– Поднимайтесь, сударь. Хозяева ждут вас.
Игорь прошел вслед за гостями через несколько нарядных залов и увидел столовую, отделанную, как и внутренний дворик, в средневековом стиле. Стены были затянуты дубовыми панелями, сплошь покрытыми резьбой, которую хотелось рассматривать, словно картинки в старой книге. Там ярились драконы, на оконных витражах дамы и кавалеры раскланивались друг с другом. Мелодия вальса сменилась торжественной органной прелюдией.
Хозяин и хозяйка, сидевшие во главе стола, ласково кивнули гостю. Лакей указал Игорю на его место. Игорь сел и осмотрелся. Его соседкой оказалась очаровательная девушка в розовом платье. Она радостно улыбнулась Игорю. Кроме них, здесь собралась еще полудюжина гостей. Внимание Игоря привлекла пара, сидевшая напротив – военный в мундире с орденами и дама в белом платье, шитом золотом, поверх которого было надето черное бархатное распашное платье с разрезанными рукавами. На голове у дамы красовался тюрбан из черного бархата, сколотый брошью, с заткнутым в нее длинным голубым пером.
Хозяин, важный, усатый, встал из-за стола, высоко поднял бокал с шампанским и провозгласил:
– За здоровье его величества и высочайшего семейства! Ура!
Все чокнулись и выпили. Слуги принялись разносить блюда.
– Могу я предложить вам, сударь, холодное говяжье филе, нашпигованное каштанами, или вы предпочтете сига, фаршированного шампиньонами?
– Пожалуй, попробую сига, – сказал Игорь.
– И я тоже, – подала голос его соседка; на ее шее сверкало ожерелье из бриллиантов и темных рубинов.
Лакей с поклоном положил им на тарелки по куску рыбы и по паре ложек гарнира, после чего отошел к стене.
Игорь попробовал рыбу и улыбнулся даме:
– Кажется, мы сделали правильный выбор. Не знаю, каковы каштаны в это время года, но сиг превосходен.
– Да, наши хозяева могут позволить себе хорошую кухню, – отозвалась она. – Вы знаете историю этой семьи?
– К сожалению, нет, – ответил он. – я недавно приехал.
– О, это действительно целая история. Дом построен на деньги хозяйки. Она из богатой купеческой семьи. Ленские прииски, волжские пароходы, заводы. У семьи хозяина денег почти не было, зато у них было дворянство. Сначала она вышла замуж за старшего брата нынешнего хозяина, но он вскоре умер, а ее родители мечтали о том, чтобы внуки были дворянами. Да и семье мужа не хотелось упускать деньги. И она вышла за младшего брата. Только подумайте, что за жизнь! Быть разменной монетой для своих родителей.
– Действительно, это ужасно, – охотно поддакнул Игорь.
Лакеи убрали тарелки с холодными закусками, подали суп – ботвинью с огурцами и пирожки к ней.
– Да и вся наша жизнь ужасна, – продолжала девица с жаром. – Мы только зарабатываем деньги и тратим их! У нас нет цели, нет возможности приносить пользу обществу! Мы не стремимся к самореализации, не стремимся понять, в чем наше призвание! Мои родители, – она указала на мужчину в мундире и даму в тюрбане, – даже не пытались понять, к чему у меня есть склонности, а мои учителя учили меня только танцам, французскому языку и хорошим манерам.
– Да, это действительно ужасно, – повторил Игорь. – Практически невыносимо. Всё, хватит. Окончен бал, погасли свечи.
* * *
Развязывая на ходу галстук, Игорь снова прошел по коридору, на этот раз хорошо освещенному. Девушка вскинула голову, посмотрев на него с испугом и удивлением.
– Почему вы так быстро? Вам не понравилось?
– Да. Не понравилось.
– Еда?
– Да нет, еда как раз вполне адекватная. В отличие от… Короче, вашей вины здесь, вероятно, нет, но соедините меня с вашим директором. И поскорее.
Девушка кивнула:
– Сейчас вызову. Пройдите в ту кабинку в конце зала. И… мне очень жаль.
– Мне тоже, – коротко бросил Игорь. – Да, и включите запись разговора. Это будет официальный документ.
– Ой… – выдохнула девушка.
Игорь вошел в кабинку. Экран видеофона уже светился. Игорь увидел стандартно обставленный кабинет и светлую макушку с коротко остриженными и от этого торчащими в разные стороны волосами, склонившуюся над кипой бумаг.
– Катенька? – спросил обладатель макушки, не отрываясь от чтения. – Соскучилась? Можно партийку в шахматы чуть погодя. Ты пока расставляй фигуры, а я тут закончу…
Он наконец поднял голову и, совсем как Катенька, ойкнул и покраснел. На вид ему было не больше тридцати. Игорь вспомнил, что в характеристике, которую он читал в Управлении, директор музейной зоны «Литейная часть» Виктор Константинович Семечник был назван «молодым, талантливым и амбициозным». Игорь тогда еще подумал, что из этих трех слов получится хорошая аббревиатура «МТА» и можно выпускать такие значки и награждать ими подобные дарования.
Молодой, талантливый и амбициозный директор меж тем справился со смущением и спросил куда более сухо:
– Простите, чем могу помочь?
Игорь улыбнулся и поднес к считывающему сенсору свое удостоверение Управления исторических музеев и выставок.
– Вынужден сообщить вам пренеприятнейшее известие, Виктор Константинович. К вам приехал ревизор. Инкогнито из Петербурга.
– То-то мне всю ночь сегодня снились крысы! – директор пытался поддержать шутливый тон, но было видно, как он растерян. – Мы ведь только что открылись. Еще и месяца не отработали!
– Тем не менее наворотить уже успели, – сурово отрезал Игорь. – Давайте разбираться. Начнем с самого начала. Почему у вас киберы-разносчики читают стихи Маяковского?
– Я подумал, что это хорошие звучные стихи, они дают представление об эпохе…
– Совершенно верно. Дают. Только эпоха не та. Маяковский писал их в двадцатые годы двадцатого века, а у вас заявлен дореволюционный период. Это анахронизм, милостивый государь. Да к тому же «вкусней апельсинов, душистее роз» – это про папиросы «Шутка», а вовсе не про конфеты.
– Но я подумал: папиросы сейчас всё равно не продают, а хорошие стихи пропадают. Да и в принципе какая разница – десятые или двадцатые годы, когда речь идет о рекламе конфет и печенья? Это же не политические лозунги!
– В самом деле? До революции кому-то могло прийти в голову выпускать «Фабричную карамель»? Поздравляю вас, гражданин, соврамши!
На экране было видно, как Виктор сглотнул, пытаясь сдержаться и не ответить напрашивающейся ехидной репликой. Игорь оценил его такт и сбавил обороты:
– Понимаю, вы руководите, по сути, развлекательным учреждением, и вам кажется, что главное – это произвести впечатление на зрителя. Но к сожалению, эффект получается противоположным. Вот смотрите. Вы называете этот музей «Домом купца». А ваш персонаж – дворянин и его жена-купчиха. Она, конечно, получает дворянство, но он-то не принадлежит к купеческому сословию.
