Усилием воли Лёха унял нетерпение.
Глупо было ждать, что древняя эльфийка окажется наивной и болтливой барышней, жаждущей поделиться с первыми встречными всей известной информацией. Нет, она присматривается к ним точно также, как и они к ней.
Вопрос только в том, что она хочет увидеть.
— Кому сейчас принадлежит власть? — на этот раз вопрос задала Древняя.
— Смотря где.
Предельно осторожный ответ Лауры заставил пробуждённую удивлённо приподнять бровь.
— Здесь, в этом мире. Или вам удалось восстановить врата в Златой Град?
Она верно истолковала выражения лиц собеседников.
— Нет, путь в Златой Град всё ещё закрыт. Значит, власть взял кто-то из этого мира. Кто?
— Люди, — нашёл наиболее подходящее определение Лёха. — В этом мире правят люди.
Он счёл, что из уст эльфа эта новость прозвучит без вызова, просто как констатация факта.
— Вот как?.. — с нотками удивления произнесла Древняя и, опершись на руку Стрижа, поднялась на ноги. — Юные сумели вернуть своё. На каких условиях был заключён мир?
Снова обмен взглядами.
— Мы не знаем что было раньше, — призналась Миа, тщательно подбирая слова, — но сейчас правят люди, а горстка выживших эльфов объявлена вне закона и прячется по лесам, враждуя даже внутри своего народа.
Они ждали чего угодно: гнева, слёз, ругани, но Древняя подняла лицо к небу и оглушительно расхохоталась. Смех был долгим и искренним, но в нём слышались нотки горечи.
— Какая ирония, — отсмеявшись, сказала эльфийка и по-новому оглядела своих спасителей. — Так что же свело вас вместе, в таком случае?
— Желание построить лучшее будущее, — криво усмехнулся Лёха и мотнул головой в сторону горстки пепла. — И хотелось бы закончить путь иначе.
— Всем нам хотелось бы этого, — склонила голову Древняя, тяжело опираясь на руку Стрижа, но ничем иным собственную слабость она не показывала.
— Возможно вы голодны после столь продолжительного сна, — предположил пустотник, выудив из поясной сумки золотое яблоко.
Древняя благодарно кивнула и приняла плод как должное, а не великую драгоценность.
— Найдётся чаша или фляга?
Один из репликантов молча отстегнул от пояса флягу с водой и протянул эльфийке. Та вновь склонила голову в знак благодарности. Выдернув пробку, она расположила амброзию над горловиной и начертала в воздухе сложный символ. Фрукт словно засунули в блендер и хорошенько взбили, а получившееся пюре провалилось аккурат во флягу с водой. Этот разбавленный сок с мякотью она и отхлебнула, ограничившись единственным глотком.
Глядя на это Лёха размышлял насколько же деградировало эльфийское общество, если очевидно обыкновенный продукт питания сейчас превратился в предмет поклонения, а подобный способ приготовить «походный смузи» может быть уже утерян магами.
К недовольству Дарана Лаура жестом приказала тому снять защиту и подошла к Древней.
— Можем мы узнать ваше имя?
Та, погружённая в свои мысли, растерянно посмотрела на неё:
— Выходит, оно тоже не сохранилось в истории?
Графиня лишь развела руками, вызвав кривую усмешку эльфийки.
— Похоже, многое забыто.
— Вы даже не представляете сколько, — вздохнула Лаура.
— Моё имя — Дану. Некогда я служила Великому Дому Кречетов.
«А предки Лауры умели подбирать персонал», — хохотнула Белочка, организовавшая себе кресло как в кинозале.
«Скорее это люди взяли себе названия эльфийских аристократических домов», — не согласился с ней Лёха, помнивший големов в виде кречетов на базе в атолле. Да и огромная змея на стене, опоясывающей сад у подножья горной крепости, лишь подтверждала эту догадку.
В большинстве сохранившихся эльфийских крепостей они находили ту же символику, что и у связанных с ними людских кланов.
На лице Лауры читалась растерянность. С одной стороны, открывать настоящее имя было опасно. Очень опасно. Возможно уже скоро их пути и интересы разойдутся, а Древняя умудрится ускользнуть из-под их «опеки». К чему дарить ей знания о том, что разбудила её графиня клана Лазурных Кречетов? Но и лгать, называя чужое имя и не озвучивая столь важные факты было чревато порчей отношений в случае, если сотрудничество сложится.
