В ответ на пост Андерсона, ветеран-компьютерщик Марк Ломас выдвинул трудно проверяемую, но совершенно очаровательную теорию о том, что к этой криптографической ошибке русских могли привести бюрократические проблемы с печатью блокнотов. Возможно, проблемы были связаны не с трудностями получения достаточного количества материалов для шифрования шпионами и солдатами в полевых условиях, а с тем, что печатники изготавливали одни и те же шифровальные блокноты несколько раз и снабжали ими две главных разведывательных службы Советского Союза, КГБ и ГРУ.
"Обе организации выбирали надежные типографии, которые обычно выпускали банкноты, и давали им строгие инструкции, согласно которым необходимо печатать только две копии каждого шифровального блокнота, – прокомментировал Ломас. Печатники сами решили изготовить четыре копии каждого блокнота, а затем отправить по две в КГБ и ГРУ. Ни одна, ни другая служба не использовали блокноты повторно, за исключением, возможно, какой-то случайной ошибки шифровальщика"».
Ну, что оставалось делать?
Вызвал своего главного шпиёна - старшего майора государственной безопасности Павла Михайловича Фитина - главу «Службу внешней разведки» (СВР СССР) и заставив признаться что подобная «практика» имеет место, устроил тому грандиознейшую выволочку.
Пока «драл того не вынимая» с полтора часа, вспомнилось ещё кой чё и, я тут же взялся того грузить:
- В начале тридцатых годов, товарищ Фитин, в Европе случился такой казус. В одной из нейтральных стран вышла в свет книга «Германская армия», где подробнейшим образом описывалось состояние тогдашнего «Рейхсвера» - название частей, звания и фамилии командиров, состав, вооружение, места расквартирования и так далее.
- Надо понимать, что выход этой книги произвёл ошеломляющее впечатление на германское военное руководство!
- После тщательного расследования оказалось, что автор книги вообще не имел никакого отношения к какой-либо спецслужбе. Он работал школьным библиотекарем, раскрытием военных тайн занимался в качестве хобби, а в качестве источников информации использовал газеты - из которых по крохам собирал сведения, скрупулёзно их анализировал, складывал воедино, чтоб в результате получить целостную картинку.
Оценив произведённое впечатление:
- Вот как работать надо, товарищ Начальник «Службы внешней разведки»! А вы всё по старинке - шпионов с рязанскими рожами за кордон засылаете, да ещё и на шифровальных блокнотах для них экономите.
Тот, явно заинтересовавшись:
- Приму к сведению, товарищ Сталин!
Глянув на часы поднимаюсь, давая понять что аудиенция закончена:
- Примите также к сведению, что с тех пор этот метод разведки повсеместно в ходу и печататься может и галимая дезинформация…
Подняв палец вверх:
- …Но опять же, даже дезинформация может служить источником информации. Если конечно, известно – что это дезинформация. Ведь качественно сработанная «деза», как правило содержит девяносто девять процентов правды и только один процент лжи.
Тот, тупит:
- А как отличить ложь от правды?
На минуту задумываюсь, затем выдаю:
- Одним из главных критериев достоверности информации из «открытых источников» - является непротиворечивость получаемой при анализе картины. Если же получаются какие-то противоречия, их обязательно нужно подвергнуть дополнительному анализу, потому как за этими противоречиями - может как раз скрываться то, что противник хочет от нас утаить.
***
Пробежавшись по лицам «встречающих», оглядев знакомый фасад ресторана с вывеской «Арагви», непроизвольно подумал:
«Мда… Хотелось как лучше, но получилось… Так себе! Ещё один повод для «благодарных» потомков насрать на могилу Вождя».
Ситуация, знакомая мне «прошлой жизни» и знамо дело - знакомая не только мне: единственная дочь пригласила на свой день рождения целый класс. Кроме того – родственники, знакомые и друзья – которых тоже через «болт» не кинешь…
Как такую «банду» разместить на Ближней даче, да ещё и умудриться накормить там и предоставить какое-никакое - но развлечение?
