Пограничник
Глава 1. Пляж
Меня зовут Сергей, я капитан пограничных войск. Правда сейчас я далеко от своей части — лежу на песчаном пляже под отвесным обрывом, а мои ноги омывает ласковая морская вода.
Всё бы ничего, но соль разъедает раны покрывшие мои ноги, доставляя массу неприятных ощущений. Мне бы отползти от воды, но я и пошевелиться не могу. В груди что-то булькает, а простреленное плечо ноет так, что хочется выть от боли. Ног почти не чувствую, а кожа горит, будто меня погладили утюгом. Остаётся только смотреть в ночное небо, да наблюдать за огромными звёздами и луной, которая уставилась на меня подобно огромному кошачьему глазу.
Наверное думаете, что я сейчас подохну? — Не дождётесь, сдаваться я не собираюсь. Побегаю ещё.
Попытался приподняться и едва не отключился от прострелившей грудь боли. Ещё чуть-чуть отдохну, но недолго. Не время сейчас прохлаждаться. От погони я оторвался, но это ничего не значит. Бородачи, которые преследовали меня, кричали что знают где я живу, и если не сдамся, наведаются к моей жене и дочери…
У меня от злости аж скулы свело.
Стиснув зубы и наплевав на боль я смог немного приподняться.
Где-то сбоку от меня раздался негромкий стон бородатого здоровяка. Доползти бы до того молодчика да добить его…
Мы вместе с ним свалились с обрыва и прокатились кубарем по камням. Я слышал, что он несколько раз врезался башкой во что-то твёрдое, и поделом ему… Правда и мне неплохо досталось. Одно не пойму: успел ли он в меня выстрелить, и если да, то сколько раз? Мне ведь домой ещё нужно добраться, да Женьку с дочкой увезти.
Загребая руками как морская черепаха, я пополз к тому месту где стонал оглушённый бородач. Надо забрать его пистолет.
Пока полз, размышлял о том как дошёл до такой жизни.
Я ведь одиннадцать лет отдал службе в погранвойсках, до капитана дослужился, и вот так попасть. И ведь действовал по уставу, да и правда на моей стороне, а меня начальство продало за деньги. За это больше всего обидно.
Каша заварилась неделю назад.
Я в составе разведывательно-поисковой группы, патрулировал приграничную зону, и остановил чёрный LandCruiser. Стёкла затонированные, за рулём бородач в солнечных очках, да и рядом похожий мужик. Они мне сходу стали кричать, что мол, моё начальство в курсе, мне больше всех надо что ли. Даже звонить стали кому-то, по их заверениям, чуть ли не президенту, но я раньше не раз таких на место ставил. Твёрдо стоял на своём. Требовал выйти из машины и приготовиться к досмотру.
Со мной ещё трое ребят срочников было, те напряглись, но судя по их видам, готовы были сами убежать куда подальше, хоть и были при оружии.
В общем бородачи поняли, что на переговоры я идти не намерен, поэтому пассажир, откинув полу куртки, потащил из кобуры пистолет. Бессмертным, наверное, себя возомнил, ну или просто нервы сдали.
Я сразу на два шага отступил, вскинул АК74 свой, затвор передёрнул и ору им: А ну выйти из машины, живо!
Видимо слишком громко крикнул, потому что и у водителя тоже нервы сдали. Он просто газ в пол вдавил и поехал.
На этот счёт предписания простые и я открыл огонь.
Магазин весь я не расстреливал, мне ведь машину просто остановить требовалось, но по итогу два трупа…
Я даже в отделение вернуться не успел, как меня сразу в управу потащили. Я тогда ещё неладное заподозрил, когда генерал первым делом спросил, почему именно я начальником РПГ был, а не Кравцов, но потом рукой махнул. Мол, действовал я по уставу, преступление предотвратил, но сейчас меня срочно увозить нужно, чтобы каратели местной мафии за мной не пришли. Мол, награду я свою получу, главное чтобы не посмертно, рапорт молодняк за меня напишет, а мне в срочном порядке домой, собирать семью, и отправляться в Крым, — как оказалось начальник уже успел созвониться. Должности под меня пока не нашлось, но в рамках недели обещали всё организовать.
