Ознакомительная версия.
– Но как? – удивленно спросила Наташа. – Как им удается лететь?
– Этому у нас учат в школе, – спокойно объяснил Ульфиус. – Ничего особенно сложного. Но тяжело. Требует больших физических и моральных усилий, концентрации. Впрочем, я знавал магов, которые достигли таких высот, что летать для них было едва ли не легче, чем бегать… Смотрите, смотрите, курьер повернул на юг! Выходит, я ошибся. Он летит в королевскую резиденцию, а не оттуда.
Люди проследили взглядом путь цветного летуна. Он сделал несколько пируэтов и скрылся в мареве. Там, куда он держал путь, возвышались семь огромных башен, поражавших воображение даже на большом удалении. До башен было километров пять. Островерхие купола их сверкали в солнечном свете. Сами башни выглядели, несмотря на огромные размеры, легкими и грациозными.
Подножия и стены башен были светло-красными, гранитными, купола же, как объяснил Ульфиус, – хрустальными. В башнях жили представители королевской династии Авенора и располагались важные учреждения, в том числе и резиденция магов Ордена Огня.
– Сейчас мы будем у меня дома, – объяснил Ульфиус. – Осмотритесь, отдохните, а я пока решу некоторые дела. Мне нужно дать отчет о своих похождениях перед Орденом, объявить о том, где и при каких обстоятельствах я встретил Безликих. В вашем распоряжении сад, бассейн и все, что вам будет угодно…
Клетка подъемника спустилась совсем низко к земле и шла над кедровым лесом. За лесом виднелся ручей, немного дальше стоял большой белый дом с высоким крыльцом и островерхой крышей. Над крыльцом дом был двухэтажный, крылья по бокам плавно спускались к земле. Там второго этажа уже не было, да и первый наполовину утопал в земле.
– Какой красивый и вместительный дом! – восхитилась Наташа. – У тебя большая семья?
– Я живу один, – покачал головой Ульфиус. – Мои родители живут в деревне Херекуаро на берегу моря, брат обосновался далеко от Авенора – на планете Лотиан, где выращивает коней. Гром – его подарок. Больше у меня в семье никого нет…
– Ты не женат? – удивилась Наташа.
– Нет, время еще не пришло, – немного непонятно ответил магистр.
– А вообще-то ты можешь жениться? – спросил Сергей, который вдруг решил, что магистр Ордена Огня вполне мог дать обет безбрачия.
– Конечно, – ответил Ульфиус. – И непременно женюсь. Мои родители давно хотят внуков. Просто я еще не встретил свою возлюбленную…
Молодые люди сдержанно улыбнулись. За две с половиной тысячи лет уже можно было кого-то найти! Но вслух ни Наташа, ни Сергей ничего не сказали.
– Зачем тебе тогда такой большой дом? – спросила девушка.
– Мне нравится так жить, – улыбнулся Ульфиус – И дом, и кедровник, и сад за домом – все мои владения.
– Наверное, дом дорого стоит? – предположил Сергей. – А кто смотрит за ним в твое отсутствие? Или он обнесен магическим забором?
Ульфиус покачал головой:
– Нет, Сергей, ты не понял. В роще и в саду могут отдыхать все, кто пожелает. Мой кедровник очень красив, и там я познакомился со многими интересными людьми, которых привлекла красота моего труда. И в доме есть гостевые комнаты – заходи, живи. Тем более что меня часто нет дома. Но каждый хочет построить себе жилище сам… А своим я называю дом и сад потому, что ухаживаю за ними. Никто в Авеноре не стоит с палкой у входа, прогоняя желающих войти и согреться у очага. Напротив, гостям здесь всегда рады. Ты можешь целый год ходить по гостям, и это не надоест ни тебе, ни хозяевам. Однако же людям во всем мире свойственно стремиться к стабильности. Каждый вьет свое гнездо… Мое гнездо – здесь.
В дом Ульфиуса вели высокие мраморные ступени, гладкие, но не скользкие. Дверь из темного пахучего дерева открывалась без ключа и заклинаний. Ульфиус просто потянул за серебряную ручку, и они оказались в высоком холле, отделанном резным деревом. Из высоких оконцев под сводом струился яркий солнечный свет. Посреди холла в низкой каменной чаше серебрилась струйка маленького фонтана.
– Гостю вода нужна и рушник, – нараспев произнес Ульфиус, довольно улыбаясь. – Умывайтесь с дороги, пейте вволю. В фонтане вода из целебного источника Урд в самом сердце Многозвенной Долины. Она лечит горести, укрепляет память и помогает забыть о плохом.
Белоусов вошел в банкетный зал мрачный как туча. Первые гости уже прибыли и отирались возле стойки бара. До начала мероприятия оставалось еще минут пятнадцать. Официанты шныряли между столов, расставляя последние закуски. Рядом с тарелками возвышались белоснежные накрахмаленные салфетки, в пустых пока бокалах переливался яркий свет хрустальных люстр.
Далила хохотала возле стойки. В одной руке она держала бокал с красным вином, другой обнимала за талию первого заместителя мэра города, располневшего, но еще молодого Диму Гребенникова. Совместно с Димой Олег Семенович иногда проворачивал хорошие операции, Дима был желанным и нужным гостем. Но каким бы хорошим ни был гость – совсем не обязательно вешаться ему на шею!
Подойдя ближе, Белоусов обнаружил, что Далила сильно пьяна. Жестко взяв ее за локоть, Олег Семенович прошипел:
– Пойдем, потолковать нужно.
Далила лукаво взглянула на него:
– Мы тут с товарищем твоим познакомились, – заплетающимся языком сообщила она. – Такой славный парень. Мы с ним, оказывается, в горкоме комсомола на одних должностях служили…
– В каком горкоме? – не понял Белоусов и махнул рукой: – Пошли. Извини, Дима.
Гребенников смущенно перебирал ногами, не зная, уйти ему или остаться. Начальником-то он был большим, но связываться с Белоусовым – себе дороже. Расстреляют машину из автоматов, и доказывай потом, что из-за женщины, а не из-за денег. Еще и журналюги в связях с криминальным миром обвинят…
Белоусов чуть ли не силой оттащил Далилу в дальний, полутемный конец зала, за квадратную колонну, со всех сторон отделанную зеркалами. В них причудливо отражались куски накрытых столов и шевеление прибывающих гостей.
– Как получилось, что Патрикеев снова ходит? – задал главный вопрос Белоусов. Сказать, что очкарик жив, у него не повернулся язык – он в этом сомневался.
Далила зацокала языком в притворном удивлении – притворство ясно читалось на ее лице – вскинула брови и ахнула:
– Да ты что?
Потом не выдержала и рассмеялась на весь зал.
– Ты что смеешься? – грозно спросил побледневший от злости Белоусов.
– Да с чего ты решил, Семеныч, что я знать о нем что-то должна? – негодующе закричала Далила. – Я с ним в последний раз виделась тогда же, когда и ты – когда в подвал труп его тащили.
Услышав ненавистное прозвище «Семеныч», Белоусов из бледного стал багровым.
Ознакомительная версия.
