— Ему что, 200 лет?
— Да. Он проходит гериатрический курс лечения. Его поддерживают милитаристы, которые заставляют народ стоять по стойке смирно. Типичная ситуация силы, сконцентрированной в одних руках. Верхушка богатых и нищенствующая, практически порабощенная, основная масса народа на дне. С узкой прослойкой.
— Это необходимо изменить, — заключил я, вышагивая по каюте.
— Я согласна. Но это будет не так легко.
— Это не так трудно для человека, который спас вселенную.
— Дважды, — напомнила она мне.
— Это верно. Я собираюсь вернуться назад…
— Говори «мы». Мне и мальчикам нужен отдых.
— Конечно мы, моя любовь. И твои рослые сыновья. Флавия тебе не объяснила, почему они выбрали именно меня? И как они на меня вышли?
— Гид Джордж рассказал им о тебе и твоем интересе к рабочим слоям их общества.
— Отлично. Нам снова нужно будет войти с ними в контакт Был убит человек, который хотел мне передать послание о планете. Увидя планету, я понял почему. Я решил вернуться. И мне нужно свести счеты с капитаном Оливейрой, который арестовал меня.
Она нахмурилась:
— Если бы он тронул хоть волосок на твоей голове, я бы убила его. Очень жестоко.
— Удивительная жена! Не беспокойся, я позабочусь о капитане. А ты сможешь разобраться с остальной планетой.
— Хорошая идея. Ты не придумал, как вернуться назад?
— Нет. Но это меня никогда раньше не останавливало. Мы оснастимся и вернемся, и я уверен, что придумаю что-нибудь.
— Мы что, нападем на них? Используем наемников?
— Нужно что-то более тонкое и незаметное. Мы будем действовать, как Крыса из нержавеющей стали. У меня уже есть идеи, как мы сделаем это!
Не стоит говорить, как восхитились близнецы. Джеймс проводил зоологическую экспедицию по отлову ядовитых видов лягушек на планете ужасов Вениоле, вращающейся вокруг отвратительной звезды Гернии. Как только наше послание дошло до него, он отловил последний вид и направился домой на всех парах. Он ненамного опередил Боливара, который выполнял исследования в области проведения тюремных реформ. Его посадили в очень надежную тюрьму на планете Гелиор, откуда ему все-таки удалось бежать в тот самый момент, когда его настигло мое послание. Юные аппетиты нуждаются в постоянной подпитке, мне оставалось только терпеливо ждать, пока они насладятся приготовленным матерью обедом из девяти блюд и присоединятся ко мне.
— Папа, с тобой что-то не так, ты не похож сам на себя, — сказал Джеймс.
— Очень поверхностно, братец, — ответил Боливар. — Обрати внимание, что у нашего папы темная кожа, черные волосы, усы, темные глаза, абсолютно новая челюсть и совсем другие скулы.
— И я говорю на новом языке, — произнес я на отличном испанском.
— Звучит приятно, — отметил Джеймс. — Очень понятный язык, похож немного на эсперанто.
— Утром у тебя будет возможность насладиться и головной болью и новым языком. Несколько часов с обучителем, и язык навсегда застрянет в тебе.
— А что потом? Спасибо, мам, — сказал Боливар, потому что Ангелина внесла наполненные вином бокалы.
— А потом мы отправимся на Параизо-Акви, где делают это превосходное вино. Название этого мира в переводе звучит как «Рай здесь», и мы попробуем сделать так, чтобы название превратилось в действительность.
— Как? — спросила Ангелина, она уже несколько раз спрашивала это.
— Я придумаю, когда будем на месте. А пока у меня созрел план, как нам туда пробраться. Посмотрите на это…
Я нажал кнопку, и стена откатилась в сторону, являя мастерскую, в которой стояла большая, полностью оснащенная дли путешествия машина.
— Что-то она выглядит не очень, — сказал правдивый Боливар.
— Спасибо. Но это входило в мои планы. Это точная копия машины на Параизо-Акви. Повторяет оригинал каждой деталью…
— Но содержит множество деталей, которых оригинал никогда не имел, — добавил Джеймс.
— Догадливый юноша. Осторожней! Не трогайте ничего, пока я не объясню вам назначение каждой кнопки. Настоящие машины на Параизо-Акви с двигателями внутреннего сгорания. Это чертовски сложная и неэффективная штука. Хороший сахарный тростник используют для получения этилового спирта, вместо того, чтобы делать прекрасный рон. Так вот: этот этиловый спирт заливают в двигатель. При его работе выделяется пар и ядовитые газы. Ужасно. Поэтому мне пришлось снабдить нашу машину маленьким атомным двигателем, который также питает лазеры, энергетические орудия, радар для наведения цели. Вы же знакомы с подобными вещами.
— Конечно, — воскликнула Ангелина, счастливо улыбаясь, — и какая же следующая ступень?
— Последние приготовления. Нам осталось два дня, нужно успеть отдохнуть, сделать кожу и волосы темными, выучить испанский так, чтобы бегло говорить на нем. Корабли Специального Корпуса доставят нас и машину и Параизо-Акви. И мы, одни и беззащитные…
— Здорово! — сказал Боливар.
— … За тысячи световых лет от ближайшей дружественной планеты. Четверо заблудших странников против могущества планетного диктатора. Мне жаль их…
— Я надеюсь, ты имеешь в виду диктатора, а не нас? — спросила Ангелина.
— Естественно! Да еще и вино. Давайте выпьем за их свержение и начало новой жизни на Параизо-Акви.
Даже у меня, закаленного в тысячах битв, екнуло сердце, когда я наблюдал отлет боевого корабля Корпуса. Одно дело — сидеть дома со стаканом в руке и восхищаться самим собой. И совсем другое — оказаться на негостеприимной планете с теми, кого любишь ты и кто любит тебя. Неужели мы обречены? Если так, то я за все в ответе.
— Отлично, папа… — сказал Боливар.
— …скоро начнутся чудеса, — добавил Джеймс, заканчивая предложение брата. Они рассмеялись и хлопнули меня по спине, отчего мне стало горько, но это выбило меня из депрессии. Мы сделаем это! Мы обязательно сделаем!
— Вы совершенно правы, ребятишки. Мы прибыли!
Джеймс открыл дверцу машины перед матерью, а Боливар, надев форму шофера, вскарабкался на переднее сиденье и стал изучать приборы. Ночь была ясной без малейшего признака облаков, звезды прекрасно освещали нам путь. Я помог войти Ангелине. Рядом с Боливаром уселся Джеймс. На нем белый костюм и черный галстук. Мы с Ангелиной пышно разоделись, следуя моде и фотографиям. Боливар надел темные очки, включил мотор, и мы помчались вперед, в темноту. Конечно же, его очки были чувствительны к ультрафиолетовым лучам, а сейчас именно ультрафиолет излучали фары машины. Это было несколько необычно и странно-восхитительно — мчаться так сквозь ночь.
