Ремми изрядно перетрусил. Уж не решил ли инспектор под шумок разделаться с ним при попытке к бегству. Времена в стране смутные: кто потом будет разбираться, прав был инспектор Яви или неправ.
Но Табольт переживал напрасно. Инспектор ставил перед собой задачу чисто психологического плана. Преодолев сопротивление швейцара, они вместе с репортерами «Интеринформации» ворвались в банкетный зал, где Роттендон как раз проводил великосветский прием.
Расчет на реакцию Табольта оказался безошибочным. Увидев разодетого Роттендона в окружении великосветской публики, Табольт остолбенел от изумления. Значит все то, о чем твердил ему инспектор, было чистой правдой. Этот тип остается в стороне да еще устраивает приемы…
Табольт широко шагнул вперед и оказался рядом с хозяином.
— Ах ты, поросенок, — нежно пропел он, схватив его за шиворот и чуть приподняв таким образом над столом. — Я давлюсь тюремной баландой, выгораживая тебя, а ты изволишь кушать с золотых блюд. — Табольт разжал пальцы и брезгливо вытер их о пиджак.
Роттендон плюхнулся на место. Лицо его сначала покрылось мертвенной белизной, а потом стало наливаться.
Табольт обвел взглядом остолбеневшую публику.
— Краснеешь, поросенок, конечно, такая приличная публика…
— По… ззз…вольте, пришел в себя Роттендон. — Кто вы… такой?
— Замолчи, гнида! — взорвался Табольт. — Ты лучше скажи, где те ребята, которых ты послал убивать меня? Господин инспектор, свидетепьствую перед богом и перед вами; это тот человек, к которому мы с Пул Вином привезли профессора Фэтона, доктора Неймана, шарик и письмо и который уплатил мне лично за это 150 тысяч крон.
Публика, бывшая в зале, окружила стол плотной стеной. Роттендон продолжал неподвижно сидеть за столом. Яви подал капитану знак. Через мгновение в мертвой тишине зала сухо щелкнул замок наручников.
Признания Табольта попали в вечерние газеты и в экстренный выпуск новостей «Интеринформации». Песенка Роттендона была спета.
На нескольких допросах он отрицал все. Придя в себя и успокоившись после нервного шока, вызванного столь ошеломляющей очной ставкой с Табольтом, он стал держаться с прежним апломбом и высокомерием. Яви намекнул ему о том, что Пул Вин жив и готов дать любые показания, даже о тайной двери в вилле или о их прошлой работе по контрабанде. Роттендон размяк и перестал отпираться.
Роттендон рассказывал, а Яви мысленно возвращался на виллу к хозяину и зримо представлял все, что там происходило. После того как Чепрэ и Итри спустились вниз, ему удалось выломать замок в двери своего кабинета, он выбежал в коридор и выпрыгнул из окна второго этажа. Спускаться вниз через холл было опасно. Он успел до появления Чепрэ и Итри добежать до калитки. У ворот стояла машина Чепрэ, и он решил воспользоваться ею, расчитывая, что на ней легче будет проскочить мимо людей Чепрэ, которые, как он утверждал, блокировали виллу. Надеялся, что они примут его за хозяина и не будут стрелять сразу. Но дорога была свободной. Либо Чепрэ врал, либо что-то вынудило его людей снять оцепление.
Приехал в свой городской особняк. Но оставаться в городе посчитал для себя опасным, и поэтому решил исчезнуть…
Расследование, по существу, было закончено. Оставалось арестовать полковника Райна и для проформы Дзиста.
Но полковника Раина арестовать не удалось. Политическая ситуация в стране резко изменилась. Генерал Зет, вернувшись к власти, приступил к осуществлению давно разработанного плана военного переворота, который он продолжал готовить и после отставки.
Оргей и переходное правительство было очень удобной ширмой. Зет запустил механизм переворота… Первым выступил генерал Куди, бросив свою ударную дивизию на захват власти в Лине. Это послужило сигналом для остальных заговорщиков. Командующий Центральным военным округом двинул на столицу танковый и механизированный корпуса, бросил на город воздушный десант.
Зет объявил об отстранении от власти переходного правительства и Оргея и передаче власти Комитету нормализации, который он готов возглавлять.
Новое руководство Центра объединенных профсоюзов приняло резолюцию о непризнании комитета нормализации и незаконности всех его решений.
Городские улицы покрылись баррикадами. Из Лина поступило сообщение о том, что рабочие Лина, оказав мятежникам вооруженное сопротивление, сорвали их планы молниеносного захвата в городе власти. Линская полиция и части гарнизона, оставшиеся верными правительству, присоединились к вооруженным рабочим и наголову разбили ударную дивизию путчистов. Аналогичные сообщения в течение нескольких часов поступили и из других городов Арании.
Мятежники, ворвавшиеся в столицу, заколебались.
Генерал Зет поспешил сделать заявление о переходе всей полноты власти в руки Комитета нормализации. Пехотные и танковые части, двинувшиеся к центру столицы, наткнулись на баррикады, которые защищали отряды вооруженных рабочих.
— Стреляйте, стреляйте! — кричали солдатам из-за баррикад. — Генерал Зет отблагодарит вас за нашу кровь. Сначала он упразднил демократию, теперь решил затравить нас, как бешеных.
Офицеры отдавали приказы стрелять, но солдаты отказывались выполнять их.
— Нужно давить и давить! — еще недавно зло бил по столу кулаком председатель Союза предпринимателей господин Ювон. — Спровоцировать чернь на крайность, а потом…
Частям мятежников так и не удалось прорваться к центру города. Мешали рабочие на баррикадах. И солдаты отказались повиноваться офицерам. Большая часть армии, полиция остались верными конституции. Военные части на периферии не проявили особой активности по захвату власти на местах. Солдаты и офицеры, отказавшись от участия в путче, арестовали подстрекателей. Военный переворот не удался. Рабочие своими действиями внесли существенные коррективы в расстановку сил. Зет и все члены Комитета нормализации, включая Куди и Райна, бежали на военных самолетах в неизвестном направлении. Страна к десятому февраля продолжала оставаться без правительства и фактически без армии, потому что в армии тоже был полный развал.
Наконец был сформирован Комитет общественного спасения, который возглавлял либерал Криви. Имели свое представительство в Комитете и умеренные демократы. На чрезвычайном заседании правления партии Оргей был смещен с поста председателя правления. В документах Комитета нормализации, оставленных в спешке Зетом, имелся протокол тайного заседания заговорщиков, в котором принимал участие и Оргей.
Была обнародована новая дата досрочных всеобщих выборов.
