ждет тотальный демографический кризис! Ведь девчонок то от похищений все же прячут по подвалам, а вот пацаны — мрут! Геройствуя.
— Ты меня вообще слушаешь?! — выкрикнул отец в трубку, что я аж отодрал наушник от уха, изливая на весь аэропорт Минеральных вод, какую-то девчачье-сопливую песню «о любви».
— Конечно, командир, я вас слушаю.
— Вообще от рук отбилась несносная девчонка... — пробормотал мужчина на другом конце аппарата связи.
Рация на такую дальность не берет, но, если использовать ретрансляторы... в прочем, я не сильно знаю, как работает эта «рация»! Она явно отличается от обычной! Даже той, что у меня в челюсти! И на транзисторах. Хотя бы качеством связи. Но разобрать её... я не решаюсь! Эта технология вообще сидит за семью печатями!
— Саша!
— Кто? Вы о чем? — спокойно отозвался я на этот выкрик — Я знаю, что вы верите в качество своих изделий, и их слишком мало, что бы информация утекла куда-то налево, но — это не означает, что кто-то не может изобрести что-то подобное повторно. Позывные придуманы не просто так.
— Двухсотая. — выдал уже спокойным голосом отец, взяв себя в руки — Что ты скажешь в свое оправдание?
— Скажу, что готова нести любое наказание за нарушение приказа. — сказал я, и заметил, что посадку на мой рейс только что объявили — Однако скажу, что мои действия были полностью оправданы, и в конкретной ситуации — необходимы. Свою вину не признаю.
Выудил из толпы фигуры всех пятерых сопровождающих, из которых только двое стали собираться к посадке, а остальные продолжили делать вид, что не заметили объявление. И, насвистывая песенку, поплелся в сторону подкатившего к терминалу старенького автобусика, в сопровождении сурового вида двести пятого, которого моя жизнерадостная персона у своих ног ну совсем не радует, хоть он и вынужден, изображает из себя на этом празднике жизни, моего родимого отца.
— Принято. Ожидаю тебя в штабе, согласно расписанию.
Интересно, что будет, если я распотрошу рацию на своей макушке? Таких изделий, если верить папке, в мире всего пять.
Сон? Тело, ты не офигело ли, предлагать мне поспать в такое время? В ТАКОМ состоянии? У меня же маска лица потечет пластилином прямо посреди авиалайнера! Посреди забитого пассажирами лайнера! На глазах у всех! При том, что косметики на мне нет и грамма.
Да и опять же — какой сон, в таком то состоянии?! У меня не бывает снов, когда я всё в себе так или иначе контролирую вручную. А значит, хм, это не сон. Тело! Ты на кой фиг перехватываешь чужие мысли?! Мысли умершего! Где-то рядом умершего человека...
Хм, если мы сейчас на высоте восьми тысяч над землей — взглянул я в сторону иллюминатора, возле мирно спящей рядом тетки, а я словил чей-то прощальный «сон», то значит этот кто-то сдох прямо здесь, в самолете. Кто? И где?
Так! Нафиг вертеться на кресле как на шиле! — приказал я себе, успокаивая свой зад, возвращая его обратно на кресло. Расшалился блин! Двести пятый вон уже занервничал, за пистолетом подмышку полез, с мыслью что-то случилось, раз я вдруг так «ожил».
Надо просто сосредоточиться и понять конкретно... ага! Вот ты где! — и я, встав коленками на сиденье, взглянул в конец салона. Там, на противоположной стороне салона, в предпоследнем кресел у окна, прикорнул мужчина, с рукой застывшей у груди. Отказало сердце.
Ладно, что там с его прощальными мыслями? Какая странная белиберда! Хм, магмойды, какие-то люди, кажется ученые. Они что, пытались пленить эту тварь? Жаль у покойника уже не спросишь. Или спросишь?
Человек умирать явно не хотел! Хотел жить, и именно с этими, странными и опасными мыслями. И как следствие — его дух еще здесь, медленно двигаясь прочь от тела, в то время как его память, неторопливо распадается, вместе с остыванием плоти.
Ну, моей силы хватит, чтобы из такого сделать призрака на пару секунд! И думаю, он сам мне все расскажет! — коварно улыбнулся я и, высосав из себя всю доступную Силу, от чего тело в панике забило во все колокола, ведь все незыблемые, казавшиеся бесконечными, резервы, вдруг куда-то испарились. Направил сгусток в сторону таящего в пространстве духовного нечто, дабы оно всё же обрело форму, в этом мире без магии.
И тут же чуть не сдох! Впечатался в кресло как был, боком, потерял контроль над дыханием, и мгновенно взмок, как грешница на исповеди. Ведь мне только что дали по рукам! Во всех смыслах этого слова. И дали так это нешутево, что вон даже на руках, на запястьях, прорезались отпечатки. Не двояко намекнули, что уже умершие люди, вне моей юрисдикции.
— Невероятно... — прошептал я, а мужик с позывным двести пять, с еще большим непониманием происходящего в глазах уставился на мою персону.
Какая сила! Какая мощь! Что-то, с чем ни одна, та жалкая сущность, что бессовестно зовет себя, хех, богом, из любого иного мира, не может стоять и рядом. Всемогущество, о чем те муравьи не могли бы даже мечтать! И я при этом до этого вот так вот в упор Его присутствия в мире не замечал? КАК?!
Расслабился, что ли? Нет! Просто владыка этого измерения, не кичится своей мощью на каждом углу. А тихо наблюдает за своими детьми, следя лишь за балансом, и за тем, что бы в жизненные циклы, никто не вмешивался извне. И мне, по сути, просто намекнули, что в мир бессмертных душ, я вмешиваться не вправе.
И значит, что мы, бессмертные, тут тоже по
