— Сережа, не надо, это дети, это бродяги, которые живут по своим законам. Просто подари им на хлеб и конфетки.
— Я вам, твари, за Маринку головы оторву и капусту на их место вставлю. Только посмейте чихнуть в ее сторону, так быстро узнаете мой гнев. Даже не сметь приближаться к ней.
Он поставил перепуганных пацанов, которые, почувствовав свободу и землю под ногами, без оглядки рванули к своей шайке, позабыв про контрибуцию, и на ходу щупая свои тонкие гусиные шеи, словно проверяя их целостность и способность держать голову.
— Погодите! — крикнула вслед Наталья. — Зря, надо было хоть немножко денег дать им на хлеб.
— Ой, тетя Наташа, да они сразу же пропьют эти деньги. Зачем им хлеб, если каждый день вино пьют.
— Ужас! — всплеснула руками Наталья, словно такое явление ей было в диковинку. — Просо кошмар.
— Спасибо, Сережа, — Маринка обняла руку Сергея и прижала ее к своей щеке. — А они себе еще найдут помощницу.
— Папа, но так же неправильно, — вмешалась в разговор Юлька, стоя в сторонке и разводя руками.
— Почему, и что тебя смущает, ребенок? — удивленно спросил Сергей, приседая рядом с Юлькой.
— Ну, если она будет твоей и маминой дочкой, то почему зовет тебя Сережей, а маму Наташей. Надо так, как и мы: мама, папа. Маринка, вот если ты собралась быть нашей, то сразу вбей себе в голову, что папу и маму надо так и называть.
— Хорошо, я обязательно научусь, но ведь к этому нужно привыкнуть.
14
Сегодняшнее вечернее чаепитие было восторженным и страшно интересным. Мама с папой накупили кучу разнообразных вкусных продуктов, что стол просто ломился от изобилия. Им, как Юльке, Лизе и Артемке весело было смотреть на свою новую сестричку, которая такое изобилие видит впервые в жизни, но боится даже притронуться к этим продуктам. Переодетую после ванной в Юлькины одежки сразу и не узнали в милом симпатичном ребенке прежнюю замарашку.
— Папа! — кричал Артем, недоверчиво обходя вокруг неизвестной девочки. — А это точно она? Там в ванной не подменили ее? На нашу гостью она абсолютно не похожа.
От этих слов Наталье снова сделалось плохо, и слегка закружилась голова. Какое странное магическое слово! Ей уже одной подмены хватило сполна. Нет, она потом сама себе призналась, что подмена произошла полезная и нужная. Теперь ей уже и представить невозможно прошлую жизнь. Хотя, не будь такой хорошей подмены, то ушел бы ее муж на очень длительное время, если не на пожизненный срок. Это было бы во стократ лучше его возврата. Она панически не желала и боялась возвращения мужа из тюрьмы.
И, когда свекровь позвонила с известием об оправдательном приговоре, казалось, что мир сошел с ума. Этого не должно было случиться даже только потому, что убивал стариков он. И в тот ужасный вечер по его панике и метанию из стороны в сторону, уже было ясно, что нечто случившееся настолько неординарное и из ряда вон выходящее, ясно разоблачающее его, что иного даже думать нельзя было. Потому-то сам арест мужа был встречен, как случившаяся неизбежность. Ожидаемая. Трясся он безобразно и тошнотворно. Она не желала посещать заседания суда, поскольку ей вердикт уже был ясен и предсказуем.
А дальше начались парадоксы. Происшедшее просто не вписывалось, ни в какие рамки. Неужели возможно откупиться от такого явного преступления. Притом настолько страшного и кошмарного, что сочувствия он не вызывал даже у последних отъявленных алкашей. И ведь не простая драка, мелкая кража, а двойное убийство при отягчающих обстоятельствах. Как и чем эта нищая, по меркам адвокатским, мамаша могла сотворить такое невероятное вероломное кощунство. Да это же выглядело, по крайней мере, иезуитски по отношению ко всему российскому правосудию.
Потом вкрались сомнения. Не могла она купить всех судей, прокуроров и всю милицию сразу. В таком небольшом городке такой факт не прошел бы незаметно. И отродясь у нее не водилось такое громадное количество денег. А вдруг он невиновен и в самом деле? Ведь такое нереально, когда тебя обвиняет весь мир, вдруг оказывается, что тебя там даже не было. Ждала Наталья Сергея с двояким чувством: и вины, что поддалась общему настроению и мнению, признав его вину, и с ужасом, что все повторится с прежними пьянками, скандалами и противной скандальной свекровью. Со страхом ждали его и дети, отвыкшие от отцовских пьянок.
А он явился такой обновленный, сильный, ласковый, добрый и внезапно любимый и любящий. У нее сразу возникли сомнения в реальности происходящего. Это был явно не он. Его кто-то и где-то на каком-то этапе следствия подменил. Она сразу влюбилась в своего измененного мужа, а дети от такого папы просто без ума. И лишь мать, с которой он методично и поэтапно разругался в пух и прах, оказалась единственной возмущенной и недовольной такой переменой в сыне. И ее недовольство чуть не разрушило сложившееся благополучие своими расследованиями и поисками любовника. Дальнейшее поведение мужа лишь подтвердило его подмену.
Если честно признаться, то любовник и не был ее постоянным, чтобы считать его полноценным и полноправным, могущим считаться таковым. Редкие встречи ради самих встреч, чтобы хоть иногда почувствовать себя женщиной, желанной и любимой, на что муж давно не был способен. И вот, когда и здесь Сергей сумел развенчать победу собственной матери и оправдать ее Наталкину измену, он неожиданно признается Наталье в том, о чем она все это время думала и предполагала все эти дни. Но одно дело предполагать, и совсем иное услышать от него самого. Признание хоть и шокирующее, но расставляющее все по местам, раскладывающее все события и перемены, выявленные ею самой, по полочкам.
Однако, они настолько неестественны и фантастичны, что теперь она ему уже не верила. Не могла та сказка, о которой она думала день и ночь, стать реальностью. Даже невероятные предположения не имеют права становиться реальностью. Ведь только в мечтах возможна жизнь фантазий. А он пытается ее убедить, и притом настолько убедительно, что не верить нельзя. И все последующие дни после этого безумного признания она уже жила иной сказкой. Ее муж и отец ее троих детей там, в тюрьме сказочно преобразился и переделался. И не просто душевно и морально, но и физически. Сами по себе исчезли с тела страшные шрамы, дряхлое хлипкое тело алкаша налилось мышцами атлета, ноги и руки приобрели ловкость и силу.
Невероятно, невозможно, но вполне допустимо и объяснимо. И вот сегодняшняя встреча с Маринкой сокрушительно рушит эту сказку. Все оказалось реальным и настоящим. Теперь ей придется жить с этим чувством, что рядом с ней два инопланетянина. Она еще не успела рассмотреть и почувствовать расположение к Маринке, но сразу и безоговорочно согласилась стать ее матерью, поскольку поняла эту безумную любовь мужа к ней. Помнит она и те ночные его слезы, и зов своей Маринки. Страх потери внезапно приобретенного управлял ею. Она душой не может вот так сразу отдать их Сергея этой инопланетянке. А потому сочла разумным со всеми их доводами соглашаться. Хоть и звучит безумно: она вмиг становится женой и матерью инопланетян. Но любимых и дорогих ей. И любящих, от чего не отказываются.
