Я устало вздохнула. Атике — двойняшка Ибрагима, но у меня такое чувство, что султанша от своей матери не сильно отличается. Также хочет быть для брата единственным авторитетом. В своём желание отстранить Кёсем Султан от власти, Атике вообще помнит, зачем вообще начала эту семейную войну?
— Султанша, — я старалась быть вежливой. — Я не хочу с вами ругаться. Тем более из-за Турхан. И ещё, вы забываетесь, перед вами не рабыня-наложница. Я — седьмая жена Султана Ибрагима, я его хасеки. Следите за словами.
Громкий и заливистый смех Атике разнёсся по всему дворцу.
— Всего несколько месяцев, как ты прибыла в этот дворец, Шивекяр, или лучше мне называть тебя Марией?! Восемнадцатилетняя дочь армянского купца по прихоти моего брата, ставшая хасеки. Ты слишком быстро взлетела, хатун. Неужели ты, правда, думаешь, что надолго задержишься в этих покоях? Наивная! Мой брат-повелитель имеет огромный гарем, не сегодня-завтра он увлечётся очередной прекрасной хатун. А ты… с моей Валиде имеешь не самые лучшие отношения. Хочешь и со мной поссориться? Ты так уверена в себе, Шивекяр?
Султанша говорила это таким пренебрежительным тоном, что мне стало бы мерзко, если бы я не вслушивалась в каждое слово. Мне что, правда, семнадцать лет?! А я-то думала, что резко помолодела после жизни в старом дворце… Дочь купца? Уже неплохо. Хоть не рабыней пришла в этот дворец, как та же Турхан или иная другая хатун.
А вот угроза от Атике мне не понравилась. Я, конечно, понимаю, что султанше очень хочется скинуть свою мать с османского трона, но так открыто — с угрозами и шантажом вербовать себе союзников…
— Ты вообще слушаешь меня, хатун?! — султанша щёлкнула пальцами у меня перед носом.
Я вышла из раздумий и искусственно улыбнулась.
— Атике Султан, понимаю, вы очень сильно желаете, чтобы Валиде Султан потеряла свою власть. По этой причине вы хотите избавиться от её приближённой и «верной» собачонки Турхан. Но меня устраивает то, что Кёсем Султан сейчас находится у власти. У вашей матери большой опыт управления страной, империя не рухнула только благодаря Валиде. Если султанша покинет Топкапы, боюсь, для империи это станет началом конца. Ибрагим в последнее время начал интересоваться делами государства, Кёсем Султан и Кеманкеш Паша повелителю в этом активно помогают. Так как государь на троне ещё только четыре года (большую часть времени из которых он провёл в объятьях наложниц), у Ибрагима мало опыта в вопросах управления. Но, я уверена, что ваша Валиде поможет своему сыну твёрдо встать на ноги, передаст ему свой опыт и когда придёт время, полностью отдаст вожжи правления Османской империей в руки султана.
Атике уставилась в одну точку, а спустя пару минут, посмотрев мне в глаза, выдала замогильным тоном:
— Мой брат Мурад тоже так думал сначала. А потом… потом моя Валиде убила его, чтобы дальше править страной от имени следующего сына. Вот такая вот история, Шивекяр. Думаешь, теперь, когда у меня несколько племянников-шехзаде, Кёсем Султан не осмелится повторить то, что уже однажды сработало?
— Если в его семье, наконец, наступит мир, Атике Султан, такие вопросы вам даже в голову не придёт задавать. Все тянут Ибрагима в разные стороны, заставляют выбирать. А ему итак тяжело, вы же сами это знаете, но продолжаете вести свою игру против Кёсем Султан. Вы фанатично пытаетесь разрушить столпы, что держат эту империю на плаву, но вы не строите новые. Кто займёт место Валиде и её людей? Зарифе, Осман, вы — султанша? Вы будете диктовать Ибрагиму, что и как делать? Вы добиваетесь власти над султаном? Или желаете быть рядом с султаном? Быть может, вы хотите, чтобы Ибрагим стал самостоятельным, чтобы совладал со своими страхами? Ваш брат — султан, а не обычный человек. И вместе с тем, его душевное здоровье нуждается в заботе. А вы хотите взвалить на него целую империю. Вы — принцесса, и чтобы не случилось во время правления вашего брата, спрос будет с Ибрагима. Если он не справится (а без Кёсем Султан и её людей так и будет), вы знаете, что с ним сделают, Атике Султан? Вы знаете. Но всё ещё пытаетесь вырвать и отдать власть брату, не думая о последствиях.
