Включив фары, Макс медленно покатил в сторону дороги, понимая, что там повсюду полицейские. Они наверняка вооружены и, наверное, чуточку психуют. Рисковать совершенно ни к чему.
Но тут Макс заметил позади какое-то движение.
Кто-то машет. Адам.
Притормозив, Макс развернулся и поехал обратно.
– Макс, – Адам подошел к машине вплотную, – ты можешь кое-что сделать для нас?
Макс замялся:
– А зачем прилетал Том?
– Доставить вот это. – Адам протянул ему листок.
Поднеся листок поближе к лампочке на приборной доске. Макс увидел, что это записка от Уильяма Ястреба.
«Губернатор!
Ваши люди на подходе. Два спецрейса сядут в Гранд-Форкс примерно в 23:00. Посылаю сопровождение».
– Что это? – поднял глаза Макс. – Подкрепление?
– Люди, которые, по мнению губернатора, могут положить этому конец.
Макс только вздохнул:
– Не хочется этого говорить, но тут губернатор просчитался.
– Может быть, – согласился Адам, – но больше нам надеяться уже не на что. Этими двумя рейсами летят двенадцать или тринадцать человек.
– Проблема в том, что, если даже они способны помочь, им сюда не попасть.
– Вот именно. Дороги перекрыты.
– И чего же вы хотите от меня?
– Чтобы ты доставил их по воздуху. Поговори со своими друзьями в «Голубой сойке». Найми пару вертолетов.
– Ты с ума сошел! Уж сюда-то «Голубая сойка» не повезет никого. Тома вон чуть не сбили.
– Но ведь они твои друзья! – настаивал Адам. – Предложи им кучу денег. Их риск окупится.
Макс уставился неподвижным взглядом поверх руля на темную полоску леса, скрывающего дорогу. Одна из патрульных машин включила мигалку. Но больше никаких признаков жизни.
– Сделаю, что смогу, – наконец вымолвил Макс.
* * *
Полицейские дожидались его у самого въезда на дорогу. Его держали на месте до тех пор, пока не подъехала одна из машин, стоящих на плато. Из нее выбралась Элизабет Сильвера.
– Рада вас видеть, мистер Коллингвуд. Не будете ли вы добры выйти из машины?
Макс подчинился.
– Еще кто-нибудь собирается уйти оттуда?
– Не знаю. Вряд ли.
– А как насчет Кэннон?
– Она считает, что вы собираетесь уничтожить Купол.
– Как я понимаю, это означает «нет».
– Правильно. Нет.
Макс скрестил руки на груди, словно защищаясь, потому что был в компании людей, отказавшихся подчиниться законным властям, и чувствовал себя виноватым, потому что бросил друзей в беде.
– Чем они располагают? – Тон Сильверы смягчился, зазвучав чуть ли не сердечно. Дескать, все мы тут увязли по уши.
– Простите?
– Из оружия. Что у них есть?
– Не знаю. Пистолеты. Винтовки. У них есть винтовки. Не знаю, что еще.
Строго говоря, Макс ни капельки не погрешил против истины – он действительно не интересовался такими деталями. Сильвера кивнула:
– А что сбросил самолет?
К этому вопросу Макс был готов:
– Послание племени. Чтобы все знали, что их поддерживают.
– И все?
– И все. Таков обычай. Ободряющее послание воинам. Ему уже сотни лет.
Сильвера даже бровью не повела:
– Мистер Коллингвуд, вы не можете подсказать нам, как покончить с этим мирным путем?
– Могу. – Макс выпрямился во весь рост. – Уходите. Оставьте их в покое.
– Очень жаль, что вы только так воспринимаете это, – с неудовольствием отозвалась она. – Где вы остановитесь?
– В «Северной звезде». В Форт-Мокси.
– Далеко не уходите. Возможно, нам нужно будет поговорить с вами еще раз.
– Разумеется.
* * *
Он то и дело поглядывал в зеркало заднего обзора, чтобы проверить, нет ли за ним слежки. Но дорога оставалась пустынной. Хорошо бы позвонить Джейку Торальдсону и попросить его подготовить «Молнию» к вылету, но разговоры почти наверняка прослушиваются. Так что придется потерять полчаса в аэропорту Форт-Мокси, пока самолет будут выводить из ангара и прогревать.
В начале одиннадцатого Макс вывел самолет на взлетную полосу, развернул его против ветра и запустил моторы. Оба «Эллисона» с жидкостным охлаждением успокоительно зарокотали. Джейк дал разрешение на взлет – чуточку абсурдный жест в Форт-Мокси, небеса над которым всегда бывают пусты. Макс открыл дроссели, и старая боевая машина тронулась.
То ли причиной тому был гул двигателей, то ли посвист ветра над фонарем, то ли геометрия «Молнии» – а может, гены военного летчика взяли свое, но как бы то ни было, когда машина оторвалась от взлетной полосы, все страхи Макса остались позади. Этот самолет решил исход великого сражения в Тихом океане. Макс посмотрел сквозь прицел. Вооружение самолета, состоящее из двадцатимиллиметровой пушки и четырех пулеметов пятидесятого калибра, было сосредоточено в носу. Огневая мощь «Молнии» в сочетании со способностью летать быстрее четырехсот миль в час делала ее непобедимой. Немцы называли этот самолет «der Gabelschwanz Teufel» – вилохвостым дьяволом.
Теперь вооружение сняли, но Макса на пару секунд вдруг охватило дикое желание иметь его под рукой.
Выровняв машины на высоте девяти тысяч футов, он сразу же заметил другой самолет – на четырнадцати тысячах и заметно севернее. Слишком далеко, чтобы разглядеть опознавательные знаки; впрочем, и так ясно, что они следят за воздушным пространством.
Макс испытывал искус пролететь над Куполом и покачать крыльями, дать Адаму знак, что на него можно положиться, но привлекать к себе внимание было бы неблагоразумно с его стороны.
Второй самолет – моторно-винтовой, так что обогнать его будет нетрудно. Но радар не обгонишь. Ну и ладно, пусть следят за ним хоть до посадки в Гранд-Форкс – а они, несомненно, так и поступят, – что же с того? Как только он приземлится, они утратят к нему всякий интерес.
Выполнив плавный, неспешный поворот на юг, Макс увеличил скорость.
Двадцать минут спустя он приземлился на поле Каспер и остановил «Молнию» перед шеренгой невзрачных зданий аэродрома. На Каспере расквартированы несколько транспортных фирм, компания сельскохозяйственной авиации и летная школа. А еще – транспортная компания «Голубая сойка». Макс выбрался из самолета даже не дожидаясь, когда тот остановится, и припустил к полинявшему желтому домику конторы «Голубой сойки».
На подлете Макс слушал переговоры диспетчерской службы Гранд-Форкс и теперь знал, что один из спецрейсов уже в зоне аэродрома, а второй будет через полчаса. Сиу послали кого-то встретить самолеты, но Макс понимал, что если и есть шанс доставить таинственных друзей Ходока на гребень, пока еще можно что-то поправить, то надо ему брать дело в свои руки. Найдя таксофон, он выудил из кармана четвертак и снял трубку.
