Бурсак принцепса Инферно - Сим Симович

Рассвет медленно приближался к своему апогею, а тёплые лучи солнца приятно ласкали кожу, но моё хорошее настроение всё-таки было омрачено одним неприятным событием.

— Я не могу допустить, чтобы ты ушёл Кам! — зло произнёс бритоголовый пацан.

— Думаешь мне не плевать? — спокойно интересуюсь в ответ.

— Без тебя мы все пропадём, так что прости, но я не могу допустить твоего ухода … — он плавно вытащил из внутреннего кармана своего пиджака баселонг, что в миг превратился в нож-бабочку.

— Балда! — укоризненно покачав головой, я стремительно ускоряюсь и точным Меваши-Гери или говоря проще стопой в нос отравляю парнишку в нокаут.

— Кам… — не успел закончить он, падая на траву.

Утреннее солнце было на самом пике. И это весьма поэтично. Ведь я только что одолел лучшего друга, что был моей верной опорой все эти шестнадцать лет. Но он не прошёл отбор, так что придётся оставить его здесь, словно какого-то пса. Но поступить иначе, к сожалению не могу.

Мы пытались сбежать, устраивали бунты и голодовки, но всё из раза в раз заканчивалось одинаково! Спецназ стражи или один ликвидатор, что являлся по наши души, спокойно наводили «порядок и железную дисциплину». Этим псам системы было плевать, умрёт ли кто из детей, главное, чтобы «щенки» были на месте. Так что нас каждый раз усмиряли, ловили и принуждали к покорности. Ведь когда все становятся магами, то их ценность стремительно падает. Магический катаклизм запустил в каждом живом существе этого мира искру творца. Так что всякая тварь отныне имела неплохой резерв и ядро. По слухам, где-то в соседних пустошах даже были фермы, что скрещивали различных существ и магов для выведения более совершенного вида. Но это лишь слухи, так что здесь всё было попроще, да и ценность поменьше.

Метки на магии крови позволяли им выследить нас хоть в грёбаной пустоши, но как я слышал за такими «потеряшками» уже отправляли тяжёлый отряд ликвидаторов. И пусть у нас и была магия, но в еду постоянно подмешивали алхимическую отраву той или иной направленности. Так что как таковой силы у нас не было. Ровно до одного момента! Прошлым летом в наш «лагерь» привезли сироту с даром школы восстановления, и эта кроха могла нивелировать воздействие любого «яда», а также усиливать нашу магию и физические показатели. Нам повезло, что её дар пробудился уже здесь после сильного стресса. Охрана забила одного из не желавших подчиняться прямо у неё на глазах, что и послужило причиной для магического выброса.

Именно тогда я и ощутил прилив сил и вернувшуюся магию!

Отрубив охраннику голову клинком из чистого льда, я начал этот бунт. Хаотично пробудившаяся магия у двух тысяч детей и подростков — это воистину страшно. Но нас довольно быстро подавили. Зато какой шум был в прессе! Пусть у нас и нет телевизора, радио или же интернета, но порой через высокий забор всё-таки долетают страницы старых газет.

Мы бились жестоко и многих из моих братьев в тот день превратили в калек или вовсе убили, но директору всё же пришлось пойти на уступки. Ой как же он не хотел ослаблять «дисциплину». Больной ублюдок! Но под давлением общественности ему всё же пришлось согласиться на наши условия. Так что теперь у нас было перемирие, шаткое, едва ощутимое, но всё-таки перемирие.

Бросив прощальный взгляд на собрата по оружию, не скрывая своей грусти, я улыбнулся и тихо произнёс:

— Я оставляю всё это тебе, друг мой! Отныне это твоя ноша, а я ухожу в академию. Прости, что так и не оправдал твоих ожиданий… — забрав нож, я спокойно перешагнул через тело своего бывшего капитана.

Голодная жизнь в приюте теперь позади. И я не хочу видеть или слышать даже упоминания о былом. Шустро передав нож одному из пробегавших мальцов, я уверенно направился к рамке металлодетектора. После недавнего случая и массовой бойни как у нас, так и в ближайших заведениях это стало нормой. Охрану усилили и вооружили автоматическим оружием с резиновыми пулями. Теперь эти мордовороты в тяжёлой броне имели больше полномочий и наручники антимагического действия, как в обычной колонии. Но зато мы получили условия жизни хотя бы немного похожие на людские. Еда стала почти нормальной, а охрана не позволяла себе больше рукоприкладства, опасаясь внезапных проверок из опеки и городской администрации, и независимых комиссий.

Заметив недобро улыбающегося «космонавта» с поднятым забралом, я лишь кивнул, подтверждая, что я тоже разделяю его столь «тёплые» чувства со взаимной ненавистью друг к другу. У него не было одного глаза, так что я хмыкнул, узнавая одного из своих кровников. Эта сволочь лишилась глаза от моего ледяного копья в первые минуты бунта, но я думал, что он помер, а нет. Живой гнида. Ну ничего, каждый ответит за свои прегрешения! Если план сработает, то все твари из прошлого персонала загнутся от интоксикации ядами. Наша малышка «Хилл» освоила новые фокусы, так что главное, чтобы они не прознали про это. Но я устал ждать, поэтому и решил воспользоваться тем шансом, что столь удачно подвернулся.

Ответив на хищный взгляд охранника не менее злобно, я получил в ответ лишь презрительную усмешку и «добро» на проход. КПП и сам вход в жилую часть слегка напоминал режимный объект, а решётки на окнах и мощный забор и вовсе делали нас заложниками положения. Люто ненавижу это место всей душой.

Пройдя ещё пару постов с охраной в тяжёлой броне, я наконец-то вышел к административному корпусу. Здесь уже всё было чинно-благородно, пусть и имелись последствия от нашего бунта, но вот охрана в этой части лагеря была в строгих костюмах и без оружия, ибо регламент и не положено, а вот травить детей псами и различными химерами — это запросто! Ёбаный мир, как же я тебя ненавижу... Но, по слухам, где-то ситуация ещё хуже, чем у нас, так что всё познаётся в сравнении, но вот надо ли это грёбаное сравнение? Вопрос...

Привычно петляя по обветшалым коридорам с местами обгоревшими и промороженными стенами, я наконец-то вышел к кабинету директора, что уже сверкал свежим ремонтом. Но я в этом и не сомневался. Ведь эта сволочь всегда спускала деньги из бюджета на свои нужды,