Вроде и успел лишь продумать сюжет и поразмыслить над первой строчкой, как зазвенел мелодично, но назойливо таймер. Антон удивленно бросил взгляд на настенные часы и поразился увиденному. Неужели в борьбе и размышлениях пролетело столько времени, что уже и обедать пора. А ведь он еще даже на кусочек хлеба не заработал. Жена подсчитала, что именно к этому времени он должен, или просто обязан проголодаться. А ведь казалось, что и полчаса не прошло.
Однако звонок пришел, как спасение. Антон даже облегчение почувствовал от подаренной паузы. Вот сейчас за едой более основательно и осмыслит сюжет. А то схватился за перо, а с чего начать, так пока еще и не придумал. Написать про первую любовь? А что, даже очень неплохая идея! Получится мелодрама с сердечными признаниями на несколько страниц с описанием чувств, страданий и терзаний. Прибавит к действительности романтическое свидание с глупыми и неловкими эпизодами, чтобы слегка повеселить читателя, придумает ей имя, а потом закончит трагическим расставанием, чтобы к смеху и улыбке добавить легкую слезу.
А в том, что получится, так Антон уже не сомневался. Уж очень сильно впечатлил его сон с этим воспоминанием, что сразу всплыли все мелкие картинки из того далекого детства. Он любил ее по-настоящему, и страдал, как самый настоящий герой мелодрамы. По взрослому, как сейчас казалось Антону. Главное сейчас придумать красивое романтическое имя, поскольку даже во сне он не смог этого узнать. Вот потому прямо сейчас за борщом нужно обдумать, скомпоновать и мигом занести в папку. Редактору местной газете должно понравиться. Правда до сих пор он приносил веселые похождения своего родного дядьки и потешные сказки для детей. Но Антону уже казалось, что о своей первой любви он сумеет написать очень интересно. Даже те строчки, что отчетливо вырисовывались в его голове, ему уже нравились. Получится.
Звонок мобильного удивил не потому, что высветилась жена, а именно потому он и поразился, что это первый ее звонок за весь день. А ее звонок он узнает вначале по мелодии, что отличается от иных. Загулялась и забыла, а теперь вдруг всполошилась? Или нечто срочное сообщить торопиться. Поэтому брал в руки телефон с легким волнением и недоумением, словно ожидая от этого аппарата очередной неприятности.
— Что могло случиться такого, от чего про мужа совсем забыла? — спросил Антон жену, стараясь вложить в голос больше мягкости и деликатности. Значит, слишком увлеклась внуками, что про мужа позабыла. Но ведь он не станет из-за такого пустяка обижаться. Стало быть, причина уважительная.
— Антон, ты где? — неким запыхавшимся и взволнованным голосом спросила Лена в трубку. Чувствовалось, что нечто сильное взволновало ее, что даже голос слегка осип и дрожал.
— Как это где? — немного удивился самой постановкой вопроса Антон. — Разве я должен где-то в ином месте находиться, кроме как дома? Я там же, где ты меня и оставила с самого утра. И куда можно было мне деться?
— Да мало ли. А вдруг в это время у тебя послеобеденная прогулка. Потому и спрашиваю, чтобы узнать.
— Нет, у меня как раз сейчас обед. А потом хотелось немного расслабиться, да ты, как я понял, задумала прервать мою негу. Говори скорее, чего случилось, что даже голос твой с трудом узнаю?
— Ой, Антоша, еще как случилось! Ты только присядь поудобней, чтобы спокойно выслушать меня. Думаю, что стоять ты не сумеешь.
— Лена, не пугай, с детьми чего, или как?
— Нет, вот здесь успокойся и не переживай. С детьми и внуками все замечательно. Но ты лучше включи телевизор на программу "Россия 24". Там тебе все с подробностью перескажут. А потом перезвоню.
— А-а-а! — весело и оптимистично протянул Антон, уже успокоенный и вернувшийся в свое романтическое настроение, настроенное на описание своей первой любви. Он замечательно познал характер своей жены и ее реагирование на телевизионные экстренные и экстремальные выпуски с очередными ужастиками. — Где-то что-нибудь кто-нибудь натворил, напакостил, а ты приняла в этом событии самое глубокое соучастие и сочувствие. Так ведь в нашей стране за последние двадцать лет постоянно что-то экстремальное. Пора, дорогая, привыкнуть и не хвататься за сердце по каждому эпизоду. Или рекомендую просто не включать канал с новостями.
— Вот только не надо иронизировать. И пожалуйста, без сарказма. Сейчас сам не будешь знать, за что схватиться. Давай, включай и смотри, там постоянно повторяют. А вот потом мы с тобой и поговорим.
Услышав щелчок, означающий, что жена отключилась, Антон отставил пустую тарелку в сторону и наполнил большую кружку чаем, неспешно намазал большой кусок батона маслом и прикрыл все это строение не меньшим куском колбасы. Такие бутерброды Антон называл маленьким пароходом, отправляющимся в далекое плавание. Торопиться с просмотром последних экстренных новостей, даже если они настолько душещипательные и раздирающие, абсолютно не хотелось. Ну, чего такого они могли показать Антону, повидавшему наяву за свою долгую жизнь, не считая даже Афганистана, целый набор разнообразных ужасов с подробным их описанием и разглядыванием. Ну а тут сейчас, скорее всего очередная крупная авария или катастрофа. Слава богу, что в последние два-три года прекратились репортажи с боевыми действиями с какими-либо остатками бандитов на Кавказе. Все в стране, как говорится, устаканилось и притихло, словно прекратилось или затаилось, чтобы в любое время выплеснуть наружу.
Ну, а в это мирное время, если и случается, так лишь с обвалами, развалами и взрывами бытового газа. Никак наши строители не отвыкнут от привычки хапать и тащить. Бьют их, наказывают, а они все равно часть строительных материалов хотят спустить налево, чтобы обналичить или пропить, а недостаток пытаются заменить дешевыми или контрафактном. Хотя и догадываются, что тяжелое похмелье не за горами. Ведь по современным технологиям запас прочности невелик.
Событие, о котором намекала жена, начали показывать сразу же после включения телевизора, словно там дожидались, когда Антон соизволит полюбопытствовать и ознакомиться с происшествием. Первые же слова комментатора настолько ошеломило и парализовало Антона, что он от неожиданности выронил бутерброд, который незамедлительно сбросил верхнюю палубу в виде колбасы, и средней палубой, именуемой маслом, шлепнулся на пол, издав мягкий чавкающий звук. Антон резко поднял его, соскребая масло с пола пальцем и возвращая начинку вместе с колбасой на прежнее место, машинально по инерции откусил большой кусок. Заметив масляное пятно на полу, он сбегал в ванную за тряпкой и тщательно стер испачканное место.
