Широков Алексей, Александр Шапочкин
Богоборцы
Часть 1
Пролог
— Ваш заказ. — Я поставил на стол чашку кофе и тарелочку с куском чизкейка. — Приятного аппетита.
— Это что за помои? — даже не взглянув в сторону принесённого, скривилась молодая женщина, которую я обслуживал. — Я что, похожа на ту, кто станет это есть?
— Простите, вы заказывали каппучино и чизкейк с лимоном, — я сверился с записями в блокноте, — вот то, что вы просили.
— Вот именно! Каппучино! — девушка начала повышать голос. — А вы мне что принесли? Помои?!
— Вы даже не попробовали, — я попытался погасить конфликт, — у нас очень хороший кофе…
— То есть я эту гадость ещё и пробовать должна?! — дама перешла на визг. — Немедленно позовите администратора!!! Я думала, это приличное кафе, а тут какая-то привокзальная забегаловка!!! Что ты стоишь?! Быстро начальника своего веди!!!
Я вздохнул и пошёл за Андреем Ивановичем. Наш менеджер в целом был нормальным мужиком и особо не придирался, но чего на дух не переносил, так это ссор с гостями. Даже если те были трижды неправы, всё равно отвечать приходилось официантам. И, судя по громкости крика, одной потерей премии мне сегодня не отделаться. Не хотелось бы искать новую работу, я и эту-то еле нашёл, но делать было нечего, и я постучал в дверь кабинета.
— Что слу… — начал было менеджер, но услышал крики из зала и скривился, — понятно. Жди тут, я позову, если понадобишься. И да, о премии за месяц забудь.
— Хорошо, — я понуро кивнул, а сам внутренне обрадовался. За одно нарушение дважды не наказывают, а значит, новую работу искать не придётся. Максимум выслушать от Андрея Ивановича лекцию о правилах поведения официантов. Но это была мелочь, за собой вины я не чувствовал, делал всё как положено, так что её можно было спокойно пропустить мимо ушей.
— Ну что, лошок, обосрался, — позади послышался мерзкий голос, сопровождаемый не менее отвратным смехом, — теперь вылетишь отсюда, как пробка из бутылки. Ты хоть знаешь, кто это такая?
— А вы, видимо, знаете, — повернулся я и спокойно уставился в глаза двум скалящимся парням, — и мне ничего не сказали. Кстати почему? Мстите, или просто потому что мудаки?
— Чё сказал?! — набычился Ростик Ковалёв, тот что повыше. — А в морду?
— Погоди, погоди, — перехватил его Никита Тетерин, мелкий тип, похожий то ли на крысу, то ли на хорька, причём не только внешностью, но и характером и повадками. — За драку Додоныч всех выгонит. Этому ушлёпку всё равно здесь больше не работать, а мы встрянем.
— Точно, — оскалился Ростик, — Попал ты, лошара! Это жена третьего сына Тереньтевых. Которые владельцы Qualitybild. Короче, встрял ты по полной, понял?
Я скривился. Подобные клиенты и так не подарок, а уж если они клановые, то шансов, что управляющий будет разбираться, и вовсе нет. Как говорится, все люди равны, но некоторые равнее. Поэтому, несмотря на официально декларируемые равные права для всех граждан, богоборцев старались не трогать. Даже суды были к ним максимально снисходительны, спуская всё на тормозах или выписывая штрафы, правда, если речь не шла о тяжких преступлениях. А учитывая, что почти каждый род, по сути, являлся крупной финансово-промышленной корпорацией, возможности у них были неограниченны. Так что, если эта стерва захочет, чтобы меня уволили, я вылечу отсюда быстрее собственного визга.
— Вот вы уроды, — я презрительно взглянул на скалящихся официантов, — я же вас не трогал. А вы, паскуды…
— Заплачь ещё, — мерзко ухмыльнулся Тетерин, — понаехал из всяких Задрищенсков, нормальным пацанам жить мешаете. Я говорил тебе, будешь делать что скажу, будешь работать. Ты в позу встал, блатной типа, ну и получишь коленом под зад.
— Понятно, — до меня дошло, из-за чего всё произошло, — не получилось меня нагнуть, решили подставить. Ты только учти, если меня выгонят, меня ничего держать не будет. А долги я всегда плачу, и память у меня хорошая.