— А ты хочешь, чтобы за него всю жизнь правила моя Валиде?!
— Атике! — голос Кёсем Султан по террасе, заставляя нас с султаншей подскочить со своих мест.
Глава 7. Чудо света для чудовищ темноты.
Кёсем влетела на террасу, мягко говоря, очень злая. Глаза султанши метали молнии, ноздри увеличились, всё её естество кричало о недовольстве и предстоящей расправе. Вопрос только «над кем»?
— Шивекяр! — сквозь зубы процедила мать Ибрагима. — Возвращайся в свои покои. Сейчас же… — спокойнее добавила женщина, не отрывая взгляда от дочери.
Я не медля ни секунды, поспешила покинуть террасу, напоследок насладившись испуганной физиономией Атике Султан. Надеюсь, они когда-нибудь перестанут враждовать, тогда и мне будет житься спокойнее.
Оставив мать и дочь выяснять отношения, я отправилась в свои покои, но увидев в ташлыке Лалезар Хатун, поспешила к хазнедар.
— Здравствуй, Лалезар Хатун, я хотела узнать про своё обучение.
— Шивекяр Хатун, — женщина слегка склонила голову. — Обучение? Насколько я помню, несколько месяцев назад прибыв во дворец, вы чётко дали понять, что учиться — не намерены. Повелитель не стал возражать.
Я лучезарно улыбнулась:
— Я передумала, Лалезар Хатун. Организуй всё, пожалуйста.
Женщина удивлённо кивнула мне и ушла выполнять поручение. А спустя час я уже сидела в учебном классе вместе с другими новенькими рабынями, которых готовили в наложницы-фаворитки султана Ибрагима.
Разговор с Атике заставил меня прийти в себя. Да, я любимица султана, но по факту, стала таковой только из-за своего лишнего веса. Прошлая хозяйка тела была из семьи торговца, как позже я узнала из семьи очень богатого армянского купца. Образование Шивекяр получила блестящее, по местным меркам. Попав в гарем, хатун быстренько сдала все экзамены и более не думала об образовании, всё своё время посвящая единственной своей радости в этой жизни. Еде. Ну, и немного тому, кто её кормил.
Мне же память Шивекяр не досталась, как и её навыки. Я даже писать по-арабски не умею. Я понимаю собеседника и могу говорить на местном языке, но это всё, что мне было дано. Я совсем не знаю местных правил, обычаев. Только положение фаворитки и знание канона спасают меня от попадания в неловкие ситуации. Поэтому буду учиться.
История, каллиграфия, танцы, языки, риторика, этикет, Коран и многое другие плотно вошло в моё расписание. Ибрагим не понимал меня, но особо не возражал, так как и сам в последнее время был очень занят.
Кёсем Султан после моего попадания в этот мир сильно изменилась в отношении своего сына-повелителя. Женщина вплотную занялась образованием Ибрагима, присутствовала с ним на каждом заседании Совета Дивана, учила его политическим трюкам, вечерами засиживалась с ним за чтением и решением государственных вопросов. Немало ей в этом помогал и великий визирь — Кеманкеш Паша.
Я думала, что Ибрагим не сможет перебороть свою неприязнь и гордыню, но повелитель был очень мудр. Он множество раз ездил в Эдирне вместе с пашой, где мужчины проверяли готовность новых элитных войск Османской империи. Я бы не сказала, что они подружились, но, по крайней мере, неприязнь из их отношений ушла.
Султан Ибрагим проводил время с Валиде Султан не только из-за политики, иногда мать и сын просто гуляли в саду и беседовали, пару раз даже вакф посетили и раздали еду и одежду нуждающимся. Султан действительно стал меняться благодаря усилиям своей валиде. Он стал более сдержанным и уверенным в себе, стал меньше времени проводить в гареме с женщинами и больше в компании пашей и беев.
На долгие месяцы я стала единственной, кто ходит на хальвет к повелителю. Но большинство ночей мы просто беседовали. Я старалась разговорить Ибрагима, хотела, чтобы он полностью мне открылся, чтобы вытащил наружу все свои страхи, чтобы увидел, что бояться больше нет смысла.
