Должен признать, что местные люди приспособились жить в своём мире куда лучше, чем я ожидал. Теперь стало понятно, почему тут вообще не строят хлипких или хотя бы не очень надёжных деревянных построек — все дома построены из камня и настолько основательно, что это можно назвать небольшой крепостью. И стало понятно — почему? Потому что другие дома просто снесет и уничтожит первая же пришедшая гроза и ветра, что с ней приходят. А вот этим постройкам вообще плевать.
А вот что я сам для себя объяснить не сумел, так это то, что всё клетки Фарадея были оборудованы специальными небольшими, регулируемыми креплениями, в которых находились небольшие кристаллы.
Подойдя к одному из домов, рядом с которым трудились два мужчины, я подергал одного за штанину, привлекая внимание.
— А, малыш Вей, что случилось? — со счастливой улыбкой спросил он меня.
— А что это такое? — спросил я в ответ, указав пальцем на второго мужчину, что длинными щипцами и в толстых рукавицах сейчас вынимал из одного такого крепления на клетке фиолетовый кристалл, размером с яйцо.
— Ах это… точно, ты же не знаешь ещё… это громовой кристалл. Сами по себе, изначально, они продаются довольно дёшево, и мы закупаем их в больших количествах, как и все, наверное, деревни. А во время грозы, когда молния бьёт в клетку, если повезёт, такой кристалл поглощает часть силы молнии и становится полноценным, заряженный, как их называют, громовым кристаллов. Кристаллы, которые имеют вес больше пяти татов, можно очень дорого продать и заработать.
— А для чего они нужны? — спросил я.
— Понятия не имею. Их скупают практики и что-то с ними делают. Не разбираюсь я в этой всей магии и чудеса, но вот продавать их я люблю — скупают моментально.
— А можно посмотреть? — Спросил я и подошёл ближе к деревянным ящикам, не дожидаясь ответа, зная, что он будет отрицательным, в которые складывали эти громовым кристаллы.
— Нет! Не подходи к ним! — не сразу сообразил происходящее мужчина и бросился ко мне, чтобы меня остановить, но я уже был рядом с открытым ящиком.
Я уже знаю, что произойдёт, а потому заранее создал вокруг себя алмазную броню и как раз вовремя — от кристалла в меня ударило несколько ярких дуг электричества, что лизнули мою защиту, но разряд только растекся по защите и не причинил мне вреда, когда я взял один из кристаллов в руку.
Мужчина, что бежал ко мне, чтобы остановить меня, тут же остановился и отпрыгнул назад, явно опасаясь, что и его ударит электричеством. А напряжение разряда должно быть очень высоким, что может такую дугу выдать!
Приходилось постоянно концентрироваться, чтобы не дать защите разрушить я и постоянно её обновлять.
Сотни симуляций позволили мне рассмотреть кристалл во всех подробностях и даже попробовать его на зуб, а в некоторых симуляциях я даже поцарапал или разбил эти кристаллы своей алмазной защитой, проверяя твёрдость и прочность кристалла.
По всему, что я помнил о минерала, хотя бы самых популярных из них, выходило, что этот громовой кристалл, ни что иное, как фиолетовый аметист. Но вот, хоть убейте, не помню, чтобы у аметистов было такое свойство, как зарядка от электричества! Значит, вероятнее всего, либо что-то в законах физики этой вселенной настолько отличается от того, что было в привычной мне прошлой вселенной, что придало этому минералку такие свойства, либо он как-то искусственно доработан местными культиваторам и распространён повсюду, чтобы их в больших количествах заряжали, и отдавали культиваторам для каких то их нужд.
В одной из симуляций я использовал Духовную Энергию направил её к аметисту, но в тот же момент разряд электричества пробежали от кристалла ко мне и… симуляция закончилась ввиду моей смерти в этой вариации будущего.
После множества экспериментов в многочисленных вариантах будущего, я, в реальности, спокойно положил кристалл на место, с которого взял его и отошёл подальше.
— Спасибо, дядя, было очень интересно. До встречи! — Сказал я и быстро ушёл к себе домой.