Например, попросить Леонида Утёсова исполнить «пару» песен в честь именинницы…
Это нереально!
Вот я и…
Того!
Злоупотребил служебным положением.
Конечно, отмечать пятнадцатилетие Светланы в одном из самых престижных ресторанов столицы – несколько «не канифольно», (не комильфо, comme il ne faut pas)… Сам же и, не так давно - довольно резко отзывался о «золотой молодёжи».
А с другой стороны…
Скоро самая жестокая, беспощадная и кровопролитная война в истории нашего народа. Да я уже изменил историю и изменил довольно серьёзно – до полной неузнаваемости. Но всё равно она будет жестокой и кровопролитной, от этого никуда не уйдёшь и, до конца её доживут не все…
Далеко не все.
Да к тому же…
Перевёл взгляд на собравшихся.
Из «мажоров» здесь одна Светлана, да и то она таковой является весьма условно – ибо пока не замечена ни в каких барских замашках. Её родного брата Василия, сводного Якова и приёмного Артёма - тем более никак нельзя назвать «мажорами».
Это, боевые командиры – лётчик и два артиллериста и, после начала войны - они не будут прятаться за моей спиной, а пойдут в бой.
Большинство же собравшихся – ровесники Светланы, обычные учащиеся обычной московской школы. Скоро их знакомству с дочерью Вождя придёт – если и не конец, то длительный перерыв: последнюю четверть и вообще – среднюю школу, дочь Реципиента будет заканчивать в спецшколе на Селигере.
За неё то, я в принципе спокоен…
Что с ними со всеми будет?
Вот что например будет с этим лопоухим парнишкой, судя по взгляду – безнадёжно влюблённого в дочь Вождя?
Или вот с этой девочкой с трогательными - торчащими в разные стороны косичками, которая вытаращив глаза и разинув рот, уставалась на впервые увиденного «живого» Сталина?
Что будет со всеми ними, что будет со мной?
Неизвестно…
Поэтому:
« Да пусть потомки срут куда хотят, это уже их проблемы… Я – не Сталин и, мне по@уй».
Улыбаюсь, как можно приязненней:
- Товарищи школьники! Не надо смотреть на меня, как на мраморную статую в музее, или как на мощи какого-нибудь великомученика в лавре… Это не по-комсомольски! И на этом празднике, я всего лишь отец вашей одноклассницы Светланы.
Ну… Народ вроде после моих слов более-менее расслабился.
***
Кроме одноклассников дочери, на празднество собралась вся немногочисленная родня – сыновья Реципиента с жёнами, и…
- Папа, это - Пётр Алексеевич.
Сдвинув брови, повышаю голос:
- Я вижу, что это Пётр Алексеевич. Слава Марксу – пока не ослеп.
Строго, как на плацу, спрашиваю:
- Товарищ Славин! По моему приказу, Вы должны проходить курс обучения полётам на лёгком самолёте? Так?
Тот, вытянувшись «во фрунт»:
- Так, товарищ Сталин.
- Почему нарушаем приказ? На «губе» давно не сидели?!
Светлана дёргает меня за рукав и широко открыв глаза, удивлённо – как будто не курсе, какой я злой деспот и кровожадный тиран:
- Папка, ну ты чё?!
Валентина Васильевна дёргает за другой рукав, шепчет:
- Иосиф! Не будь таким букой – на тебя дети смотрят…
Улыбнувшись раззявившим широко рты школьникам, вполголоса объясняю ситуацию своим дамам:
- Одному дашь поблажку в службе – другие на шею сядут и там гадить начнут. И в итоге получится уже не «великий Сталин», а Николай Второй – «Недержанец всея Руси»… Вы этого хотите, голубы мои?!
Валентина Васильевна фуркнула:
- Ну ты, как скажешь, Иосиф! Кто ты и кто этот… «Недержанец». Сравнил тоже.
Нас всех выручил тотчас оказавшись рядом Василий Сталин, который приложив ладонь к шапке с красной звездой и обдавая лёгким свежим «выхлопом»:
