— Я бы ни за что не навредил тебе, Шейла.
— Ну, конечно, нет, Чайл. Однако заставил бы испытать неприятные ощущения, подключаясь к системе.
— Все еще торчишь на пороге, — проворчал Линг.
Зет-Эйч-50 одним летящим прыжком пересек помещение и оказался у главного компьютера. Открыл доступ к силовому ходу. Из ладони правой его руки выдвинулась вилка и послушно воткнулась в розетку.
Женщина едва сдержалась — от металлического корпуса робота исходил страшный холод, даже на расстоянии нескольких сантиметров чувствовалось. Хоть иней растаял, и то слава богу. И она нашла другой выход накопившемуся раздражению:
— К чему такая спешка ради какой-то новой картинки? Неужто ты, наконец, нашел нечто, не слишком насыщенное радиацией?
Вообще, сарказм был не слишком свойственен ей.
Линг знал это, а потому проигнорировал второй вопрос.
— Нам удалось увидеть привидение Чайла. Снова мельком, конечно.
— Нам? Это кому же?
— Нам. Попугайчики тоже его видели. Так что не подумай, что это бред.
— А Чайл?
— На этот раз нет, Шейла, — ответил робот. — Я был с Луисом и Чиспой у Баньо, в квадрате пятьдесят четыре. А Майк с Эйрас находились в квадрате девяносто один.
Женщина нахмурилась.
— Тогда к чему понадобилась так поспешно загонять Чайла обратно? — Спросила она. — Он все равно опередил бы тебя, если б вы начали одновременно с тех точек.
— Как-то не подумал о нем. Вспомнил только на обратном пути, когда уже почти добрался. И тут мне пришла в голову одна мысль, вот я и велел ему быстренько бежать к компьютеру и проверить. Некоторое время назад Луис с Чиспой нашли еще два точно таких же блока. Мы с Эйрас получили их сообщение, а ты, видно, просто не слушала в тот момент. Ну и, само собой разумеется, Чайл не успел внести информацию в память Дамбо.
— Ничего подобного, я все время была на связи. И в чем конкретно заключалась твоя идея, пока что не очень понятно.
— Верно, — Линг хоть и почувствовал тень сарказма, сквозившую в ее голосе, но решил не придавать этому значения. — Послушай… Хотим мы тому верить или нет, но эти кубы искусственного происхождения. Что касается формы, то ее можно было бы объяснить естественным формированием кристаллов, а вот размер — уже нет. Даже если б то были некие неизвестные нам пока формы жизни, размеры, определяемые четырехзначным числом, как-то не соответствуют здешним условиям. Вот мне и пришло в голову, что это, возможно, какие-то сенсоры или датчики.
— Ну, Чиспе это пришло в голову еще несколько дней тому назад. А ты все никак не хотел верить.
— Знаю. И до сих пор не верю. Ни одной из земных экспедиций не удалось бы осуществить столь дорогостоящий проект в тайне. А никакое другое объяснение просто в голову не приходит. Мы так давно ждали и надеялись на встречу с инопланетянами. Хотелось бы поверить, но… Весь вопрос в том, как… — на губах его играла улыбка, а взгляд стал мечтательным и задумчивым, точно он уже предвидел приближение славы.
— Ну и?..
— Ну и эта штука излучает радиацию. Испускает инфракрасное излучение, нетермичное, через нерегулярные промежутки времени.
— Знаю.
— Мы составили карту. Определили точку, куда оно может быть направлено. Откуда его могут координировать и направлять. Должно быть, именно там, за горизонтом, находится некий центральный блок, улавливающий все сигналы. Можно попросить Дамбо рассчитать позицию этого блока и отметить все точки на карте. Если повезет, то их будет несколько. Если нам очень, очень повезет…
Женщина уже набирала на клавишах код доступа к Дамбо, центральному хранилищу данных.
— А если там ничего? — сухо спросила она.
— Что ж, ничего так ничего. Но это все равно не доказывает, что я не прав. Просто я хотел сказать… — и он тут же осекся, увидев, как экран ожил и на нем возникла картинка. Улыбка осветила его веснушчатое лицо. Шейла возвела глаза к потолку. Итак, с Лингом это случилось. Вот уж раздуется теперь от гордости, точно индюк!
Чайл, понятное дело, сопровождал их. На дисплее совершенно отчетливо вырисовывалась вершина отвесной скалы, а на ней — выступ, напоминавший петушиную шпору, который Чиспа Дженджибр, еще впервые увидев, назвала Эль Барко — по форме отбрасываемой им под солнцем тени. Находился он в девяносто втором квадрате, примерно в двадцати с лишним километрах от «Диброфиада». Выбор места был явно не случаен, наверняка оттуда открывался прекрасный обзор на многие мили вокруг. Однако спрыгнуть с высоты примерно ста пятидесяти метров даже здесь, на Миранде, было бы опасно — не только ноги можно переломать.
Самое страшное, что могло бы случиться, — это повреждение защитного костюма, ведь тогда человек оказался бы в атмосфере, лишенной кислорода, да и вероятность радиоактивного облучения была очень высока.
И, несмотря на то, что экипаж «Диброфиада» привык к состоянию практически полной невесомости (сила тяжести составляла примерно два процента от нормальной, земной), ни один из его членов так и не научился быстро передвигаться в этих условиях. Да и вряд ли когда-нибудь научится.
А потому Чайл относился к восхождению людей на эту скалу примерно так же, как могли бы отнестись родители к попытке двухлетнего малыша заняться серфингом в большую волну. Восхождение на выступ — это работа робота, если в таковой вообще имеется необходимость.
Члены экспедиции выглядели несколько комично.
Корпус наклонен вперед, как у спринтера, готового рвануть со старта, но ноги почти совсем прямые. Хождение по Миранде напоминало скоординированное падение вперед, причем каждую секунду человек мог поскользнуться и скатиться вниз. Движущей силой служили мышцы нижней части ног, которые то сгибались, то распрямлялись, в то время как ступни и пальцы норовили уцепиться за малейший выступ в почти совсем гладкой поверхности скалы. И слишком сильно сгибать колени было нельзя — это тоже грозило бы падением. К счастью, тут было полно выступов и впадин — возможно, потому, что замерзающая вода имеет тенденцию расширяться, превращаясь в лед. Хотя ни один из членов экспедиции не представлял, как вода могла оказаться жидкой здесь, в подобных условиях, на планете, столь удаленной от Солнца. Они захватили с собой альпенштоки, хотя гораздо чаще использовали пальцы рук, нежели эти заостренные на концах палки, чтоб удержаться на скользкой поверхности. Луис, муж Чиспы, заметил, что подобное восхождение можно было бы назвать бодисерфингом, если б лед на Миранде хотя бы чуть-чуть подтаял.
"Впрочем, какое все это теперь имеет значение, — думала Шейла, стараясь не отставать от Линга. — Каждый член команды, вне зависимости от того, какую имел специальность, разделял с другими все трудности «полевых» работ — самое изнурительное из занятий на этой планете".