После сотен и сотен вариантов экспериментов с Духовной Энергией, которые я провел на громовой кристалле, я не смогу ни в одном из них получить ничего полезного или хоть сколько-то интересного. Либо смерть от высокого электрического напряжения, попавшего в моё тело, или ничего. Значит и смысла заниматься этими кристаллами у меня сейчас никакого не было.
Гроза, событие не особо частое, а кроме грозы, редко когда происходят какие-то крупные происшествия в таком захолустье, как наше. Так что, следующие месяцы не выделялись, буквально, ничем особенным. Я продолжал поглощать Мировую Энергию, изредка, на самом деле, всё реже и реже, покидая дом или просто ища встречи со своей компанией, чтобы расслабиться. Но потребность эта пропадала все больше и больше — за месяцы практики и тренировок начала вырабатываться привычка. И ещё больше эта привычка укоренялась десятками тысяч симуляций будущего, которые я проводил каждый раз, когда тренировался, практиковался или экспериментировал. Даже если физически и эмоционально симуляции никак не сказывалось на мне, опыт и знания десятков тысяч однотипных действий, которые я выполнял снова и снова не могли не укоренить эти повторяемые действия глубоко в моем сознании. Голова уже не трещала после пары часов использования Техники Защиты, и удерживать Защиту сорок секунд, не давая ей расползаться по швам, хоть и было сложно, но уже не выходит за рамки моих возможностей. Тело уже за эти месяцы успело окрепнуть в связи с тренировками, нужные группы мышц начали активно развиваться и немного расти, чему помогало хорошее, насколько это возможно в деревне, питание. Впрочем, жаловаться на питание мне было грех — много натурального продукта было мне предоставлено. Молоко, мясо, крупы, хлеб и так далее. На меня, как и на остальных детей, еды не жалели. И причины выяснили ь очень быстро — когда в десять лет практики приходили за детьми, они выплачивали семье значительную денежную компенсацию, которая на порядок перекрывает все затраты даже от такого обильного питания. Потому ел я всегда очень хорошо, а аппетиты мои всегда были высоки — тело требовало и энергии, и строительного материала для активного роста.
Эксперименты с Духовной Энергией тоже продвигались очень активно. Например, я понял причину, почему, по сути, единственной техникой, которой может овладеть практик до пика первого предела является основополагающая техника защиты, на которой и строится вся практика. Причина проста — мозгов не хватит!
Если говорить точнее, причина заключается в том, что остальные дети, когда я иногда наблюдал за ними или по своей инициативе и из интереса занимался вместе с ними практикой, с трудом поддерживают технику десять-пятнадцать секунд, пока она полностью не распадается. Сам же процесс частичного распада поддерживаемой образа начинается уже через пяток секунд. Детям просто не хватает концентрации и внимания, чтобы удерживать технику активной в течении долгого времени, как это делаю я. Но я исключение — я нарабатываю навык и привычку удерживать технику активной с помощью симуляций. Тысяч и тысяч симуляций. Мой мозг уже привык удерживать фокус внимания на этой технике достаточно долгое время во всех, мельчайших подробностях. Но какой ненормальный мозг должен быть у нормального ребёнка без такого дара, чтобы вытворять тоже самое, что вытворяю я. Соответственно, дети быстро устают, иногда им лень заниматься, не смотря ни на какие увещевания родителей, они отправляются играть с другими детьми, вместо практики и так далее. И, насколько я могу судить, для практиков это нормально. Потому они и начинают отбор в таком раннем возрасте — у детей будет огромный запас времени, чтобы практиковать я самостоятельно. И все это время включает в себя, в том числе лень и прочее, что не может не быть у ребёнка.
На этом фоне, скорее я здесь ненормален. Точнее, определённо точен тот факт, что я выбиваюсь за рамки нормы среди детей. И это касается вообще всего. Мне проще, намного проще концентрироваться и удерживать внимание на своей цели — это то, чему учится любой человек по мере своей жизни, и в новой жизни я не забыл, как это делается. Я умею ставить приоритеты, умею преодолевать лень и усталость, потому что делал это уже много раз в прошлой жизни. Для меня это уже давно стало частью меня самого. Ну и, само собой, огромное преимущество мне даёт мой дар.
