Дирижабль постепенно приближался. Но так же, как он приближался ко мне, он приближался еще и к краю района, к которому принадлежал ноктус. А дальше, за границей, почти на краю следующего района, судя по карте, располагалось небольшое озеро, которое здесь, в ноктусе, было представлено просто большой ровной площадью. Никакой застройки, никаких крыш, никаких стен и улиц — только ровная черная гладь диаметром метров пятьдесят.
И именно через эту гладь, судя по всему, и собирался лететь дирижабль.
Я снова попытался подключиться к дрону, и не смог — «Соединение потеряно. Переподключитесь к приемному устройству или подключитесь к другому». Отлетался коптер. Недолог был твой век, но ты мне прилично помог...
Что ж, у меня появилась еще одна крайне веская причина догнать дирижабль прямо сегодня. Прямо сейчас.
Вот только я полностью лишился возможности осматривать окружение!
Хрен с ним... Доживу... До дирижабля осталось тридцать метров...
Одиннадцать, двенадцать...
В прыжке я развернулся, на всякий случай выставляя перед собой нож...
И вовремя!
Один из рангонов вырвался вперед — видимо, как и люди, из которых они получаются, они все бегают с разной скоростью, — и умудрился догнать меня, попытался сцапать прямо в прыжке с крыши на крышу! Нож резанул по вытянутой в мою сторону лапе, откромсав несколько пальцев, но, в отличие от лоа, рангон и не думал разваливаться на клочья черного дыма! Хотя с чего бы ему — он же не первый такой, кто пробует моего клинка — первого я убил еще в Тай-фо, и он тоже сдох далеко не сразу...
Черт, черт!
Время замедлилось — наверное, сработал один из моих имплантов. Я закончил разворот, принял удар парапета в ноги, но, вместо того, чтобы мягко соскользнуть вниз и перекатиться по крыше роллом, выпрыгнул как можно выше, вытягивая себя вверх руками! Группировка под колени, вынужденное сальто назад, продиктованное инерцией движения — и рангон, который не умел делать гейнер, как я, пролетел подо мной, бесполезно заграбастав лапами пустоту! Пронесся, упал на крышу, проскользил по инерции еще пару метров, скребнул когтями по монолитному гравию, разворачиваясь и снова нацеливаясь на меня...
Но я уже приземлился на крышу, перекатился назад, разрывая дистанцию между нами еще больше, и, едва ноги утвердились на крыше, выбросил вперед роупдарт!
Сверкнула желтая молния, рангон быстро вскинул лапу, словно пытался защититься ею, но роупдарт легко пробил ее насквозь, и вонзился прямо в середину уродливой продолговатой башки, неуловимо напоминающей о ксеноморфах.
Вряд ли рангон от этого сдох. Но как минимум его это замедлит.
А вот меня наоборот — ускорит.
Смотать веревку!
Меня дернуло к твари, а ее, соответственно — ко мне. Какой бы мистической и непонятной она ни была, свойства физического объекта никто не отменял, поэтому нас потащило друг к другу, как на резинке! Рангон упирался одной лапой в крышу, вторую, прибитую к башке, не мог от нее оторвать, и вообще, кажется, он был обескуражен происходящим...
А я — нет! Поэтому за мгновение до столкновения я сгруппировался, выставляя вперед ноги, перелил в них побольше Света, и толкнулся от выпуклой башки, как от гимнастического трамплина!
Нож, повинуясь моей воле, вылетел из головы рангона, я напоследок еще раз хлестнул им за спину — вслепую, куда угодно, авось попаду! — и снова приземлился на ту же крышу. Только теперь между мной и дирижаблем, до которого осталось метров десять, не было больше мешающего рангона.
Между нами больше вообще ничего не было. Это была последняя крыша, за которой начиналась пустая территория, которую прямо сейчас заполняли ручейки лоа, вытекающие из прилегающих переулков. Еще четыре шага — и все. Конец. В том или ином смысле. Или я допрыгиваю, и веревка роупдарта дотягивается до дирижабля... Или я не допрыгиваю, и тогда все заканчивается. Заканчивается в нефтяном озере, на дно которого тебя безостановочно тянут гнилые черные руки...
