сидела на полу, тихо причитая что-то. Он даже не удосужился её поднять. Мне оставалось лишь вздохнуть и промолчать. Лезть ещё и в их семью я не собиралась, мне своих проблем более чем достаточно.
— Потому что не понимаю, как можно осознанно отправлять людей на смерть. Но да, это ваше решение. И ваш просчёт. Мне интересно другое, — вздохнула я, признавая в какой-то мере их правоту. Они взрослые мужики, правители своих стран, прекрасно отдавали отчёт в своих действиях, поэтому действительно не стоит их отчитывать, пусть живут с этим. Главное я донесла: мы готовы решать проблемы миром.
— Кто из наших аристократов помогал вам? Давал сведения? И что они хотели взамен?
Анузец тут же отвёл взгляд, сделал вид, что смотрит на жену. А вот король Икерии слегка засмеялся и покачал головой.
— Убеждать вас в том, что таких не было, я так понимаю, бесполезно?
— Глупо, я бы сказала, — улыбнулась я.
— Герцог Дюранец вам знаком? — усмехался он.
— Смотря какой из них. У вас договорённость была исключительно устная?
— Нет, конечно, — проговорил анузец. — Только переписка спрятана.
— Естественно, — хмыкнул Милон, впервые подав признаки жизни.
— Но вы же понимаете, что эти документы мы не выдадим, — прищурился анузец.
— Понимаю. Полагаю, что из них я и о ваших мотивах узнаю гораздо больше того, что вы мне тут поведали. Но это ваше дело, если вы не хотите договариваться о взаимном сотрудничестве, — махнула я рукой, устав от пустой болтовни. Всё равно каждый из нас останется при своём мнении. Так зачем тратить время?
Зато они воспылали желанием договариваться. В итоге мы обсуждали уже подготовленные договоры все вместе до хрипоты и почти до рассвета. Интересно, что своих жён, не участвовавших фактически в управлении государствами, они отправили спать, а мои мужья лишь посмотрели на меня косо, но ничего даже не сказали. Я лишь усмехнулась.
В итоге вышло нечто странное. Икерия хотела земель, и мы дали им приграничные земли. Да, на них растут леса, по сути, очень полезный ресурс. Только граф Лурье ещё раньше объяснял, что деревья в этом лесу практически ни в каком производстве не используются, только на дрова. И хотя я понимала, что, скорее всего, они просто не нашли их полезностей, территории мы отдали. Конечно, за счёт Анузы. Ровно столько же земель мы оттяпали у них. А поскольку это были горы и предгорья, граничащие с моим графством, то и отошли они ко мне. Тихо так и скромненько. И я-то знала, сколько всего есть в этих горах. Если начать их разрабатывать ещё и с другой стороны…
Мысленно я потирала ручки от перспектив. Икерец, правда, не был столь счастлив, несмотря на территории, ведь мы отжали у него все возможные ресурсы по самым низким ценам на ближайшие двадцать лет без права разрыва договора. Но такова жизнь.
И конечно, был заключён пакт о ненападении. За нарушение вся территория побеждённой страны уйдёт под наше руководство. А лишиться своих стран не хотел никто.
Шли переговоры, в которых, на удивление, участвовали уже все: и Фрост, и Милон. Но в основном они не выдвигали новых требований, а корректировали уже имеющиеся. А ещё смотрели на меня странно, но мне было не до анализа. Я тогда вошла в раж. И никакая усталость и ночь за окном не могли меня остановить.
Вот так и получилось, что всего за одну ночь были подписаны договоры на достаточно выгодных для нас условиях. Даже Икерия получила свою выгоду. А вот Анузцы оказались в полной ж…
Утром, точнее уже ближе к полудню, я обнаружила удивительную вещь. Анузцы практически забили карету подушками. Об этом мне рассказала Ююка, хихикая и вздыхая. Для неё такое отношение к беременной женщине было одновременно смешно и восхитительно, а меня ужаснуло.
На самом обеде правительница Анузы отсутствовала, что удивило меня ещё больше.
— А где ваша супруга? — не могла я не спросить. — Ей стало плохо? Может быть, вызвать ей лекаря?
Мало ли, переволновалась, климат у нас немного, но всё-таки отличается. Да и если у них такое творится, может быть, они там поголовно хронически больные? Ответ меня просто убил.
— Нет-нет. С ней всё в порядке, слава Богине. Просто она же в положении, ей нельзя стресс, нагрузки и прочее. Пусть отдыхает, набирается сил. Как прибудем домой, за ней постоянно будут следить лекари.
— Такая забота, конечно, похвальна, — произнесла я с сомнением, — Но почему ей нельзя выйти к обеду? Мы не кусаемся.
— В Анузе такая традиция, миледи, — произнёс Фрост, пока мы с этим самым анузцем хлопали друг на друга глазами. — Беременную женщину берегут и охраняют буквально от всего на свете. Все её обязанности, если таковые были, распределяются между слугами или берут на себя мужья. Женщина же отдыхает, гуляет и…
— Помирает со скуки, — дополнила я.
— Что вы. У неё есть всё необходимое: шитьё, музыкальные инструменты, любые книги, холсты.
— У неё нет самого главного — свободы, — горько усмехнулась я, уже понимая, в чём проблема Анузы. — И как часто вы приходите к ней?
— Каждый день. Каждый из мужей приходит разделить с ней трапезу или прогулку. Она никогда не бывает одна, — обиженно проговорил этот муженёк. И я даже не знаю, какие мужья хуже: мои или в Анузе. Запереть женщину на несколько месяцев?
— Это хорошо, что вы с ней бываете и днём, и ночью, но всё же…
Я даже не успела договорить мысль, как он меня перебил возмущённо:
— Что вы. Никто не смеет прикасаться к ожидающей младенца женщине. Это может навредить ребёнку.
На этих словах я воздухом подавилась и в буквальном смысле закашлялась, выпучив глаза. Хорошо, ничего не ела и не пила в тот момент.
— В смысле? Вы не только запираете её в своих покоях, но и лишаете мужского внимания? — постаралась я более сдержанно выразиться, и зря. Меня неправильно поняли.
— Я же уже сказал, что мы регулярно её посещаем. Вниманием она не обделена.
— Хорошо, выражусь проще, — выдохнула я, а рядом фыркал король Икерии. — Вы не занимаетесь с ней сексом всю беременность?
— Конечно. Это может навредить ребёнку, — был мне уверенный в своей правоте ответ. Я была в шоке.
— А наши женщины в такой период
