться изо всех сил — или позаботиться о том, чтобы провалился Пеплошторм».
«Одно не помешает другому».
«Вы совершенно правы… Насколько я понимаю, приводной вал Пеплошторма — массивный компонент большого диаметра?» «Точно шестнадцать дюймов в диаметре — так же, как у нас». «То есть диаметр отверстия в ахтерштевне должен быть не меньше?»
«Должен быть почти таким же».
«И что делается для того, чтобы вода не проникала в это отверстие, когда вал удален?»
«С этой целью, как правило, устанавливается заглушка». «Снаружи?»
«Да, это проще всего — и надежнее, чем изнутри».
«Как можно было бы вытолкнуть эту заглушку?»
Элиас Квэйнер поджал губы: «Несколькими способами. Например, резким сильным ударом».
«Насколько трудно нанести такой удар?»
«Совсем не трудно. Человеку, поставившему перед собой такую задачу, достаточно встать на руле и размахнуться кувалдой».
Замп поднял стакан: «За ваше здоровье и за здоровье Бонко — у него сильная правая рука! В свое время мы снова обсудим этот вопрос. Тем временем — никому ни слова! В частности, ничего не говорите вашему кузену на борту „Золотого фантазма“!»
«Хорошо вас понимаю».
Кто-то постучал в дверь каюты. «Войдите!» — отозвался Замп. Вошел стюард Чонт с ярко-желтым конвертом в руках: «Это только что передали с набережной — для вас».
Открыв конверт, Замп вынул из него лист желтой бумаги. На нем было написано следующее:
Достопочтенному Аполлону Зампу.
Я обращаюсь к вам от имени короля Сойванесса, Вольдемара. В связи с тем, что ваш пользующийся высокой репутацией плавучий театр, «Очарование Миральдры», находится в гавани, вас приглашают к участию в завтрашнем конкурсе.
Процедура такова: владелец каждого театра представит программу, которую он считает наилучшей. На каждом представлении будет анонимно присутствовать наблюдатель-арбитр; он выберет, по своему усмотрению, наиболее выдающийся спектакль. Программы будут следовать одна за другой, начиная с полудня. Первое представление состоится на борту «Двух Варминиев», на северном конце причала, после чего спектакль начнется на следующем судне, и так далее, поочередно. Так как «Миральдра» пришвартовалась на южном конце причала, ваше представление состоится в последнюю очередь.
На следующее утро владелец театра, победившего в отборочном состязании, получит соответствующее извещение; кроме того, наименование театра-победителя будет вывешено на доске объявлений перед таверной «Хмельной стеклодув».
Рекомендуется завтра не взимать плату за вход; кроме того, чтобы всем было удобно присутствовать на любом из представлений, каждый следующий спектакль должен начинаться не раньше, чем по прошествии пятнадцати минут после окончания предыдущего.
Победитель завтрашнего конкурса может надеяться на получение щедрой награды в Морнуне! Пусть каждый постановщик сделает все от него зависящее, чтобы не ударить лицом в грязь!
