- Я это говорю к тому, Мия, что может быть вам что-то не хватает или еще чего. Я мужчина с небольшими потребностями и беру на цех только то, что действительно нужно. У вас будет вполне нормальный заработок и его вы можете тратить на полное свое усмотрение.
- Я поняла. - Кивнула мне девушка.
- Ну, и хорошо. - Я собрал инструмент и сложил его в коробку. - Нам отошел второй ремонтный бокс. Я, когда разберусь с неотложными проблемами, перееду в его служебные помещения, поэтому вам отойдет кандейка. Вы сможете расселиться в ней более свободно и обустроить ее по своему вкусу.
- Не хотите перекусить перед сном? - Поинтересовалась у меня Мия, выслушав мои слова и никак не обозначив своему к этому отношение. - Я заварила свежий настой и напекла оладушек, как делала это моя мама. Вам должно понравится.
- С удовольствием, только сначала приму душ и переоденусь....
7.
Закрывшись в своей комнатке перед сном, я с силой втянул носом воздух, как это делал раньше, переходя на видение тонких структур. Не сразу, но полумрак комнаты начал расцвечиваться тонкими силовыми линиями, постепенно набиравшими силу. Я облегченно вздохнул, все-таки некоторая неуверенность и переживания оставались, и огляделся, проясняя для себя происхождение силовых линий. Это оказались три плотоядных дерева, стоявших в моей комнате и не пострадавших в результате нападения на ангар. В центре их ствола проходила тонкая вертикальная "спица", которая и являлась источником ментальной энергии. Три дерева керторнов бифорусов в моем ментальном зрении являлись опорой тончайшей ментальной сети, в которую сплетались их силовые линии, образуя неповторимый узор. Меня силовые линии обходили, но я чувствовал хороший ментальный настрой деревьев ко мне и слышал, на самом пределе ощущений, их довольное урчание. Мельчайшие флюиды, выделяемые этими деревьями, создавали в комнате и кандейке не только повышенный фон ментальной энергии, но и тихий, благостный настрой.
Успокоившись и пообвыкнув к ментальному зрению, я перенес взор на себя, погружаясь дальше в транс и пытаясь увидеть линии своей энергетической системы. Идти по проторенной дороге легче, поэтому через некоторое время я нащупал необходимое состояние и смог увидеть искомое. Зрелище было потрясающее, энергетическая система не выгорела дотла, как я опасался, а полностью перестроилась, возможно, вобрав в себя часть узлов и конструкций погибшего шамана. Об этом говорило несколько десятков новых узлов, которых у меня раньше не было, и мои силовые линии, сейчас представляющие собой пучки из нескольких довольно толстых и перекрученных между собой нитей. Общее количество тончайших нитей в теле увеличилось в несколько раз, а шар за грудиной трансформировался в некую яйцеобразную конструкцию, расположенную вертикально по центру тела, длиной не меньше восемнадцати сантиметров и диаметром около пятнадцати, мерно пульсирующую энергией в такт сердца. Даже невооруженным взглядом было видно, что внутренний объем системы увеличился в несколько раз, а цвет пульсирующего яйца достиг такой насыщенности энергией, что казался мне бело-синим. Впрочем, такой цвет имело только ядро, тогда как общее состояние ментальной системы можно было оценить как наполненной едва ли на четверть, но и это количество мной ощущалось, как превосходящее трехкратно все то, что у меня было перед нападением. Ничем иным, как перерождением и перестройкой системы под новые требования, мою потерю способностей объяснить было нельзя. Было похоже, что переизбыток энергий, полученный в бою с шаманом, вытолкнул мою систему на новый уровень развития.
Уяснив суть изменений, я вышел из транса, вернувшись к ментальному зрению, пробуя его на "вкус" и осознавая, что вижу тоньше и глубже, раз тончайшей сети плотоядных растений раньше мне видеть не доводилось. Сразу стало ясно, что зона видения расширилась достигая радиуса около пятнадцати метров и первый же силовой жгут, выброшенный мной на максимальную длину, это доказал, заодно вселив в меня уверенность в своих силах. Вскоре стало ясно, что это явно качественный скачок, так как на грани чувств, я слышал "сон" Мии и всплески мышления в полусне-полутрансе ее сестер. Я смог даже понять, что каждая из сестер изучает в этот момент, и что Мия во сне бежит по поляне навстречу восходящему солнцу. Последним испытанием в этот вечер было мое желание попробовать приподнять в воздух мои стальные шарики, с которыми я раньше тренировался. Это мне удалось без особых проблем, причем работал я сразу тремя жгутами. Дальнейшие испытания привели к выводу, что пределом моих возможностей является вес в четыреста грамм, который я могу удержать в воздухе около тридцати пяти секунд. В кратком и моментальном усилии я смог сдвинуть с места вес около трех килограмм, это были мои ботинки, за неимением ничего под рукой, причем это был явно не предел этого достижения. Перенапрягаться я в этот вечер не стал, поэтому почувствовав легкую усталость, закрыл глаза и медленно провалился в сон с ощущением, что чувствую себя почти счастливым....
