Сложив руки на груди, Кобир стоял на опустевшем рыболовном пирсе, глядя, как «Голод», последний из кораблей Кэнби, с грохотом проносится над блестящей, озаренной зарей гладью озера. Вскоре под его корпусом показался свет, и судно легко взмыло в сумрачный утренний воздух, чтобы присоединиться к трем своим собратьям. О берег зашелестели потревоженные волны. Не прошло и минуты, как Кобир перестал различать среди бледных утренних звезд огни.
Медленно повернувшись, он зашагал к вилле, одолеваемый безотчетной тоской. Для него, так же как и для Кэнби, оставалось еще много незаконченного.
«Возможно, после небольшой передышки… — подумал Кобир. — Как знать?»
Поддержанный ветеранским движением, Немил Квинн без труда одержал победу в выборах на пост премьер-министра. К сожалению, ни одна из его обещанных реформ не была выполнена, но Квинну удалось свалить всю вину на коррумпированное правительство. Дважды выиграв перевыборы, он ушел в отставку как национальный герой и приобрел у Филанте титул герцога. Квинн прожил долгую жизнь уважаемого члена Палаты Знати.
Через девять лет после прощания с легионерами Кобир перебрался на Землю, в Лондон, где выкупил достаточно дорогой и влиятельный титул и вступил в Палату Знати в качестве Первого графа Кориса. Перед тем как состариться, сохранив при этом бодрость, он передал своему доминиону множество богатых и непреходящих даров, таких как библиотеки и образовательные учреждения, с которыми в немалой степени было связано возрождение Имперской Земли почти двести лет спустя.
Что касается Садира, Первого графа Ренальдо, то его в конце концов поймали на работорговле — без помощи Кобира или других кирскианцев — и открыто обвинили в этом во всех цивилизованных мирах. Однако до суда дело не дошло. Хотя и опозоренный скандалом, Ренальдо на многие годы сохранил не только власть над Адмиралтейством, но и Синтию Тенниел на посту министра. Ее управление Флотом — или, как открыто признавали многие, самоуправство в конечном итоге привело к массовой коррупции, едва не обанкротившей имперское правительство. Тем не менее недалекий Филанте наградил Ренальдо в честь его столетнего юбилея в две тысячи семисотом году высочайшим орденом Империи за «Выдающиеся заслуги перед человечеством». На смертном одре Ренальдо озадачил врачей слетевшими с его уст последним словами «Будь ты проклят, Гордон Кэнби!». Большинство ученых докторов понятия не имели, к кому они относятся.
Дэвид Лотембер прожил долгую и — в его собственных глазах плодотворную жизнь, поддерживая почти каждый неудачный законопроект, который пролезал через парламент. Хуже канцлера казначейства во всей истории не было. Позднее, став соавтором очередной версии «Книги Литургии», он принял сан епископа Обновленной Имперской Церкви и Духовной Власти и мирно скончался в ореоле святости.
Синтия Тенниел пережила и скандальный уход из Адмиралтейства, и самого Ренальдо, с которым прожила до его смерти — ходили слухи, что только ради наследства. Она умерла через семьдесят три года, заслужив звание королевы лондонского общества. Ее сын Дамиан учился в Аннаполисе и вступил во Флот, в должный срок поднявшись до чина главного адмирала, затем — министра Адмиралтейства и полностью вернув так называемому военно-морскому флоту былую славу. Одним из первых действий вступившего в должность министра явилось присвоение новому учебному комплексу в Аннаполисе названия «Кэнби-Холл».
А что же сам Гордон Кэнби? Так же как о большинстве из тех, кто летал за пределами родной Галактики, о нем больше ничего не слышали — по крайней мере те, кто фиксирует подобную информацию. Можно лишь надеяться, что Кэнби со своими легионерами нашел среди звезд свое «новое будущее» — и что оно было счастливым.
Французский живописец и график (1732–1806 гг.).
Итальянский живописец (1462–1521 гг.).
