Она даже не моргнула:
– Только тех, кто заслуживает смерти.
* * *
Наша воздушная прогулка по Городу продолжалась. Теперь я старался вытянуть из Шантерели все, что ей было известно о «топливе грез». Я обещал Зебре, что помогу продолжить дело ее сестры. Это означало, что надо выяснить как можно больше о наркотике и таинственном Гидеоне, который снабжал им Город Бездны. Несомненно, Шантерель употребляла «топливо», но вскоре стало очевидным: эта женщина знает о нем не больше, чем те, с кем я уже поговорил.
– Попробуем подойти с другой стороны, – сказал я. – Вы слышали что-нибудь о «топливе грез» до эпидемии?
– Нет. То есть… иногда трудно вспомнить, как было раньше. Я уверена, что «топливо грез» появилось примерно семь лет назад.
– Значит, оно каким-то образом связано с чумой?
– Не понимаю.
– Что бы ни представляло собой «топливо», оно защищает вас от чумы. Позволяет разгуливать по Мульче с имплантатами и всем прочим. Это наводит на мысль, что между одним и другим должна быть тесная связь. «Топливо» распознает споры чумы и нейтрализует их, не причиняя вреда носителю. Это не может быть случайным совпадением.
– Значит, кто-то это спланировал, – пожала плечами Шантерель.
– И этот кто-то хорошо разбирается в наномеханике, правильно рассуждаю? – Я покачал головой. – Извините, но я не верю, что среди вас нашелся бы умник, способный изобрести такой полезный механизм. Только не здесь и не сейчас.
– Вы даже не подозреваете о возможностях, которыми располагает Гидеон.
– Верно. Тогда, может быть, расскажете об этом? Вы явно неплохо осведомлены, и у меня будет какая-то отправная точка.
– А чем объясняется такой острый интерес?
– Я дал кое-кому обещание.
– Тогда придется вас разочаровать. Я ничего не знаю о Гидеоне. И не могу назвать никого, кто мог бы в этом помочь. Пожалуй, лучше поговорить с тем, кто стоит поближе к поставщику.
– И вам неизвестно, где находятся лаборатории Гидеона?
– Где-то в Городе…
– Уверены? Впервые я столкнулся с «топливом грез» в… – Стоп. Не следует рассказывать о том, как меня оживляли в хосписе «Айдлвилд». – В общем, не на Йеллоустоне.
– Не могу сказать точно, но я слышала, что его изготавливают не в Пологе.
– Значит, в Мульче?
– Полагаю, да. – Ее вертикальные зрачки превратились в узкие щелки. – Кстати, кто вы такой?
– Это слишком долго объяснять, – уклончиво ответил я. – Хотя, думаю, вы уже почти догадались.
Она кивнула в сторону пульта управления:
– Мы не можем кружить здесь вечно.
– Тогда отвезите меня в Полог, поближе к Эшер-Хайтсу.
– Куда именно?
Я показал Шантерели адрес, полученный от Доминики, – даже не представляя себе, конкретное это здание или район Города, и надеясь, что мое невежество не слишком бросается в глаза.
– Не уверена, что мне знакомо это место.
– Ну так попробуйте вспомнить, Шантерель. И вообще, в этой штуковине должна быть карта. Почему бы не поискать ее?
Она неохотно повиновалась. Понятно, я не был уверен, что карта Полога вообще существует. Но если так, то она должна быть загружена в память фуникулера.
– Кажется, припоминаю, – пробормотала Шантерель. То, что появилось на дисплее пульта управления, напоминало увеличенное изображение синапсов в глубоких слоях головного мозга и было украшено броскими подписями на каназиане. – Но я плохо знаю этот район. Чума приняла там странные формы. Совсем не такие, как в остальном Пологе, и некоторым из нас это не нравится.
– Это не важно. Просто отвезите меня туда.
Следующие полчаса фуникулер пробирался в паутине тросов, огибая Бездну по длинной волнистой дуге. С высоты Бездна казалась круглым черным пятном среди светящихся зарослей Полога. Огни строений на ее периферии напоминали фосфоресцирующие наросты-приманки вокруг пасти чудовищного глубоководного хищника. В «пасти», на километровой глубине, можно было разглядеть какие-то выступающие конструкции. Еще ниже располагалась могучая городская система снабжения, которая всасывала воздух, энергию и влагу, – но ее элементы были уже не видны. Даже по ночам Бездна извергала из себя темный туман испарений.
– Вот он, – произнесла наконец Шантерель. – Эшер-Хайтс.
– Теперь мне понятно, – отозвался я.
– Что?
– Понятно, почему он вам не нравится.
