ДВА МИЛЛИАРДА. ЭТО ИСКУССТВЕННОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ
ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НА СЕМЬ ДНЕЙ НЕ НУЖНО. ТРЕБУЙТЕ
ПРАВДЫ. ТРЕБУЙТЕ, ЧТОБЫ ВАМ РАЗРЕШИЛИ
ВЕРНУТЬСЯ К ЕСТЕСТВЕННОЙ СИСТЕМЕ ЖИЗНИ. ЕСЛИ
ПРАВИТЕЛЬСТВО СОПРОТИВЛЯЕТСЯ — ВОССТАВАЙТЕ!
НЕ УДОВЛЕТВОРЯЙТЕСЬ ЛОЖЬЮ ПРАВИТЕЛЬСТВА.
ВОССТАВАЙТЕ!
ПОСЛАНИЕ ОДОБРЕНО ДЭВИДОМ ДЖИМСОНОМ АНАНДОМ,
ИЗВЕСТНЫМ ПОД ИМЕНЕМ ДЖИЛЬБЕРТА ЧИНГА
ИММЕРМАНА. ТАКЖЕ ОДОБРЕНО И ПЕРЕДАНО
ДЖЕФФЕРСОНОМ СЕРВАНТЕСОМ КЭРДОМ.
Чиновники, увидев имя Кэрда, взбесятся еще больше. Это хорошо. Пусть знают, что он жив.
— Велите повторить инструкции и послание, — сказал Иммерману Дункан.
Потрескивание настенного экрана заставило Дункана взглянуть на него. Очевидно, дверь в фойе кто-то выбил. Сник произвела предупреждающий выстрел. Дункан сомневался, что они бросятся на нее через этот вход. Они проделают ходы в стене во многих местах и постараются окружить ее с флангов из разных комнат. Они будут осторожны — им ведь неизвестно число обороняющихся. Но и времени у нападающих немного. Город придет в движение через десять минут после полуночи. Большинство горожан отправятся спать прямо из стоунеров, но органики первой смены и рабочие выйдут на улицы. Если обитатели этих суперквартир появятся в коридоре, они заметят полицейских. Если, конечно, куколки не пристрелят органиков.
— Велите с этого момента не принимать больше никаких команд ни от вас, ни от кого бы то ни было еще, — сказал Дункан.
Иммерман произнес:
— ЗЕТ И АУТ.
— Это код отмены?
— Да.
Дункан распылил ТИ на лицо Иммермана и перенес старика на диван. «До свидания, дедушка. Вы попали в чертовскую передрягу, но заслужили все, что получили. Вы хотели, чтобы я осиротел. Я рад, что это не случилось».
Дункан вышел в коридор к двери своей комнаты. Она была заперта пароль открыл ее. Он еще раз угостил Каребару туманом, потом позвонил в ближайший пост органиков. Не обращая внимания на требования офицера назвать себя, Дункан сказал:
— Совершено несколько убийств в жилом комплексе Д-7, сто двадцать пятый уровень. Убийцы пытаются попасть в квартиру! Поспешите! Они хотят убить нас!
Сержант был в гневе. Он уже собирался кончить дежурство и переходить в стоунер. Лишь в чрезвычайных обстоятельствах он мог перейти в другой день.
— Ваше обращение записано. Через три минуты органики будут у вас. Ваш идентификационный номер? Где вы служите? — Затем, глядя на дисплей возле себя вне поля зрения Дункана: — У нас не числится эта квартира! Что вы задумали?
— Квартира 7-Д, сто двадцать пятый уровень, — повторил Дункан. Может, у вас и не числится, но это происходит здесь. Вам не трудно будет найти ее. Быстрее! Это убийство!
Он отключил экран. Сержант теперь, наверно, уткнулся в экран, но не может понять, откуда была передана информация. Защитные схемы заблокируют любой канал поиска источника сообщения.
