себя весьма умной и не могла отбросить такой вариант.
Но до чего же хрупким выглядит смертный. Худой черноволосый мужчина с открытым добрым взглядом, практически не вызывал у нее ни какой опаски. Да он был безобиднее тех редких людей забредавших в эти леса в поисках пищи.
Вот оно.
От него не ощущалось ничего. В нем не было даже жизни, что течет повсюду, даже в камнях ее больше чем в… существе перед Цербером. Только осознав эту в Гранат поселился страх.
Все в мире, от Богов и до песчинки излучает незримую Силу, почувствовать которую довольно просто, если знать как.
Все за исключением Него. Гранат была умной нимфой и очень любознательной. От путешествующих сатиров она любила слушать истории. Гордые и хвастливые существа любили привлечь внимание старших нимф, с определенными целями. Гранат помнила одну историю, рассказанную разными устами, герой в ней менялся несколько раз, в зависимости от рассказчика. Но суть была одна.
«Храбрый сатир, что не побоялся выполнить просьбу царя Олимпа, и лично спуститься в тартар передать царскую волю его младшему брату. Брату которого никто не видел, которого никто до этого не нашел. И отправился сатир в путь. Перепрыгнув за раз реку мертвых, пройдя полмира подземного. Храбрый сатир нашел мрачного бога, и так тот поразился его мужеству, что вернул к жизни давно сгинувшего дядю героя. И вернулись уже два сатира на Олимп дабы рассказать о странствиях своих. И был герой награждён по заслугам, а великая Деметра подарила тому свой поцелуй.»
Богиня в истории часто менялась, но в основном были Афродита и Деметра, иногда фигурировала Гера.
Нимфа вспомнилась история из-за бога которого никто не способен найти. О нем она знала и из других источников.
Поэтому, возможно Гранат сейчас наблюдает за Богом Смерти и владыкой Подземного Мира — Аидом.
…Который сейчас спокойна уходит с Цербером из ее родного леса…
* * *
Смена облика на самом деле практически не вызывает дискомфорта. Скорее интерес нового. Да и личина волка не сильно отличается от человеческой, разве что положением конечностей и присутствием хвоста. Не знаю какого будет обернуться той же рыбой, да и проверять не тянет.
Принять облик зверя пришлось для того, чтобы максимально донести до Цербера, кто здесь альфа. Он конечно умён, но инстинкты у него как оказалось тоже присутствуют.
Хорошо ещё убедил, уйти подальше от леса и живых существ вообще. Каменистое плато подошло как нельзя лучше.
И вот в нескольких десятках метров друг от друга находятся два огромных волка, один трехглавый черный со змеями на шеях, другой же… Я. Признаться я не часто практиковался в смене облика, Истинного и человеческого мне хватало. Поэтому волк из меня не самый достоверный. Глаза горят зеленью, шерсть отливает синим металлическим блеском, когти словно камень и более острые чем у псовых, из пасти иногда вылетает всполохи пламени. Увидишь не спутаешь.
Но время раздумиц кончилось и я оттолкнувшись своими мощными лапищами помчался на встречу противнику, высекая искры из скальной почвы. Чтобы в следующую секунду встретиться с ним ударом грудь о грудь и вгрызаться в левую шею вместе с чем случайно съев одну из змей.
Цербер сразу же ударил меня когтистой лапой по морде высекая искры из шерсти. Ну лапищи не только у меня мощны. Монстр накинулся на меня с той же целью, что и я на него секунду назад. Но опыт пройденной войны я не забуду, и припав телом на мгновение к земле пропускаю его пасти надо мной, чтобы резко встать на задние лапы протаранив Цербера в попытке отшвырнуть противника, что удается хоть и не без труда, но ответный лапой по морде от меня заканчивает этот маневр.
Волк врезается в камень довольно сильно, чтобы дезориентировать того на пару мгновений. Чего мне хватило, чтобы рывком запрыгнуть зверю на спину и вцепится раскалёнными клыками в холку центральной головы. Но он не хотел просто так сдаваться и пытается скинуть меня, кусаясь и прыгая в стороны. Упираюсь широко растаалеными лапами в скалы, и сильнее сжав пасть опрокидываю противника на пол, после чего бью его когтями повсюду куда дотягиваюсь.
Когти вырывают куски шкуры, а в пасти кровь Цербера потушила все пламя. Но он уже начинает сдавать. Поэтому сильнее напрягаю шею и с размаху врезаю его головы в ближайший камень. Потом ещё. И ещё. И ещё…
Бью до тех пор пока вместо глухого рыка не слышу тихий скулеж.
После чего расмыкаю челюсти, позволяя упасть нового союзника на почву.
Давно я так не развлекался, битва была хоть и не полную мою силу, но и далеко не скучной.
Как только разум немного успокоился, принимаю более привычный облик.
Приблизившись к своему новому стражу замечаю, что тот совсем плох, ещё немного и и в Тартар отправиться на перерождение. Поскольку ждать его возвращения меня не тянет, решаю обратиться к редко используемой грани своих сил. К обновлению.
Приняв решение, кладу ладонь на ближайшую морду и вливаю свою Силу и намерением возрождения, обновления и немного улучшения. Немного подумав добавляю те крохи скверны Тартара, что у меня были. После чего сел привалившись к боку волка. Восстановится он теперь быстро, если ещё моя сила объединится с теми каплями крови, что он смог проглотить во время поединка. То поразительно быстро. А сейчас можно и поспать.
* * *
Аха-ха-ха…~
Великий Я. Как это развидеть? Я конечно слышал, что во снах Морфей и Гипнос любят показывать потаённые желания спящим, но чтобы мне хотелось этого. Нет, это уже слишком.
Хи-хи-хи…
С другой стороны, потаённое желание намного лучше, чем если бы мой сон оказался пророческим.
О тартар… Такого даже сатирам не пожелаешь.
Наверное надо прояснить больше подробностей моего состояния.
Стоит начать с самого понятия снов для бога. У нас они могут не просто случайными историями или простыми видениями.
Боги в сути своей никогда не спят, полностью. Часть нас постоянно следит за божественными владениями, например Гестия, если она сейчас находится на Олимпе, то также она находится подле каждого домашнего очага, у любого жертвенного пламени, потому что она и есть очаг семьи, она и есть жертвенное пламя, Гестия — есть уют дома. Но при этом основа сейчас на Олимпе, способная услышать или переместиться к несоизмеримо меньшим частям себя. Некоторые боги даже специально не создают очага обитания, если не желают