Мне и так стрессов хватало на почве того, что я двоих людей на ноль помножил, так предстояло ещё и с женой объясняться, почему ей нужно срочно собирать вещи, и тащиться куда-то с семилетней дочерью. Свою жену, Женьку, я очень люблю, но характер у неё огнеопасный. Хорошо ещё, что она правильно всё поняла и не понеслась ругаться с генералом. Она это может…
Но да ладно, это дело уже прошлое. Сейчас, как я понял, меня нашли родственники тех ребят. И я даже не уверен из-за чего они так расстроились, из-за гибели своих или из-за потери контрафактных товаров на пару миллионов долларов. Я не сразу понял, чем у них багажник был забит, оказалось что видеокартами для майнинга. Мне пояснил один из продвинутых рядовых.
А вот сегодня, я пошёл вечером в магазин.
Докопались до меня двое на улице, попытались к джипу подтянуть, ага, так я им и дался. Одному под дых дал, второго через бедро бросил, занятия по рукопашке не прошли даром. Правда когда понял что их там ещё четверо, решил ретироваться от греха подальше.
Полчаса по городу от них пытался скрыться. Всё стало ясно когда они мне сдаться кричали. Тогда и сказали что начальники продали меня с поторохами. и шансов у меня нет. Один из них даже в плечо мне прострелил, а в итоге, когда мне показалось что я оторвался от преследователей, кривые улочки вывели меня к обрыву и к ещё одному бородачу. Он меня сразу узнал, что-то про месть за брата говорил, а я ждать не стал: врезался в него и с ног сшиб, да только не рассчитал, что край обрыва так близко…
Я как раз подполз к бородачу и принялся его ощупывать, как сверху, с обрыва, посыпался песок.
Меня осветил луч фонарика.
— Русский! Шакал! Ты что с Кареном сделал? — послышалось сверху.
— Кранты вашему Карену, — просипел я, нащупав наконец пистолет.
— Сдавайся, — предложил кто-то из преследователей.
— Русские не сдаются, — буркнул я и перекатившись на спину стал стрелять ориентируясь на голос…
Глава 2. 4истилище 70.77
Очнулся я рывком. Видимо сознание потерял. Глаза от чего-то не спешил открывать.
Готовясь к боли сделал глубокий вдох.
Всё, хватит валяться! Как бы плохо не было, нужно двигаться дальше. Шума погони нет, но это ещё ничего не означает.
Мысленно приготовившись к ярким ощущениям я рывком попытался подняться и… С удивлением обнаружил, что ничего не болит. Ни простреленное плечо, ни нога. Да и всё тело, с которого, до этого, по ощущениям, слезла вся кожа, тоже вполне нормально себя чувствовало.
Как заново родился. Ну или помер.
Я усмехнулся своим мыслям, но сейчас не до шуток…
Только сейчас понял, что сквозь веки, которые я так и не решился открыть, пробивается свет. Это сколько же я провалялся? День уже что ли?
Я раскрыл глаза и быстро окинул окружающее пространство. Вверху ярко-голубое небо, всё вокруг залито слепящим белым светом, вокруг бело-жёлтые стены… Так, что-то не сходится.
В темноте, когда я летел с обрыва, рассмотреть что-то в было невозможно… Но я ведь у моря лежал, а там обрыв, берег... Ни о каких стенах и речи не было. Я это точно помню. Теперь же я находился в небольшом дворике три на три метра. Можно было решить, что это какая-то камера, или колодец, да только на одной из стен был вполне обычный проход. Я ещё раз, внимательно огляделся. Дворик образовался, судя по всему, вследствие того что несколько невысоких каменных домов построили вплотную друг к другу. Причём строили их в шахматном порядке. Домики напоминали мультяшные постройки из Диснеевского мультика про Аладина, хоть подо мной и лежала желтоватая, вытоптанная трава, а не песок.
В углу дворика прямо на земле, скрестив ноги по турецки, сидел какой-то дед в тюбетейке. Я лишь скользнул по нему взглядом, опасности явно не представляет и ладно, а то что пялится, ну пускай смотрит, мне это не мешает.
