обращено к жаровне. Создавалось впечатление, что сквозь опущенные веки, он внимательно смотрит на угли.
Девушка коснулась меня рукой и указала на один из ковриков. Сама она направилась к другому. Когда мы расселись, то образовали равносторонний треугольник, в центре которого располагалась пылающая углями посудина.
Ангир вновь прикрыла лицо ладонями и через секунду убрав их посмотрела на меня и прикрыла глаза, показывая, что мне надо сделать именно так.
Я поступил, как она просила, но вдруг понял, что даже через опущенные веки вижу полыхающие угли. Да и не только угли! Я видел и старика, и девушку, которая сунув руку за отворот своего халата достала небольшой деревянный пенал и вынула оттуда несколько тонких палочек. Посмотрев на них, она отобрала пару штук и кинула их в жаровню, тут же уложив остальные назад и сунув пенал за пазуху. Потом она положил ладони на колени и замерла. Я последовал её примеру и неподвижно уставился на угли.
Что интересно, горели они безо всяких всполохов, ровным красным цветом, как будто бы это и не угли вовсе, а искусственный камин, которые иногда устанавливают в квартирах.
Палочки, кинутые на угли, лежали рядом, но почему-то не горели, и даже не дымились. Может быть они и не должны гореть? Захотелось почесать затылок, но вдруг тихий голос старика раздался у меня в голове:
- Не смотри на угли, смотри сквозь них.
Одновременно с этими словами мне послышался тихий заунывный голос девушки, которая напевала какую-то странную песню, слова которой были мне не понятны, но сама суть доходила.
… Мы трудной дорогой идём в золотой город. Сильные воины и могучие волшебники – только им по плечу увидеть стены, за которыми живут наши предки. Духи откроют ворота и выйдут нам навстречу. Мы будем рады увидеть наших пращуров…
Палочки в жаровне стали нагреваться и по залу стал распространяться голубоватый туман. Угли, с которых я не спускал глаз, вдруг метнулись мне навстречу и красный цвет занял всё вокруг…
Мы втроём оказались у стен, уходящих ввысь. Старик, стоявший в середине, взял нас с девушкой за руки и шагнул вперёд…
В тот же миг стены стали таять и к нам навстречу устремились непонятные образы и прозрачные тени.
- Они вновь пришли… - послышалось многоголосое тихое эхо, - они не забывают нас… они что-то будут просить… они наши потомки… надо им помочь … теперь они пришли втроём… кто этот третий… - голоса были какие-то бесцветные, никакой интонации в них не слышалось. И даже последний вопрос не прозвучал вопросом.
Наступила тишина. Старик едва заметно дёрнул мою руку, и я заговорил:
- Приветствуем вас, предки.
Мысли мои были открыты. Скрывать здесь что-то было бесполезно.
– Мы просим вас о помощи. Тёмные силы готовятся напасть на нас. Мы готовы их встретить, но тех, кто будет отстаивать наше право на жизнь, слишком мало. Трёхглавый собрал огромное войско и ждёт ещё подкрепление из жарких стран. Как бы много их не собралось, мы не пустим врагов в наш мир, сколько бы жизней нам не пришлось за это отдать.
Старик вновь дёрнул меня за руку.
Ангир затянула новую песню.
В ней говорилось о нашей прекрасной земле, о детях, которые рождаются здесь, чтобы продолжить дело начатое предками, о людях, которые воспитывают своё потомство с чувством уважения к пращурам, о стариках, которые готовы пополнить ряды духов, чтобы помогать своим детям, внукам и правнукам.
- Трёхглавый… - тихое эхо закружилось вокруг нас, - пришло его время… мы помним его… он никак не успокоится… он никогда не успокоится… его нельзя победить… его можно отбросить от нашего мира на тысячи лет… если уничтожить его легионы… если лишить его хотя бы одной головы…
На какое-то время всё затихло.
Мы стояли не шевелясь в абсолютной тишине. Не знаю сколько прошло времени, когда, наконец духи заговорили вновь:
- Мы не пустим к нему южные армии… собирайте свои силы… не медлите… ударьте первыми…
Это были последние слова, которые мы услышали.
Тени стали пропадать, их голоса, продолжавшие что-то говорить, звучали глуше и неразборчивее, пока совсем не затихли…
Старик, продолжавший держать нас с Ангир за руки, сделал шаг назад и у меня перед закрытыми глазами вновь засияли красные угли.
Какое-то время мы продолжали сидели без движения. Я не чувствовал ни ног, ни рук, ни тела, как такового. Только горящие угли были единственным моим ориентиром в этом мире. Мне было спокойно. Никакие мысли не бередили мою душу. Вокруг было пусто и тихо…
Сбоку кто-то качнулся из стороны в сторону и вновь замер. Вот он опять качнулся, и ещё раз, и снова… Мой взгляд оторвался от углей и переместился в ту сторону.
Старик, продолжая сидеть, тихонько раскачивался. Вот он поднял руки и закрыл ладонями лицо. Потом медленно опустил ладони и посмотрел на меня. Поднялся он легко, одним движением оказавшись на ногах. Ещё раз проведя ладонями по лицу, он подошёл ко мне и провёл рукой перед моей застывшей физиономией. Глаза мои открылись, и я уставился на дедушку Аюша. Неожиданно с другой стороны ко мне подошла Ангир. Когда она поднялась со своего коврика я не заметил. Они подхватили меня под руки и одним рывком подняли. Ноги мои со скрипом начали разгибаться, и наконец, коснулись земли.
Вот теперь я почувствовал, что и ноги, и руки, и спина, всё у меня «затекло» от долгого неподвижного сидения. Крякнув я сделал первый шаг. Старик, тут же прижав палец к губам, давая понять, что говорить, и издавать другие звуки ещё рано. Медленно передвигая ногами, я постарался быстрее выйти в другую комнату, чтобы уже там размять уставшее тело. Выводила меня Ангир, а дедушка Аюш, плотно задвигал за нами зелёное в узорах покрывало.
Выйдя в пристройку, я остановился и приподняв плечи попытался снять напряжение со спины, но в этот момент получил сильный удар в позвоночник на уровне лопаток. От неожиданности я сделал шаг вперёд и быстро повернулся.
На меня смотрел улыбающийся дед.
- Ну что, устал? – спросил он и ударил меня в грудь.
Вся боль и ломота в спине, ногах и руках мигом прошла, и я стал чувствовать себя, как и до приезда в дом старика.
- А ты крепкий, - похлопал