*********
Следующую неделю я полностью провел в боксе, изредка посещая склады и отыскивая замены запасным частям для роботов. Ранди де Моу от меня в эти дни только отмахивался, переправляя в руки помощника, молодого парня с фамилией Моу, толи племенника, толи внука. В силу небольшой разнице в возрасте, парень относился ко мне с некоторой долей покровительства, чем я и пользовался, вышибая из него запасные части и расходники. Брал я это все бесплатно, аргументируя тем, что занимаюсь восстановлением выданных мне роботокомплексов "Тех-5М", а их у меня было пять штук, но под эту гребенку смог восстановить и пять "Лекси" до вполне приличного уровня, разобрав несколько комплектов прямо на складах. Естественно, что племяша старика Моу я отблагодарил пятью бутылками кортеса, но подобный расход ни в какие рамки не лез с реальной стоимостью запасных частей. К концу недели в результате моей деятельности, у меня в ангаре шевелилось восемь полноценных ремкомлексов "Тех-5М" и пять "Лекси-8М", причем последних я усилил, добавив к шести роботам комплекта еще по одному. Последний, девятый ремкомплекс "Тех-5М" пришлось вернуть на склад. После моей переборки ловить в нем уже было абсолютно нечего, все лучшее ушло на его побратимов, сейчас активно шевелящих манипуляторами в моем ангаре.
Это был не единственный результат этой недели. Оказалось, что мой инженерный статус по умолчанию дает мне доступ к памяти искинов тех, кто ниже меня по рангу. Естественно не всех, а тех кто не закрывает память своего искина специальным приказом. Обнаружив подобную брешь, я дал задание Фоме прошерстить память всех доступных искинов, результатом чего стала серьезная база поломок и повреждений кораблей, прошедших через Ремонтные Цеха, и список операций и манипуляций ремонтных комплексов по работе с этими кораблями. Над анализом данных Фома и Злыдень "гудели" не меньше трех дней, зато результатом их плодотворной работы стали программные алгоритмы действий по более чем сотне различных малых и средних кораблей. То, что я нарабатывал на разборке и сборке "Репиусов", фактически упало нам без особых усилий, если не считать время, затраченное на анализ информации, и энергию, потраченную искинами на это. Естественно, что базу требовалось доработать и довести до ума, но сам факт того, что основной костяк программы у нас есть, сильно упрощал задачу.
Параллельно ремонту и настройке роботокомплексов Фома безостановочно вел разборку кораблей, после чего проводился ремонт, дефектоскопия и наладка модулей и блоков и обратная сборка. С силовыми конструкциями, естественно, пришлось работать уже мне, но работать с ними только под себя было гораздо комфортнее. Из четырнадцати силовых конструкций "Репиусов-12" мне удалось восстановить девять, что привело к тому, что они после сборки и тонкой настройки были упакованы в контейнера и стояли в моем доке. Со складов мне удалось забрать еще тридцать шесть "Репиусов", больше просто не влезало в мой расширившийся ангар, и начать работу уже с ними. К концу недели, по выходу на полную мощность, уже стало ясно, что выдавать по два, а то и три, малых корабля в сутки моему рембоксу вполне по силам. Пока я с этим не светился, выдавая рапорты о полной разборке откровенно убитых кораблей и сдавая не менее убитые модули на склад, но было ясно, что это только до первой сделки. Расчет говорил, что даже в самом худшем случае, мы сможем выдавать в неделю не меньше семи кораблей на продажу. При хорошем же раскладе эту цифру можно было смело умножать на три.
Обдумав ситуацию, я счел, что мне уже не стоит излишне напрягаться, а перейти в режим спокойной и планомерной работы, результатом чего стал восьмичасовой рабочий день и твердый режим тренировок и отдыха. К концу этой недели, я начал подниматься в шесть часов, проходить полуторачасовой кросс или тренировку у Злыдня, после чего принимать душ, завтракать и начинать работать. Далее следовал обед с получасовым отдыхом и медитацией, следующие четыре или пять часов работы, после которой поужинав, я вновь прыгал в тренировочный комплекс к Злыдню. Вечер завершала тренировка ментальных способностей и регенерационная камера с четырехкратным режимом обучения. Подобная практика очень удобно сочетала в себе спокойную работу, учебу с постоянными тренировками и наращиванием ментальных способностей. Жизнь начала приобретать ритмичность и цикличность, характерную для обжитого пространства, коим для меня в данное время стали Ремонтные Цеха.