— Ну давай, иди сюда, — распетушился Никита, прячась за более крупного друга, — чё, зассал?!
— Виктор, быстро пошли со мной! — в коридоре вдруг появился Андрей Иванович. — А вы что тут стоите? Делать нечего? Значит, собирайтесь и идите отсюда. Мне бездельники не нужны!
Дружки тут же рванули на кухню за заказами, а я поплёлся за менеджером. Предстоящий акт унижения стоял мне поперёк горла, но плюнуть и уйти я не мог. Гордость — это прекрасно, когда сыт, обут и одет, а когда в кошельке дует ветер, особо важничать не приходится. Школу я закончил с такими отметками, с которыми ни в один колледж не сунешься, и был вынужден искать работу, чтобы не сидеть на шее у родителей. Оно понятно, в деревне всегда дело найдётся, и никакие корочки не нужны, но здоровье у меня было не то для тяжёлого крестьянского труда. Так что пришлось податься в большой город в надежде хотя бы себя прокормить, и так родители кучу денег потратили на больницы да обследования. Понятное дело, что при таких раскладах я просто не имел морального права тянуть из них бабки. А значит, вынужден был засунуть гордость куда поглубже и мило улыбаться таким вот стервам, за счёт обслуживающего персонала повышающим свою самооценку.
— Ольга Михайловна, ещё раз приношу свои извинения от лица нашего кафе и сию же секунду лично принесу вам чашечку лучшего каппучино, — менеджер прямо-таки сочился патокой, с восторгом глядя на сидевшую с надменным лицом хамку. — Виктор тоже хотел извиниться. Он у нас недавно работает и иногда ещё совершает ошибки, но искренне раскаивается. Я ведь прав?
Последнее было обращено ко мне, так что ничего не оставалось, как скорчить рожу пожалостнее и выступить вперёд.
— Мне очень жаль, — забубнил я, внимательно разглядывая узор на полу, потому что так поза выглядела более смущённой, а также чтобы наглая баба не увидела в моих глазах то, что я на самом деле о ней думаю. — Я виноват. Больше такого не повторится.
— И этого мне должно быть достаточно? — презрительно скривилась стерва. — То есть теперь кто угодно может нахамить мне, а затем просто сказать, что он больше не будет? Замечательно! Думаю, мой муж будет счастлив это услышать. И папа тоже. А ты знаешь, кто мой папа? Борис Бутурлин, наследник рода!
— И чего вы хотите, — я выдохнул и поднял глаза, реально не понимая, чего это суке ещё нужно, — что я должен сделать, чтобы замять данный инцидент?
— Вы посмотрите на него, — всплеснула руками Тереньтева, раздражённо швыряя сумочку на стол, — то есть я ещё за них думать должна. Небо, что за рыгаловка. Одно хамьё работает. Хоть бы один нормальный человек попался. Нет, я однозначно скажу папе, чтобы разобрался. В самом центре города такое убожество. Да кто там орёт?! Как в колхозе, право слово.
Действительно, на улице кто-то истошно кричал, сигналили машины, а затем вдруг захлопали выстрелы. Мне пару раз доводилось стрелять из пистолета, а уж охотничьи ружья и карабины были почти в каждом доме, и я не мог спутать звуки стрельбы ни с чем другим. Через окна были видны куда-то бегущие люди, но больше разобрать ничего не получалось.
— Может, бандитов ловят, — неуверенно начал я, но тут прозвучала сирена гражданской обороны, и я замер, считая секунды. — Пять! Оранжевый уровень и, похоже, наш район!
Посетители и персонал кафе тут же засуетились, хватая вещи и спеша к дверям. Что делать при объявлении тревоги, каждому рассказывали ещё в детском саду, а в школе проводили многочисленные учения. К тому же план с указанием ближайшего убежища висел в любом общественном заведении на самом видном месте, и наше кафе не было исключением. Так что, несмотря на волнение, паники не было. Я тоже не стал зря психовать и уже собирался сбегать за оставленной в раздевалке одеждой, прежде чем эвакуироваться, как меня остановил противный голос.
— И куда ты собрался? — дамочка даже не подумала двинуться с места. — Вы посмотрите на него, обхамил, а теперь собрался сбежать! Нет, я однозначно попрошу папу закрыть вашу рыгаловку!
