именно это заинтересовало Наргота. Если Бездна не допускает тварей Хаоса, то в ней все же что-то должно быть. Нечто, полностью согласующееся с Пустотой. Что-то, что одновременно и существует, и в то же время является все той же пустотой. Это была призрачная воля, которую Наргот задумал… заменить собой. Если бы он смог, то это деяние стало бы кульминацией его стремлений. Даже погибнув в процессе, он не стал бы сожалеть о том. С этой мыслью Наргот пришел к Урташу. И Урташ на этот раз надолго задумался. В конце концов, бог Хаоса сказал, что не станет помогать, но и мешать не станет. Он даже не пытался отговаривать Наргота, так как лучше всех знал его характер. Урташ всегда знал, что Наргот однажды уничтожит себя в бесконечной жажде силы, так как сила нужна была ему не для чего-то конкретного, а ради простого факта ее наличия. Это было безумно, иррационально, но таков был выбранный Нарготом путь. Урташ понимал, насколько древний и мудрый у его подчиненного разум. Конечно же, он не мог не знать, что его стремление — это путь к самоуничтожению, однако Наргот все еще продолжал идти этой дорогой. Бог Хаоса уважал его решение.
В тот момент, когда после долгого времени подготовки Наргот вошел в Бездну и начал сливаться с ней, растворяя в Пустоте свое сознание и сущность, в процесс вмешались Азигайль и Ирригаль. Две богини прервали процесс, фактически распылив Наргота на энергетическую пыль. Однако ему было не в новинку возрождаться из такого состояния. Будучи рядом с материальными мирами, осколки сущности Наргота ринулись в них, проникая в утробы беременных женщин самых разнообразных рас. Его целью было превратить мельчайшие частицы личности в более-менее крупные осколки, питая их по мере роста души новорожденного. Конечно же Азигайль заметила это, начав методично уничтожать каждый его осколок. Однако даже она не знала, что после растворения отправленных ею в Отстойник одержимых Нарготом душ, части личности Наргота оседали внутри огромного скопления душ самоубийц, перетекая из одной в другую, тем самым сохраняя свое существование. Осколки скрывались, ожидая того дня, когда в Отстойнике появится душа альфа, душа Анны Лимовой, с которой они немедленно слились, позволив Нарготу вновь восстановить свое сознание. Неосознанно Азигайль помогла ему в возрождении своими действиями, хотя до сих пор не знала об этом. Как только Наргот осознал себя внутри души Анны, он ценой большей части своих сил послал сигнал Урташу. Именно из-за этого сигнала он настолько ослаб, что был вынужден оставаться внутри души Анны долгие годы. Однако это был единственный способ выбраться. Без помощи Урташа Наргот не смог бы покинуть Отстойник или даже душу своего носителя, так как его связь с душой-альфой была слишком крепкой. Фактически, в отличие от остальных осколков, которые просто внедрялись и разрастались в уже существующих душах, душа Анны была полностью сформирована из самого крупного осколка личности древнего духа. Они были одним целым, Анна была Нарготом, а Наргот… он был Анной. Единственное, что их разделяло — это оформившаяся против желания Наргота собственная личность девушки. Если бы не это, он давно преобразовал бы ее тело в свое собственное, после чего поглотил всю его энергию, которая позволила бы вернуться в Хаос, где постепенно полностью восстановиться для совершения второй попытки захвата Бездны. После провала Наргот гораздо лучше понимал эту Первостихию и сейчас был уверен, что сможет завершить слияние даже если ему попытаются опять помешать.
Однако теперь преградой стала личность девушки. Она не желала сливаться с ним, не хотела отказываться от собственного самосознания, что превратило Наргота в пленника внутри самого себя. Курьезная ситуация, вот только Нарготу хотелось из-за этого рвать и метать. Девушка, позднее принявшая имя Иллит, воспринимала его врагом и не шла на контакт. Нарготу потребовалось очень и очень много времени и множество уловок, чтобы незаметно сгладить впечатление о себе, постепенно поглощая эмоции носителя, лишая ее собственной воли и навязывая свою под предлогом повышения в силе и будущего разделения. Это было смешно, если подумать. Наргот позволил бы взбунтовавшейся части его сущности отделиться от себя, тем самым ослабев и потеряв возможность провести повторное слияние с Бездной? Все его действия были изначально направлены на то, чтобы стереть личность Иллит, заменив ее своей. И начал он с жажды силы. Это было самое горячее стремление Наргота, перед которым Иллит не смогла устоять. Как только она поддалась — ее судьба была решена. Словно терпеливый паук, Наргот медленно опутывал сознание Иллит своими идеями, размышлениями и советами, постепенно вытягивая ее чувства, которые и составляли ядро личности девушки. Сейчас же фактически была кульминация замысла Наргота, когда он медленно пожимал плоды того, что посеял еще с первых своих слов внутри души Иллит перед побегом из Отстойника.
На восточном континенте океан медленно пожирал все большие участки земли, вынуждая все живое в ужасе бежать к центру материка, с отчаянием понимая, что это лишь временное спасение от катастрофы. Гора, под которой когда-то располагался город, окончательно опустела. Более того, в поглощавшем материк океане теперь эта гора казалась небольшим островом, довольно быстро уходившим под воду. На этом острове была пещера, которую давно уже затопило. Внутри пещеры был ледяной кристалл, который не таял даже под воздействием разбушевавшейся стихии. Если присмотреться, то внутри ледяного кристалла можно было увидеть сидевшую в медитативной позе красноволосую девушку. Ее лицо выглядело мирным. Казалось, ничто во Вселенной не может потревожить ее безмятежность. Вот только из-под прикрытых век, совсем немного растопив кристалл изнутри, катились прозрачные слезы. Иллит теперь осознавала, что попала в хитрую ловушку древнего, как Мироздание, духа. Она проиграла…
Группа, приведенная Зиргрином, остановилась под стенами «клетки», совершенно не торопясь заходить. Вот уже шесть дней они стояли лагерем, словно ожидая чего-то. Сам Зиргрин вел себя все это время крайне холодно и отстраненно, так что бойцы просто не решались задавать вопросы о причинах их ожидания. Однако все же Вадим решился побеспокоить мирно натиравшего ядами кинжал парня.
— Чего мы ждем? Ты так торопился доставить нас к этому месту, а теперь что? Знаешь ли, ожидание казни хуже самой казни.
— Еще два дня, — поднял архан взгляд на своего бывшего боевого товарища. — По правилам «клетки», каждый претендент должен при вступлении сражаться насмерть с другим претендентом. Не считая Мити, который не соответствует вам по возрасту, вы четверо должны будете драться, пока не останется двое из вас. Чтобы этого избежать, я жду другую
