рявкнул Зиргрин, с отчаянием наблюдая, как появившийся бог перехватывает на себя все те хрупкие связи девушки с миром, которые удалось создать их совместными усилиями. Бог Хаоса также имел связь с Землей, так что сейчас, когда Катя была чрезвычайно слаба, мир инстинктивно пытался закрепить энергопотоки на более сильном существе.
Ромбические зрачки Урташа сжались в тонкие узкие полоски. Ему хватило доли мгновения, чтобы понять свою ошибку. А следом пришла мощнейшая волна отторжения, созданная арханом при помощи заимствованной силы. Бог не сопротивлялся, позволив изгнать себя в Бездну.
Зиргрин, поняв, что кризис миновал, вздохнул с облегчением. По мере того, как Катя использовала его в качестве проводника силы, он все лучше ощущал, что значит быть Хранителем. Более того, печать Хранителя в его теле сейчас была активирована и буквально захлестывала сознание парня знаниями, накопленными его предшественниками. Благодаря этому он смог стабилизировать входящие в него потоки сил, помогая девушке оживлять ее связи и дозировать поступающую в них энергию. Даже появление Урташа, хоть и привело к дестабилизации энергоканалов Кати, к счастью, не сильно повлияло. Бог принимал решения очень быстро, так что добровольно позволил выбросить себя в Бездну. Архан на миг задумался, как его накажут за подобное действие. Ведь фактически он был рабом бога Хаоса. Его душа все еще находилась во владении Четырехкрылого.
— Ничего он тебе не сделает, — легко прочитала его мысли Катя.
Она уже немного восстановилась. Кровотечение прекратилось, а кожа постепенно возвращалась от мертвенно-бледного вида к нормальному. Странная высасывающая из тела девушки все соки сила также куда-то делась. Зиргрин так и не смог понять, что же это было. Да его и не волновало это сейчас. Все мысли были сосредоточены на Кате. Постепенно девушка все увереннее перехватывала у него энергетические связи, пока, наконец, не смогла полностью избавиться от поддержки королевской тени.
Как только это случилось, архан сразу же выдернул соединявший их руки кинжал. Раны на обоих стали быстро заживать, однако шрамы остались. Даже регенерация Зиргрина не смогла уничтожить оставшуюся сквозную метку.
— Пусть это будет нашей с тобой памятью о том, что здесь произошло, — улыбнулась Катя, поднимаясь с подушек и ощупывая точно такой же шрам.
С каждым мгновением она все меньше напоминала смертную и возвращалась к тому образу богини, который Зиргрин увидел в первую их встречу. По взмаху руки девушки кровь и все следы произошедшего здесь осыпались прахом и были выметены поднявшимся ветерком. Испачканная и разорванная одежда сменилась длинным зеленым платьем, словно сотканным из тонких травинок. Катя подошла к подушкам, на которых мирно дремал крылатый младенец.
— Хвала небесам, наконец-то она родилась, — тихо прошептала Катя, качая дочь на руках. Взглянув на ужасно измотанного белого архана, девушка нежно улыбнулась. — Теперь-то ты можешь сказать мне свое имя? Должна же я узнать, как зовут крестного отца моей дочери?
— Крестного? — выдохнул Зиргрин, все еще ошеломленный переменами в исходящей от нее энергетике.
— Если бы не ты, она не появилась бы на свет. Как это еще назвать, как не крестным отцом? Или ты не согласен?
— Как бы я посмел отказаться от такой чести, — выдохнул архан. — Мое имя Зиргрин, госпожа.
— Для тебя я просто Катя. К тому же, когда ты примешь на себя роль Хранителя, то станешь близок мне по статусу. — Сказав это, она посмотрела куда-то вверх, словно видя сквозь потолок сторожки лесника, сквозь пространство и даже время. — Урташ, ты можешь вернуться.
Сразу после этих слов бог Хаоса появился перед Катей. Он переводил взгляд с девушки на младенца, не зная, как выразить множество кипящих в нем эмоций. В них было смешано все, от боли, страха, сожаления, до невыразимого счастья. Сейчас Урташ скорее напоминал переполненного эмоциями человека, чем могущественное божество.
— Я…
Катя положила палец на губы супруга, прерывая его.
— Все хорошо. Все ведь, наконец-то, закончилось так, как должно…
Архан, чувствуя себя лишним, выбрался из домика лесника, тихо притворив за собой дверь.
Вся территория вокруг этого места была усеяна трупами орденцев, среди которых попадались тела в военной форме, которые уже уносили их товарищи. Атмосфера была тягостной, что только сильнее повлияло на Зиргрина. Как же он устал от всего.
Сев на пороге, парень прислонился затылком к сосновому столбу, поддерживавшему козырек крыши, после чего закрыл глаза.
— Почему вы здесь, Лис? — спросил он в пустоту.
— Шутишь? — удивился командир. — У вас на хвосте сидел весь орден Чистых. Вы даже выкурили тех, кто до этого искусно скрывался в различных звеньях управляющих и силовых структур. Ведомство уже не один год пыталось выкорчевать корни этой организации, а тут — такой шанс. Ты, кстати, сейчас как себя ощущаешь?
— Я свободен, если это хочешь знать.
— Ну я догадался, раз ты без маски вышел, но уточнить все же должен был. И что думаешь делать дальше?
— Дальше? — Зиргрин приоткрыл глаза, наблюдая, как два божества с младенцем уходят в небеса по духовным слоям. Они были так счастливы, что забыли обо всем во Вселенной. — Что может быть дальше? Пора возвращаться домой…
Лис лично отвез Зиргрина в Храм Урташа. Командир не понимал, почему он не хочет ехать домой, но лишних вопросов задавать не стал. Архан же не торопился что-то объяснять. За всю дорогу он только раз обратился к Вадиму перед тем, как выбраться из черного тонированного фургона. Зиргрин холодно приказал саперу собраться и к следующему утру быть готовым к отправке в командировку, запретив брать с собой огнестрельное оружие. Законы миров все равно разные, так что там оно просто превратится в красивую железную игрушку.
— Вот так уйдешь, даже слова не сказав? — нахмурился Лис, осознав, что архан на самом деле готов просто взять и уйти.
— Все уже было сказано ранее. Береги себя, Лис. Больше мы не встретимся.
— Да чтоб тебя! — ругнулся командир, но по какой-то причине совершенно не ощущал себя обиженным.
Казалось, архан уже был мысленно где-то очень далеко. Мрачный силуэт в черном костюме неспешно направился в сторону храма, создавая ощущение, что с каждым шагом становится все дальше от своего бывшего командира и от мира вообще.
Зиргрин намеренно не стал растягивать момент прощания. Бойцы обидятся на него, но так даже лучше. Больше ему не о чем было скучать в этом мире, не о ком было тосковать. Наконец-то его судьба больше не связана с этим местом, так что он мог целиком и полностью отдаться своей новой родине.
— С возвращением, — крепко обнял его Миша. Зиргрин позволил брату