Дункан старался теперь не попадать в поле зрения экранов. Большого участка стены больничной комнаты вообще не было. Другая стена прерывалась кладовой, примыкавшей к ангару. Нападающим придется выжигать запорные механизмы в дверях этих комнат — иначе им не попасть в коридор.
Дункан позвал Сник.
— Скорее! К комнате около ангара. Они выскочат из нее через минуту! А через несколько секунд будут и в ангаре!
Сник примчалась туда быстрее его. Дункан провозился с кодами двух дверей столовой. Когда он влетел в холл. Сник стреляла через дыру в дверях кладовой. Доносились вопли.
— Органики сейчас будут здесь. Я вызвал их пять минут назад!
Ответом были стоны. Сник устремилась к двери ангара. Она опять выстрелила в отверстие, из которого только что вывалился запорный механизм. Снова послышались стоны.
— Через несколько секунд здесь будут органики!
Наступила тишина. Женский голос произнес:
— Конечно, ты притащил их сюда.
Луч, прошедший сквозь дыру в двери проделал целый кратер в противоположной стене.
Пригнувшись, Дункан пронырнул мимо двери. Жестом он попросил Сник еще раз выстрелить сквозь дверь. Стоя с краю, она выпустила луч под углом. Дункан, приподнявшись, выстрелил в брешь под другим углом. Человек застонал.
— Пусть хоть весь свет рухнет вокруг нас! — прокричал Дункан. — Но я никого не проклинаю! Я не лгу, говоря, что органики вот-вот будут здесь!
Он вернулся в холл и задействовал экран. Запись его вызова полиции будет показана в кладовой и ангаре. Зря он раньше не подумал об этом.
До Дункана едва донесся разговор в ангаре. Они прибыли?
Жестом он попросил Сник открыть дверь — та распахнулась. Сник отпрянула. Дункан вошел в помещение, за ним Сник. Двое мужчин — один почти пополам разрезанный — лежали на полу.
Было десять минут пополуночи. Экраны в комнате давали гражданам последние предупреждения о стоунировании. Экраны будут светиться во всем городе, когда органики станут изрыгать проклятия. Нет, гэнки не смогут пренебречь его вызовом, но они будут чувствовать себя крайне тревожно, станут почти паниковать — еще бы, им придется нарушить правило дня!
Дункан скомандовал экрану, еще не залитому оранжевым светом, задействовать механизм управления створками на потолке. Они плавно раздвинулись, открывая звездное небо и впуская свежий воздух.
Дункан начал взбираться по лестнице.
— Оставь пушку здесь, — сказал Дункан.
Они выбрались на крышу. Повсюду башни и мосты излучали оранжевый свет тревоги, выли сирены. Согласно команде Дункана закрыться через шестьдесят шесть секунд, створки сомкнулись.
— Придется спускаться по лестничному маршу, — сказал он. — Я покажусь тебе упрямцем, но если мы ухватимся за перила, нас вряд ли собьют струи воды. — Он рассмеялся. — Плохо, что мы не сможем проехать на перилах. Никто не будет преследовать нас. Никто — пока мы не спустимся вниз, — а может, и там обойдется.
— Что нам теперь делать? — Сник не отставала от Дункана, идя рядом. Огни тревоги погасли, сирены утихли.
— Не хотелось бы, но нам опять придется добираться до какой-нибудь дикой местности. Будем скрываться, пока многое не изменится, пока мы сможем не опасаться за себя. Впереди чертовски много бед и тревог. Я верую в людей, в то, что историки называют «поднимающимися массами». Если они не изменят существующий порядок — мы не будем счастливы. Пока все складывается для нас совсем не плохо. Нам везло больше, чем мы, наверно, заслуживаем.
— Мы сами добивались всего, — сказала Сник.
— Нам дано увидеть дело рук своих. О Боже! Мне хорошо! Мы сделали то, что любой сочтет невозможным, включая и меня!