Шаг...
Есть еще один вариант — остановиться, развернуться и принять бой с превосходящими силами противника. Но это вариант лишь отсрочки смерти, потому что с таким количеством противников не справился бы и весь наш Спектр. Даже тот рангон, что только что получил от меня клинком в череп, явно не спешил умирать. Сколько нужно приложить усилий, чтобы убить хотя бы одного — представить трудно.
Второй...
Попытаться взять их хитростью, как-то обмануть, раздергать, затеряться и в итоге уйти. Но это вариант тоже не вариант, потому что у меня больше нет дрона, с помощью которого я мог бы узнавать, где находятся противники. А двигаться без этой информации в половине случае означает двигаться им навстречу. А если противников двенадцать, это превращается лишь в вопрос времени.
Три...
Что ж, даже если у меня ничего не получится — это была неплохая жизнь. Не хорошая, но и не плохая. За несколько дней здесь я испытал больше эмоций и получил больше жизненного опыта, чем за всю предыдущую жизнь. Познакомился с людьми, которые просто не способны были бы интегрироваться в моем мире в общество, оставаясь исключительно пациентами психбольниц. Делал вещи, на которые не то что не думал, что способен — даже не думал о том, чтобы подумать! И самое главное — я все же никого не заразил.
Я же говорил, что этого не случится...
Четыре...
Я выпрыгнул с парапета, выдергивая себя руками как можно выше, вытягиваясь в сторону дирижабля, протягивая к нему солнечную нитку с сияющим ножом на конце!..
И тут же что-то ухватило меня за ботинок и потянуло на себя!..
Глава 7
Я достал. Вернее, нож достал. Вонзился в самую близкую ко мне точку дирижабля — обшивку гондолы кормового двигателя, — натянул цепь чуть ли не до звона, едва не вырвав из сустава руку!.. Даже привычная световая броня на все плечо не помогла — настолько сильным был рывок! А все потому, что на ноге у меня повисла чертова Тварь Тьмы!..
Мне охренительно повезло, что рангон не попытался проткнуть мою ногу своими когтями, а ухватился за нее всей ладонью — не уверен, что тонкая световая броня, которой я привычно закрывал стопы от воздействия ноктуса, смогла бы выдержать удар этими острейшими лезвиями тьмы, коих у рангона, как и у человека, было по пять на каждой ладони. Возможно, в нем еще оставалось что-то человеческое, как минимум — рефлекс хватать ладонью, а не протыкать когтями.
И совершенно точно в нем остался человеческий вес...
По широкой дуге нас потянуло вперед и вниз, раскачивая на цепи роупдарта, как огромный маятник весом в полтора центнера! Крошечная надежда на то, что рангона сорвет центробежной силой, поскольку именно в его позиции она была максимальной, не оправдались — тварь лишь сильнее сжала мою ногу черными узловатыми, из-под которых посыпались желтые светлячки, будто искры!..
Я перетащил броню с плеча на всю левую половину тела — именно в левую ногу вцепилась тварь, поскольку именно она была у меня толчковая, и именно она задержалась на парапете, с которого я прыгал, на мгновение дольше правой. Свет послушно растекся, заковывая тело в половину сияющего доспеха, и принимая на себя весь вес рангона. Теперь его лапа сжимала не мою податливую плоть, кое-как защищенную тонким, будто фольга, слоем Света, а твердую монолитную конструкцию, берущую свое начало прямо от цепи. А то, что внутри этой конструкции оказалась половина моего тела — это так, мелочи. Как минимум, я избавился от вероятности заработать перелом или вывих бедра из-за повисшей на мне твари.
Правда что делать дальше я пока не придумал...
Вверх!
Роупдарт не откликнулся. Меня не дернуло вверх, словно из рогатки выпустили, как это происходило каждый раз, когда я пользовался роупдартом, как мотыльки — своими тросами. Оружие вообще не отреагировало, словно я не давал никакой команды — то ли оно отказывалось работать в присутствии рангона, то ли наш общий вес был слишком большим для него. В любом случае, очевидно, что причина именно в рангоне, так что пока я от него не избавлюсь, суждено обоим мотыляться под дирижаблем на длинной световой цепи, как маятник.
