уже было тяжеловато.
В кафе за столиком, читая газету и прихлебывая кофе, сидел мужчина с соломенного цвета волосами, в светло-коричневом плаще. Стул напротив него был свободен. К нему я и направился.
– Здравствуй, Джеймс, – с улыбкой поздоровался я, устраиваясь поудобней и открывая меню. После тренировки и сеанса легелименции аппетит у меня был зверский. – Так я и не понимаю, чего ты не хочешь ко мне в гости заходить. К чему все эти постоянные кафе? Меня жена уже в неверности подозревать начинает.
– Ты Бессмертный, я – Наблюдатель. Не принято у нас так, – хмыкнул он, сворачивая и откладывая на край стола газету.
Подошёл официант, я сделал заказ на полноценный плотный обед из трех блюд. Тот записал, кивнул мне и удалился.
– Джеймс, я ж тебе сколько раз говорил, что твоё появление в моём доме не отследит ни один человек, ни смертный, ни Бессмертный. А ты всё равно заставляешь меня мотаться по городу, как назло выбирая каждый раз новое кафе. Я так скоро таксистом смогу подрабатывать, – хмыкнул я.
– Вот именно, – ответил он. – Никогда не знаешь, кто у тебя там в этот момент находится, с кем можно случайно столкнуться.
– Ты всё из-за Маклауда переживаешь? – улыбнулся я.
– Он опасен. Через него обо мне может узнать Джо.
– Они до сих пор не знакомы, между прочим, – подошёл официант, начал составлять на стол первую часть заказа: борщ, креманку со сметаной, хлеб, столовые приборы. Официант ушёл. Я в предвкушении потер руки и взялся за ложку. – И если ты не будешь трогать Дария, то так и не познакомятся.
– То что Маклауд не знает Джо, не значит, что Джо не сможет узнать обо мне через Маклауда. Доусен очень хитер и изобретателен. Никогда не знаешь, какой трюк он выкинет в следующий раз, – ответил мой собеседник, наблюдая, с каким аппетитом я принялся за еду. Он чуть подумал и жестом позвал официанта.
– Так, о чем речь, Джеймс? – перешел к делу я, когда официант наконец полностью выполнил наш с Хортоном заказ.
– Курган всплыл, – ответил тот, аккуратно берясь за столовые приборы и приступая к еде. – В Союзе. На Украине.
– Интересно, – задумался я.
– Он сел на хвост одному молодому Бессмертному и гонит его уже две недели. Если хочешь его перехватить, то поспеши: парень долго не продержится, – сказал Хортон и передал мне вырванный из блокнота листочек бумаги, на котором были записаны названия населенных пунктов и время, когда в них видели Кургана.
– Эх, прости меня, Коннер, – вздохнул я. – Но не судьба тебе поквитаться с убийцей Рамиреса. По Фламелю и Кейну ничего пока?
– За горой Нири присматривают, но никаких раскопок там пока не ведётся, – пожал плечами Хортон. – А про Фламеля вовсе всё глухо. У нас даже летописей о нем нет. Вообще о том, что этот знаменитый алхимик древности – Бессмертный, я услышал только от тебя.
– А я от Дария.
– Ты уже говорил, – промокнул он губы салфеткой. – Ну что, мне готовить дубленку и ушанку?
– Джеймс, зачем тебе ушанка? – посмотрел я на него, как на идиота. – Апрель на дворе: максимум легкая куртка. Тем более на Украине.
– Это была шутка, Том. Не бери в голову, – вздохнул Хортон.
***
Примечание к части
Автор фразы: **ЗПТ пропущена** благодарю за твою помощь. Тебе бы зарегистрироваться а то как то неудобно с тобой **так** говорить **Харибда®**
***
Меня зовут Винни Пух. Или Вениамин Пухевич. Можно просто: Бенджамин Пухус. И я – разумный прямоходящий медведь. Точнее не совсем. Не совсем прямоходящий, потому, что я предпочитаю ходить, как и задумано было Природой: на четырёх крепких лапах. Но я могу спокойно, безо всякого дискомфорта ходить прямо. На двух задних лапах, как Хомо Эректус. Это забавно. Даёт интересные возможности. “Забавно” – паразитное слово одного из моих создателей. Он сам не замечает, что употребляет его часто, наверное, слишком часто, для описания различных событий, очень часто трагичных, в которых никто другой, кроме него, ничего “забавного” не замечает.
Создатели. Да, у меня есть создатели. А что, у кого-то могла появиться мысль, что разумный прямоходящий медведь мог появиться сам? Нет, конечно, если рассматривать теорию Дарвина, то шанс на подобное не нулевой. Но кто же может всерьёз рассматривать такую глупость, как теория Эволюции Чарльза Дарвина, для объяснения вещей, происходящих в реальном, а не выдуманном им мире?
Хотя я вполне допускаю возможность существования такого мира, в котором она верна. Но этот мир, должно быть, очень… забавен.
Итак, вернемся к моим создателям. Первый и главный из них: Природа. Почему, я так считаю? Потому, что родился я самым обычным медведем, самым типичным для медведя способом. И до двадцати трех лет я был самым обыкновенным бурым медведем - Ursus arctos. Хищное млекопитающее семейства медвежьих. Один из самых крупных наземных хищников. Хоть и несколько выделялся своими размерами. Обычно медведи моего вида и возраста достигают веса около двухсот семидесяти килограмм. Я же весил триста тридцать. Именно за эту особенность меня и выбрали остальные Создатели. Кто они? Дебилы. Почему? А какому разумному с нормальным интеллектом придет в голову наделять агрессивное дикое хищное животное разумом только ради дурацкой шутки? Я ведь мог получиться “злобным”. Мог “затаить обиду”. Мог попытаться убить кого-то из них ради мести. Мог сбежать. Им невероятно повезло, что я оказался достаточно разумен, чтобы не делать таких глупостей. И в какой-то степени я им благодарен за моё создание: думать-приятно. А думать не просто так, абстрактно, ни о чем, а над решением конкретной задачи – во сто крат приятней. Уверен, что именно это обстоятельство и привело к моему созданию. Ведь задача: “наделить животное интеллектом” – очень сложная задача, над которой очень приятно думать. Вот они и подумали. Деятельно. В результате получился я – Винни Пух. Это имя они мне дали, но оно не совсем моё. Это имя игрушечного плюшевого медведя из детской сказки, на основе которой и задумывалась шутка Создателей. По этой причине я взял себе другое. Точнее два других: Вениамин Пухевич и Бенджамин Пухус. По сути
