это.
- Есть какие-нибудь легенды о темных духах, которые проникли в наш мир? – Я решил идти до конца в своих вопросах, даже если придется слушать детские сказки.
- Они все оканчиваются тем, что доблестный воин побеждает их и изгоняет обратно. Кроме мифа об одном демоне, которому стало так мерзко от жизни в подземном мире, что он предал своих братьев и сбежал к людям.
- И что с ним стало? – С неподдельным интересом спросил я, чем заставил Паучиху удивиться.
- Он так сильно боялся мести своих собратьев, что старался казаться меньше и незначительнее. В один момент трусливый демон стал размером с муху и был проглочен жабой, когда пролетал мимо пруда.
Ясно, опять облом. А ведь мне на секунду показалось, что я был в шаге от разгадки.
Дверь-шторка тихо отъехала в сторону. Знахарка аккуратно подошла к нам, неся в руках дымящийся горшочек с черным варевом. Жидкость была густоватой и отдавала на запах мокрым железом.
- Это пить надо? – Брезгливо поморщился я.
- Если ты тогда не солгал о том, зачем пришел, то да, - сказала девушка и как-то не по-доброму улыбнулась.
Я аккуратно принял горшочек из рук знахарки. На ощупь он оказался холодным, несмотря на идущий над ним пар. Жидкости было на один глоток. Это насколько забористым должен быть отвар, чтобы от такого объема меня так сильно торкнуло, чтобы память полностью вернулась? Если бы не маячивший надо мной дамокловым мечом черный дух, то никогда бы в жизни не решился бы выпить такую жижу. Тем более ее сварила живущая за чертой города тетушка с азиатской внешностью. Другого шанса вспомнить что-то из жизни Константина Любомирского и обрести хоть какую-то силу перед встречей с духом у меня не будет.
С сомнением посмотрел на знахарку, но та только благожелательно улыбнулась. Деваться было некуда.
На вкус жижа напоминала испортившийся грибной суп-пюре. Хотя бы не вырвало и на том спасибо.
- Лучше ложись на землю, - донесся до меня голос Паучихи.
Я воспользовался ее советом вовремя. Едва моя голова коснулась татами, мир вокруг меня погрузился в цвет того варева. Густая тьма медленно поглотила меня.
***
Маленькие детские ручки были слишком слабы, чтобы удержать годовалую ивисскую борзую. У него была привычка выскакивать из кареты и звонким лаем обозначать прибытие экипажа Любомирских. До поместья Щусевых было по меньшей мере три часа пути и тем странным была такая внезапная остановка.
- Маркиз, стой! – Глухой голос кучера прозвучал озабоченно.
В сердце ребенка неприятно кольнуло. Это был его личный щенок, которого он очень сильно любил. Слова кучера заставили его не на шутку переполошиться.
Пронзительное лошадиное ржание было последней каплей для маленького Кости. Он спрыгнул вниз, не заботясь о том, что приземлился прямо посреди грязной лужи.
Метеор, правый конь из тройки, дергался и пытался вставать на дыбы, сильно пугая Гнедого и Пегаса.
Молодой слуга стоял в сторонке, с ужасом наблюдая за попытками грязного с ног до головы кучера успокоить лошадей. Любой на их месте убежал бы подальше от подкованных копыт, но Гаврила был мужик отчаянный и смерти не страшился.
- Маркиз! – Позвал мальчик лежавшего в грязи пса, но тот не окликнулся, - Маркиз, ты чего?!
Костя подошел к собаке и попытался почесать его за ухом, но рука погрузилась во что-то мягкое и липкое. Мальчик с ужасом отшатнулся, когда рассмотрел Маркиза чуть внимательнее. Голова пса была проломлена чем-то тяжелым.
Позже Костя узнает, что пес подбежал к кучеру и получил смертельный удар копытом от обезумевшего коня. Но сейчас мальчик это не понимал, продолжая рассматривать тело своего любимого щенка.
- Гаврила! - рявкнул недовольно отец из окна кареты, но спускаться в лужу побрезговал из-за опасений испортить новые туфли, - что творится?
- Скоба, ваше благородие, стрельнула и прямиков в метеора попала! – Перекрикивая ржание лошадей, ответил кучер.
- Пристрели ты его и поехали дальше. У меня уже начинает болеть голова от этого ржания.
- Но как… - Попытался сказать Гаврила.
- Выполняй, холоп, - сплюнул Георгий и посмотрел на перемазанного грязью мальчика Костю, - и этого крестьянского сына в чистую карету не пускай. Пускай на козлах с тобой едет.
Под рукой у кучера всегда была пистоль на случай нападения волков или другой живности. Предназначалась она для защиты лошадей от норовивших вцепиться в их брюхо острых зубов хищников. По иронии, сейчас оружие послужило для убийства одного из коней.
Пока сильно омрачневший Гаврила снимал упряжь с тела Метеора, мальчик восьми лет от роду плакал над Маркизом.
На плечо легла широкая рука. Костя оглянулся и увидел седую бороду Александра Любомирского, который никогда не упускал шанса вставить урок воспитания в любом разговоре со своим внуком.
- Константин Георгиевич, - так дед обращался к мальчику, когда тот, по словам старика, достиг почтенного пятилетнего возраста, - не стоит скорбеть над умершими. Скоро и я умру. Но мне хочется, чтобы мою жизнь провожали под рев фанфар, а не глоток женщин и детей. Ты, как Любомирский, должен относиться ко смерти проще остальных.
- Почему? – Шмыгая носом, спросил мальчик.
- Тебя успели
