– Я уже видела подобный цвет, у собаки, которая вывела меня из лесу, – молчат.
Мое внимание привлекают три кресла у камина, два вполне обычные, третье, посередине, украшено резьбой, обито парчой. Восхищаюсь его красотой.
– Настоящее произведение искусства, – проводя пальцем по резьбе, говорю я.
– Его сделал Рен, для меня, – с гордостью и теплотой в голосе отвечает Энья.
Круто. Видно, братец любит свою маленькую сестричку.
– У твоего брата золотые руки, – хвалю мастера.
– Вы льстите мне, Леди, – Отвечает незнакомый голос.
Вот и старший брат. Оборачиваюсь посмотреть на его владельца. Вот это да! Мои ноги подкашиваются, хватаюсь за спинку стула и замираю, не сводя глаз с мужчины. Невероятно большой, я со своими немалыми габаритами против него маленькая, хрупенькая девочка. Его волосы длинные и влажные. По мускулистой груди стекают капельки воды. Гипнотизирующий, хищный взгляд ярко-зеленых глаз пронзает. Из одежды – килт, больше ничего! Весь его вид, грубого властного самца, завораживает. Он вздернул бровь. Я пропала. Как мужчина может быть таким... таким…шикарным? Легкая щетина подчеркивает резкие черты лица. Шрам с левой стороны, рассекающий бровь и опускающийся по щеке безобразен, но не портит общую картину. Он усмехается, складывает руки на груди.
Облизываю внезапно пересохшие губы. Отрываю взгляд от красавца-самца. Светка укоризненно качает головой, жестом показывая, что я ненормальная. Как же, будешь тут при своем уме, увидев столь сексуальный экземпляр. В этом году я была хорошей девочкой, подарите мне его на рождество. Обещаю хорошо заботиться…
– Наш старший брат, Лорд Реналф Кемпбелл, – представляет красавца Энья, прерывая хаотичный поток моих мыслей.
– Добро пожаловать Леди…? – он замолкает, вопросительно смотря на меня.
– В-вика-тория, – заикаясь, произношу свое имя.
– Эн, покажи Леди Виккатории ее комнату, – хмыкнул он, обращаясь к сестре.
Очень смешно. Смутил своим видом, еще и дразнится.
Оставив нас со Светой, Энья вышла из моей временной комнаты.
– Серьезно? В-в-ви-ка-ка-тория! – передразнила подруга. – Что это было? Ты и краснела и бледнела, я переживала, что в обморок хлопнешься. Не такой Рен страшный, чтоб так реагировать.
– Я не говорила, что он страшный, – бурчу, вынимая из рюкзака вещи.
– Твой вид сказал все за тебя!
– Проехали. Лучше о вас Дирком расскажи, потом устрой экскурсию по замку, – перевожу тему я.
Светка расплывается в улыбке и приступает. Уже через полчаса трескотни я понимаю: подруга влюбилась. Это меня не удивляет, так как сама не могу перестать думать о Реналфе. Потом была прогулка по замку, саду и окрестностям. Любуясь пейзажами, я считала минуты до момента, когда вновь увижу Рена.
И вот мы сидим за большим столом. Рен во главе, Дирк справа, рядом с ним Света, Энья слева, я возле нее. Гоняю горошину по тарелке.
– Леди, вас не устраивает наша пища? – прерывает тишину голос Реналфа.
Краснею. Блин, не хватало еще обидеть горцев.
– Нет, Лорд. Все безумно вкусно. Просто я, немного… – замолкаю, пытаясь подобрать слова, – не в себе, наверное. Слишком много произошло за последние несколько дней, и все за гранью разумного. Еще я скучаю по другу, – последняя фраза прозвучала печально, я серьезно соскучилась по песику.
– Друг? Есть третий пришелец?
– Нет. Я о собаке, которая вывела меня из лесу, – уточняю я.
– Вы имели в виду волк? Собаки в лесах не бегают, – очередной раз хмыкает Рен.
Какой, нафиг, волк? Он бы меня сожрал. Вместо этого удивленно отвечаю:
– Волки – хищники, от них вряд ли дождешься помощи. Разве что загрызет, избавив от мучений бродить по лесу.
– Ваша правда, но скажите мне Леди, ваш друг имел каштановый окрас?
Мои глаза расширяются.
– Да. Откуда вы знаете?
– Я видел это животное пару часов назад недалеко от замка. И с полной уверенностью заявляю, это не собака. Уж поверьте мне.
Роняю вилку. Волк? Как так?
– Но… – не нахожу слов возразить. Лорд большой, ему видней.
– Мои поздравления Леди, вы либо неимоверно удачливы, либо приручили хищника.
Погрузившись в свои мысли, не замечаю какими глазами смотрят на Рена остальные.
– Но, если ваш друг приблизится к замку, я буду вынужден убить его, – продолжает он.
Что? Вскакиваю как ошпаренная.
– Лорд, прошу вас, не делайте этого. Пожалуйста, – мне кажется, я на грани истерики.
