посыльных. Рано или поздно мы не успеем! Может, уже не успели!
— Руднев никак не договорится, — скривился командор. — Дворцовые интриги, сам знаешь…
— Если деревню потеряем, тогда…
Марчук махнул рукой и поспешил к выходу. Обрадованный Карницкий за ним.
Но как бы они ни спешили, поездка в Подрачку займет день-полтора, если на перекладных и без отдыху. И если не пойдет дождь.
Едва они получили болты и амулет для Марчука, уселись в самую легкую бричку, где едва хватало места для двоих седоков, как возчик перевел лошадей на рысь.
— А что было в Духово? — спросил Карницкий, когда бричка выехала за пределы города и уже грохотала не так оглушительно, как на мощеной дороге.
Марчук долго молчал и ответил, когда Адриан уже перестал надеяться.
— Тогда перешло двадцать семь чужаков. Они сбежали из своего мира в наш, спасаясь от смерти. В том мире их ловили и убивали без суда за то, что они поклонялись какой-то злобной богине, которая требовала кровавые жертвы. Когда они оказались у нас, первым делом стали искать людей, чтобы их кровью вызвать свою богиню в наш мир. И так уж вышло, что им попалось Духово с семьюдесятью дворами и почти пятьюстами душами. Неизвестно, как те двадцать семь управились с целой деревней, было ли у них оружие или магия какая-то. Они согнали всех в амбары, соорудили алтарь, слепили богиню из глины и хвороста и принялись убивать людей. Одного за другим. Начали со стариков, потом мужей, потом женщин, а в конце принялись за детей. Они взывали к богине, пели, прыгали, кланялись, некоторые полосовали себе руки, вливая и свою кровь. Даже не заметили орденцев. А потом не заметили солдат. Их расстреляли в упор. Пришлось сжечь всю деревню, в том числе и недорезанных детей. Мы не знали, успеваем ли до прихода богини.
— Если бы она пришла, так убили бы ее. Зачем детей убивать?
— С доорденских времен осталось немало записей с допросами чужаков. И там описаны случаи, когда боги спускались в людской мир, но лишь в виде духовной сущности, а дух без тела живет недолго. Потому они вселяются в человеческое тело, особенно предпочитают детей. Орден не мог так рисковать. Даже солдат и граничников, что были возле Духово, держали взаперти год: следили, беседовали, проверяли. Так что, Карницкий, готовься. Может, после этой поездки, коли останешься жив, проторчишь за решеткой не один месяц.
Так, ну чего, пришло время заценить новую игрулю. Ее рекламой уже всё засрали. Куда ни глянь, там «Построй свою империю»! Охренеть как оригинально, да?
На всех билбордах, на всех каналах, даже блогеры, бесконечно далекие от онлайн-игр, и те продались и выпустили обзоры «Империи». Да что блогеры, друганы мои все как с ума посходили, влезли в кредиты, продали машины и купили эти громаднющие капсулы, которые выглядят как гробы, только футуристические. Ну и под это дело активизировались всевозможные фанатики: типа, игры — это зло, онлайн-игры — мракобесие, а «Империя», в которой можно «почувствовать себя богом», просто треш и угар, тьфу блин, содом и гоморра!
Я держался, сколько мог. Месяца три. Чисто из принципа. Не люблю ощущать себя бараном, который послушно бредет за стадом, куда погонят: хоть в овчарню, хоть в загон, хоть на убой. И внезапно ощутил себя алкашом в завязке: ни друзей, ни компаний, ни общих тем для разговоров. Всюду обсуждали эту сраную игру, хвастались успехами, сравнивали достижения.
— Я уже барон, — с гордостью говорил Женька Косматый, который лысый. — У меня в подчинении семь деревень, и одна скоро получит статус города.
— Херня! — отвечал ему Пятюня. — Я уже граф. Скоро поезда открою, и тогда всем вообще кабзда.
— Граф? Да как, блин? Ты всего пару месяцев играешь! Сколько у тебя лет прошло? Семь? Десять? — удивился Киборг, которого так прозвали из-за титановой вставки в ногу.
— Да он вдонатил! — заржал Косматый. — Уже несколько тыщ баксов ввалил. Странно, что еще в космос не вышел.
— Блин, пацаны! А может, о чем-то другом поговорим? Задрали со своей «Империей»! Будто ничего, кроме игры, нет.
— Вот ты, Крылатый, умный, а дурак. Думаешь, это игрушка вроде тех, где мышкой подергать да по клаве постучать? Ты реально в другую жизнь проваливаешься. Вот как давно у тебя женщины нет? А у меня там гарем! Пять девок, одна другой краше. И рябчиков на блюде каждый день откушиваю. С ананасами пока беда, нет у меня выхода к морю. Но ниче, скоро расширюсь до большой реки, а там уж и мировую торговлю замучу.
— У меня там один возбухнуть решил, — сказал Пятюня. — Так я его лично высек. И запах крови прям реальный, и брызги на всю морду, и кричит… У меня аж встал.
Меня и Косматого синхронно передернуло. Пятюня, конечно, друган отличный, но вообще урод и придурок. Как бы его с этой игры не унесло в садистские дали, на маньяковые берега!
— А если тебя так высечь, тоже будет как в жизни? — спросил я.
— Ну как… По идее, там должны быть махачи между игроками, но все раскиданы так далеко, что пока было всего несколько заварушек. Не, а в чем прикол деревня на деревню драться? Вот разовьемся до империи, тогда будет поинтересней. Так что хрен знает, Крылатый, меня пока не били, а сам я подставляться не стану.
— Да не ссы. Там в начале неуязвимость дают на месяц. Никто не может напасть в это время на твою деревню да и на тебя самого, пока внутри владений торчишь. Так что лучше в лесах не гулять и в речках не топиться. А уж потом заведешь себе охрану, ружья изобретешь, доспехи опять же, и вообще норм.
В общем, я долго жался, отговаривался, прикидывал, а потом капсулы подешевели раза в два. Видать, игроделы сливки с самых богатых или с самых дурных сняли, теперь решили расширяться за счет прочих. А тут еще случилась моя днюха, и друганы таки приволокли мне эту капсулу в подарок. Дебилы. И я дебил, потому что согласился выплачивать за эту бандуру кредит, который взял на себя Косматый. Видите ли, они смогли выкупить лишь половину, а вторую повесили на меня. Грамотный развод. Хотя кто другой выкинул бы к хренам
