— Дорогая Айя, ты уже похитила кое-что… Не знаешь? Похитила мое восхищение.
— Спасибо.
Она оттаяла. Он опять поцеловал ее долгим поцелуем. Ее руки сплелись за его спиной.
— Если ты чего-то хочешь от меня, то возьми это сейчас, пока еще есть время, — прошептал он.
Предложение принято. Она прижалась к нему, ощущая холодок Триграма на груди. Он заглянул в ее глаза, затянутые поволокой желания.
— У меня возникла идея, — сказал он вдруг.
Встав с кровати, он тут же вернулся с медным зажимом в руке, от которого к столу тянулся провод. Значит, сейчас через Константина шел поток плазмы.
Когда Константин прикоснулся к ее телу рукой, она ощутила теплую наплывающую волну и уступила этому новому чарующему состоянию. Ласки его рук напоминали ей морские волны. Она дышала теперь легко и свободно в ритм пульсирующему теплу. Ей показалось, что она ощутила движение легких крыльев, которые вот-вот унесут ее вверх.
Ее возбуждение с каждой секундой нарастало. Она хватала ртом воздух и кусала губы. И когда Константин вошел в нее, она открыла глаза, чтобы убедиться, что это вовсе не иллюзия.
Его лицо оставалось бесстрастным, но Айя ощущала его присутствие в пульсациях плазмы, растекающейся по всему ее телу. Она прижалась губами к его груди и стала вдыхать его запах.
Теперь плазма наполняла ее тело уже не прежней теплой ласковой волной, а шумным, ревущим потоком, который уносил ее в неведомый чувственный водоворот.
Она впилась в Константина, будто он являл собой последнюю надежду, от которой зависела ее жизнь. Ее тело дрожало и сотрясалось, но Айя ощущала это смутно, потому что наслаждение охватило каждую клеточку ее плоти и растекалось по ней наподобие расплавленной лавы.
Но вот ураган унесся, и теплый ласковый поток мягко опустил ее на песчаный берег.
Айя открыла глаза и увидела себя поперек кровати, ее голова свесилась вниз. Константин лежал рядом, все еще держа в руке зажим. Она перекатилась на живот и взъерошила свои волосы.
— О чем-то подобном я читала, но никогда не думала, что это возможно, — произнесла она после непродолжительного молчания.
— Есть учителя, — небрежно заметил Константин. — Хотя их надо выбирать очень осторожно. Существует опасность нервного расстройства.
Она приподняла голову:
— Так это было опасно?
— Со мной — нет… Я просто подумал о том, что должна же ты хоть раз в жизни это попробовать.
Он спрыгнул с кровати и пошел к столу, наматывая провод на кулак. Его движения экономны и расчетливы, даже осторожны, словно от каждого из них зависела судьба мира.
Положив зажим в ящик, он вернулся к Айе, присел на краешек кровати и поцеловал Айю в шею. Теперь она видела перед собой совсем другого Константина: собранного, волевого, знающего свой долг.
— Это был пятый из девяти Уровней Гармонического Утонченного Равновесия, — произнес он.
— А что же представляют из себя шестой, седьмой и остальные? — изумленно посмотрела она на» него.
— Не знаю, лично не испытывал, — пожал он плечами. — Философы, развивающие технику этих удовольствий, считают, что высшее наслаждение приносит лишь контакт плазмы и флюидов тела. Дескать, любое физическое взаимодействие двух существ чуждо оргазму мозга, а потому наиболее прекрасные, рафинированные сексуальные акты совершаются в одиночку. Мол, соло всегда лучше дуэта. На шестом и седьмом уровнях в помещении присутствует другой, но до него дотрагиваться не разрешается. На восьмом и девятом уровнях — полное одиночество. Там может присутствовать только божество.
Рассказывая все это, он поглаживал ее по спине. Айя чувствовала, как он уходил мысленно все дальше и дальше от этого места. В какой-то момент ей даже показалось, что она слышала, как в его голове вращались колесики запущенного им механизма.
Через двадцать четыре часа он будет в гуще сражения, где уже никто не сможет уберечь его от опасности. Она вздрогнула при мысли, что этот удивительный, сильный, щедрый и мужественный человек может в одно мгновение превратиться в ничто…
— Ты уже в Каракии? — спросила она с улыбкой.
— Извини, — произнес он, положив ладонь ей на грудь. — У нас еще есть немного времени, и мне не стоит заниматься проблемами, хотя они уже и появились.
— Что же это за проблемы? — спросила она, целуя его в шею.
— Ты помнишь Парка? — продолжал он ласкать ее.
— Того, в одежде священника? — уточнила она. — Да. Сория говорила, что на него нельзя полагаться.
— Верно, ему нельзя доверять, — согласился он. — Об этом я знал еще до вступления с ним в контакт. Так оно и вышло. Он предал нас, и мое имя стало известно керематам. Думаю, что сейчас неразумно с моей стороны появляться в тех местах, где я прежде бывал.
Она посмотрела на него с тревогой:
— Почему же ты позволял себе с ним откровенность?
— Нет, я обманывал его во всем. Называл ему вымышленные имена заговорщиков. Теперь он передал этот список керематам в расчете на двойную игру. Тайная полиция уже арестовывает и допрашивает людей, которые не знают ничего. Скоро она поймет, что информация Парка ничего не стоит, или же в центре заговора стоит он сам. При этом Парк продолжает поддерживать контакт и со мной. Он добился от керематов разрешения на охрану своих передатчиков и теперь намерен ждать развития событий. К концу боевых действий он перейдет на сторону победителя… Но все же Парк не представляет особой проблемы.
— Тогда что же?
— Тайной полиции удалось упрятать за решетку некоторых важных для нашего дела офицеров. Она заметила также отдельные передвижения войск. Все это обеспокоило керематов, и они срочно призвали на службу наемников. Это маги и воинская бригада. К началу нашего выступления они еще не развернутся, так что надеюсь, что крупных неприятностей для нас не произойдет. И еще я очень рассчитываю, что Друмбет серьезно отнесется к моим рекомендациям насчет аэродрома.
— Воинская бригада? — переспросила Айя.
Она вскочила, потом села на кровать, поджав под себя ноги.
— Да, регулярные войска из Тимократии, — произнес Константин с ленивой улыбкой.
Он растянулся на кровати рядом с Айей и закрыл глаза.
— Они прилетели совсем недавно, но все же опередили наших, — продолжал Константин. — Мондрей хороший командир, но Геймард все же лучше. И потом, наемники не, знают города и снаряжение еще не прибыло. Да и вряд ли им захочется умирать за керематов. Меня больше беспокоят маги. Если они разместятся во дворце, то будут ограничены в использовании плазмы. Если же они займут все доступные им плазмостанции или будут приданы районным отделениям тайной полиции, то наши шансы на успех заметно уменьшатся. Причем их эффективность мы сможем оценить только после начала операции. А тогда будет уже поздно что-либо предпринимать.