Словно угадав её мысли Дану усмехнулась:
— Свои имена можете не называть. Если я верно поняла, ваш союз нарушает законы и грозит серьёзными последствиями.
— Вы мудры и великодушны, — с явным облегчением склонила голову Лаура.
— К сожалению, это не так, — покачала головой Дану, бросив взгляд на припорошённую прахом горку амуниции. — Полагаю у вас, как и у меня, много вопросов.
Она вновь осторожно отхлебнула из фляжки, не спеша нагружать отвыкший от пищи желудок.
— Да, — согласилась графиня, но первым вопрос задал Харон.
— Это снаряжение безопасно для использования? — без затей поинтересовался репликант, не собираясь оставлять ценное оружие и броню валяться посреди руин.
— Теперь уже да, — без раздумий ответила Дану. — «Незримая смерть» утратила силу и здесь снова безопасно.
— А раньше? — не сдержала любопытства Миа.
— А раньше с теми, кто приближался к этому месту случалось тоже, что с Тормиром, — она указала взглядом в сторону кучки праха. — Не выживали ни древние, ни юные, ни растения, ни зверьё. Даже птицы, пролетавшие не достаточно высоко, падали замертво.
— Но почему он оставался невредим до того момента, как исчез кристал? — спросил Харон, безо всякого почтения стряхивая прах с уцелевших доспехов.
— «Кристальный плен» не спасает от «незримой смерти», лишь отсрочивает распад плоти до того мига, как плетение будет разрушено.
— Значит, он был уже мёртв, но тело сохранилось в кристалле? — уточнил Харон, передавая часть собранной амуниции брату.
— Нет. Он был жив и в сознании все эти годы, — глухо ответила Дану.
Её слова проняли даже репликантов. Харон вздрогнул и уставился на Древнюю.
— Годы и столетия без движения и в сознании? — уточнил он хрипло.
Дану кивнула.
— Всё что я могла — даровать ему смерть.
Все потрясённо молчали, осмысливая услышанное. Высунувшая было мордочку из укрытия ласка, казалось, тоже была шокирована словами Древней.
«Это перебор даже для меня», — очень серьёзно проговорила Белочка.
— Тогда почему выжили вы? — нарушил тишину Харон.
— Артефакт, в котором я спала, предназначен для спасения жизней, — ответила эльфийка. — Он и хранил меня все эти годы.
Репликант благодарно кивнул.
— Что за враг мог сотворить такое? — полюбопытствовал Даран.
— Враг, насколько я могу судить, пытался пленить Тормира и остальных чтобы допросить, — глядя в затянутое облаками небо ответила Дану. — А «незримую смерть» призвали союзники, чтобы этого не допустить. Чтобы защитить меня и тех, кто ушёл «зеркальными путями».
Пустотники ошарашено переглянулись.
— Вы хотите сказать, что они сами сделали это с собой? — переспросила Миа. — Чтобы не попасть в плен к врагу?
— Всё указывает на это, — всё также глядя в небо произнесла Дану. — Похоже, они осознавали, что проигрывают ту битву и шансов нет. И не желали отдавать врагу то, что охраняли.
Самопожертвование осаждённых, ударивших оружием массового поражения по себе, лишь бы не дать врагу захватить их главную ценность, говорило о крайней важности этого объекта.
— И что же они охраняли? — осторожно спросила Лаура.
Эльфийка перевела на неё взгляд и грустно улыбнулась.
— Меня.
Продолжать разговор, который по всем признакам будет долгим и сложным, решили в другом месте. Более защищённом от незваных гостей.
Отправляться с Древней в лаборатории атолла, полные ценного оборудования, пока не решались, как и приглашать её на «крабовый остров». Скорее всего община «древних и юных» произведёт на Дану хорошее впечатление, но от одного вида Ниэль в «хладном железе» всё миролюбие древней эльфийки может улетучиться.
Да и рискованно было тащить к своим, среди которых есть и гражданские, чужака с неизвестными возможностями. Потому остановились на горной крепости, выход в которую и так уже был настроен. Там осталось мало ценного, не считая «обесточенных» золотых колесниц.