Зеленые глаза Рена сверкают, почти не моргая, он смотрит на меня.
– Это животное опасно!
– Он спас меня, – ору на мужчину. – Я не позволю вам обидеть мое животное!
– Ваше? Ох. И что же вы сделаете…
– Реналф! – прерывает его Энья. – Сколько можно? Ведешь себя как глупый мальчишка! Пообещай не трогать волка!
– И не подумаю! Он хищник. Сегодня спас, завтра разорвет ее, – рычит Рен.
– Он спас Вику, и не навредит ей! – шипит Энья.
– Уверена? – злорадно отвечает брат.
– О, милый, я убеждена в этом! – язвительно отвечает она. – Кстати, завтра не сбегай. Все вместе пойдем по ягоды. Я ясно выразилась, брат?
Тот в ответ фыркает, и молча пьет виски. Я пораженно смотрю на Энью. Хрупкая малышка, но крепко держит братишек за яй…кхм…в руках. Видно, кто в доме хозяин.
====== Глава 10 ======
Утром я таки соизволила рассмотреть свою временную обитель. После плотного ужина и пары бокалов виски, я просто вырубилась. Теперь же, лежа на королевских размеров кровати, осматриваю комнату. Так-так, интересненько. Все это напоминает фильмы о рыцарях, короле Артуре. Хотя, там пошикарнее было. Если верить учебникам истории и интернету, то замки в 18 веке были гораздо круче. Может то только у королей? Или история врет, или Лорд Кемпбелл скряга. О! А ночной горшок под кроватью есть? Наклоняюсь, задираю простыни. Стоит. С глупой улыбкой переворачиваюсь на спину, представляю, как утром пру горшок через весь замок, полный людей – истерически ржу. Успокоившись, одеваюсь. Сегодня мы идем по ягоды, значит моя родненькая одежка в самый раз. Мужчины сидят за столом, девушек нет. Ясно, на кухне шурудят.
– Доброе утро, – приветствую Лордов, Дирк улыбается, Рен кивает.
Смываюсь на кухню, где вовсю хлопочут девчонки. Умиляюсь, глядя на Светку. Когда ж ты чудо мое ненаглядное такой хозяюшкой стала? Но вслух не произношу, просто здороваюсь. Нарезая хлеб здоровенным ножом, как бы невзначай интересуюсь:
– Энья, у всех Лордов такие мрачные замки? В нашем времени, замки 18 века изображают иными. Более помпезными.
Она вздыхает, отодвигает миску с овощами.
– Пойдемте со мной.
Мы идем следом, как оказалось в ее комнату. Тут-то моя челюсть отвисла. За порогом ее комнаты открывался иной мир, кардинально отличавшийся от серого, мрачного замка.
– Вот, мое королевство, – продолжая вздыхать, разводит руками Энья. – Все это работа братьев.
Деревянный пол, пушистые ковры, стены выбелены, покрыты гобеленами. Резной столик с зеркалом. Такие же резные стулья. Кровать, вообще, произведение искусства. На окнах темно-бордовые бархатные шторы с золотистой вышивкой. Белоснежный камин с лепниной единорогов. Над ним портрет хозяйки комнаты. Серебряные подсвечники. Небольшой шкафчик с книгами в кожаных переплетах. Вот она где, помпезность, тщательно скрыта от чужих глаз.
Решив добить нас окончательно, Энья высыпает из шкатулок(!) драгоценности и бросает на кровать шикарнейшие платья. Что тут сказать, братья балуют свою малышку.
– Только зачем мне это все, если я дальше поселка не была. На кухне ходить? – чуть не плача говорит она.
Бедная девочка.
– Братья не устраивают приемы, балы, или как у вас это называется? – интересуюсь я.
Она отрицательно машет головой. Мы с жалостью смотрим на Энью. Ну, братцы, держитесь, негоже такую красоту прятать.
– Ох, засиделись мы, а братья голодные, – вскакивает она и бежит вниз.
– Поморить бы их голодом, засранцев, – бурчу я, спускаясь за ней.
Во время завтрака терзаюсь, все не дает мне покоя, что Энью держат взаперти.
– Лорд, вы были на балах, светских приемах? – смотрю в упор на Рена.
– Бывал.
– Вам не кажется эгоистичным, самому развлекаться, а сестру взаперти держать?
– Нет.
– О, эгоизм, ваше второе имя, – не унимаюсь я.
Он выпрямляется, глаза сверкают от злости.
– Леди, именно потому, что бывал, моя сестра сидит дома. Ей не место среди развратных женщин и похотливых мужчин.
Ладно. Убедил.
– Но сами-то можете устроить ей праздник? Иначе зачем платья, украшения? Вы не понимаете, что расстраиваете сестру такими подарками? Для чего они? На кухне торчать, перед сковородками выделываться? – понесло меня. – Она как птичка в золотой клетке. Балуете, заботитесь, но свободы не даете.