В этом месте «заросли» Полога мутировали, превратившись в нечто неправдоподобное, на площади в несколько квадратных километров и на сотни метров в глубину. Больше всего это напоминало беспорядочное нагромождение уродливых кристаллов – то ли увеличенный снимок из учебника геологии, то ли микрофотография фантастического вируса, который адаптировался непонятно к чему. Заросли пронизывали комнаты, коридоры и бытовые помещения. Свет электрических ламп и газовых рожков наполнял их яркими сполохами всех оттенков розового, зеленого и голубого. Над верхними ярусами Полога громоздились мощные наслоения, похожие на золотисто-серую слюду. Хрупкие наросты – бирюзовые и турмалиновые – скручивались в шпили, рядом высились шпили розоватого кварца размером с особняк. Кристаллы пронизывали, обволакивали друг друга, образуя немыслимые геометрические формы, которые не могли быть порождением человеческого разума. Через несколько минут созерцания Эшер-Хайтса у меня разболелась голова.
– Это безумие, – сказал я.
– В основном они полые, – пояснила Шантерель. – Иначе не могли бы висеть так высоко. То, что отломилось много лет назад, вобрала в себя Мульча.
Я посмотрел вниз и под нависающими массами светящихся кристаллов увидел то, о чем она говорила, – кубические постройки, слишком правильные для Мульчи. Они напоминали диковинный лишайник, сплошным ковром покрывший городские руины.
– Здесь есть достаточно людное место для посадки?
– Поищу, – сказала Шантерель. – Только какой в этом смысл? Вряд ли вы сможете сойти на площади, держа пистолет у моего виска.
– Надеюсь, нас примут за любовников-извращенцев и оставят в покое.
– И это все, на что вы рассчитываете? – В ее голосе послышалось разочарование.
– Вообще-то, нет. Я куда предприимчивей. Видите, какие большие карманы у моего сюртука? Спрятать пистолет труда не составит. Буду держать вас на мушке, притворяясь, что безмерно рад нашей встрече.
– Вы это серьезно? Хотите пересечь площадь, толкая меня стволом в спину?
– Было бы глупо целиться в лицо. Одному из нас пришлось бы идти задом наперед. Сами понимаете, это неприемлемо. Мы можем случайно наткнуться на кого-нибудь из ваших приятелей.
Наше прибытие было почти лишено помпезности.
Фуникулер Шантерели опустился на плоскую металлическую площадку, выступающую из стены Эшер-Хайтса, – достаточно просторную, чтобы на ней разместился еще десяток разнообразных машин. В основном это были фуникулеры, но я заметил и пару тупокрылых воланторов. Внешне они мало отличались от тех, что я видел в Городе. Обтекаемая форма гиперадаптивного корпуса говорила о том, что их построили еще до эпидемии. Я представил, каково это – мчаться на такой машинке сквозь чащу искореженных зданий, в которую превратился Город. Опасное развлечение, но владельцам, похоже, оно нравится. А может быть, это стало экстремальным видом спорта.
Пассажиры выходили из машин, другие тут же занимали их места – я заметил множество такси, украшенных эмблемами фирм-владельцев. Несколько человек спокойно стояли на самом краю посадочной площадки, любуясь панорамой в укрепленные на стойках телескопы. Одеяния этих людей – развевающиеся накидки и плащи, немыслимые головные уборы, ткани самых безумных расцветок – причудливостью соперничали с окружающими строениями. Лица скрывались под масками, мерцающими вуалями, веерами или маленькими зонтами. Некоторых сопровождали домашние любимцы на поводках – генетически измененные создания, в принципе не поддающиеся классификации. К какому типу можно отнести кошку с гребнем игуаны? Впрочем, эти существа выглядели не намного более странно, чем их хозяева. Например, четвероногие кентавры… Другие, в целом, оставались людьми, но пропорции их тел были до такой степени искажены, что напоминали творения буйнопомешанного скульптора. Здесь присутствовала женщина, чьи челюстные кости были заменены роговыми пластинами, похожими на клюв фантастической птицы, и мужчина, щеголявший в облике мифического инопланетянина с нелепо тощим удлиненным торсом и темными миндалевидными глазами.
Если верить Шантерели, для приобретения подобного облика требовались считаные дни, самое большее пара недель. При желании человек мог изменять свое тело сто раз за год – так же часто иные меняют прическу.
И в этом Городе я надеялся найти Рейвича?
– На вашем месте, – продолжала Шантерель, – я бы не стояла столбом и не таращилась по сторонам. Вроде у вас не было желания намекнуть окружающим, что вы нездешний?
