Я поцеловал девушку и встал с постели, чтобы одеться. Завтра с утра мне нужно снова ехать с Сент-Августин, де Ремедиос прислал письмо. Он перекупил нужный нам фрегат и приглашал меня полюбоваться на этого красавца и принять участие в найме части команды. Капитана, первого и второго помощников и еще нескольких ключевых офицеров.
От таких приглашений не отказываются, поэтому завтра Панайотис уходит в свой первый самостоятельный рейс в качестве капитана. На своей новенькой шхуне "Свободная Эллада" он доставит меня на Кубу.
И это значит, что мне надо сейчас дать указания Барри и Тому, отобрать парочку изумрудов поскромнее и вообще подготовиться.
* * *
Второй раз за неделю я в море. "Свободная Эллада" оказалась очень ходкой шхуной и мы держим скорость в двенадцать узлов, неплохо, насколько я понимаю. На этой крошке тоже стоят пушки с моим порохом и ядрами. Надеюсь, что и сейчас нам они не понадобятся.
Но видимо, пришло время для испытаний в боевых условиях. На горизонте показались три каких-то корабля и новоиспеченный капитан прильнул к подзорной трубе. Панайотис долго смотрел в неё, а затем передал мне и сказал:
– Похоже, это пираты, мистер Гамильтон. Идут галсами нам наперерез.
– Мы можем от них уйти?
– Я не уверен, сэр. У отца наверняка бы получилось, – парень мрачнел на глазах. Я хлопнул его плечу и сказал:
– Не дрейфь, всё хорошо будет.
На "Свободной Элладе" установлены десять орудий, шесть моих четырнадцатифунтовок, по три с каждого борта и четыре трехфунтовки на повортоных лафетах, по две на корме и носе. Для шхуны вооружение по количеству стволов не достаточное, сейчас редко ставят меньше десяти пушек. Но тут всё дело в качестве этих самых пушек.
А по качеству, дальнобойности, разрушительной силе и скорострельности мои крошки любому фору дадут. Не прям любому конечно, пушки втрое большего калибра или выше и стреляют дальше и делают больнее. Но их у пиратов просто не может быть. Так что я относительно спокоен.
Чего нельзя сказать о юном капитане и его команде. Панайотис шевелит губами, наверняка молится. На лицах команды примерно одно и то же выражение: страх смешанный с паникой. В общем, моральный дух моих греков на недопустимо низком уровне.
– Значит так, парень, – подчеркнуто спокойно говорю я сыну Дукаса, – мне не важно каким бортом ты к ним встанешь, хоть левым хоть правым. Главное, чтобы, когда до этих любителей отнять и поделить осталось двадцать кабельтовых на них смотрели четырнадцатифунтовки. Понял?
– Да, мистер Гамильтон.
– Вот и хорошо, я пошёл к канонирам, – сказав это, я хлопнул парня по плечу и спустился с капитанского мостика на палубу. Матросы уже открыли пушечные порты и сейчас банили стволы пушек.
* * *
Да, это точно пираты. И дело даже не в том, что у них за флаг. Никакого черепа с костями там конечно нет. Вполне цивильный американский флаг. Просто носы кораблей заволокли дымом, прогремели выстрелы и три ядра небольшого калибра врезались в воду по нашему курсу. Нам недвусмысленно говорят о том, что сейчас будет.
Я в эти игры играть не собираюсь. Шхуна повернула, встав к непрошенным гостям правым бортом. Пушки заряжены и канониры ждут моей команды на открытие огня.
Глава 8
– Пли! – скомандовал я и три пушки выплюнули смертоносные подарки по направлению к противнику.
Первый залп ушёл в молоко, перёлет. Три огромных столба воды выросли между головной пиратской шхуной и следующей за ней. С такого расстояния я даже в подзорную трубу не смог разглядеть что происходит на кораблях противника, но даю голову на отсечение, пиратские капитаны сейчас в замешательстве. На нашей шхуне просто не могло быть крупнокалиберных пушек способных так стрелять.
Что же волки позорные, зря вы сегодня вышли на охоту, Эта дичь вам не по зубам.
Обернувшись, я смотрю на моих канониров. Они заканчивали банить пушки и вскоре подкатили их к орудийным портам.
– Заряжай! – Кричу я.
Молодцы матросы, простая воинская работа растворила в себе их страх, действуют слаженно и чётко. Порох, затем моя шрапнель, готово!
– Целься! – первые выстрелы дали перелёт и канониры делают примитивную поправку, попросту уменьшают градус наклона пушек.
– Пли! – еще три ядра отправились в полёт.
А вот это уже хорошо! Мы попали двумя орудиями. Головной корабль врага исчез из виду за завесой из огня, дыма и взлетевших в воздух обломков.
Когда дым рассеялся, мы увидели результат попаданий. Носа у корабля просто не было, мачты снесло взрывом и он начал тонуть. Два других пирата, до этого шедшие кильватерным строем спешно начали разворачиваться. Мои люди отметили попадания дружным и каким-то звериным рёвом.
Нет, господа, поздняк метаться, пока вы будете пытаться сменить курс, мы вас разделаем как бог черепаху.
– Огонь по левому!
В этот раз канониры перезарядились даже быстрее. К адреналину добавилась уверенность и радость.
– Пли!
Еще попадание, всего одним ядром, но и этого хватило, видимо мы попали в крюйт-камеру и пиратскую шхуну буквально смело с поверхности моря. Интересно, команда оставшегося корабля решит сдаться или нет? Пиратов во все времена положено вешать, они это знают, но всё-таки.
Нет, флаг они не спустили и продолжают поворот. Что ж, это ваше право.
– Пли!
И снова попадание, не такое смертельное как по второму, но зато тремя орудиями сразу. Корпус вражеского корабля разорван пополам и он тонет.
– Молодцы, джентльмены! Отлично стреляете! Всей команде месячный заработок, канонирам полуторный!
А вот эти слова команда встретила намного более восторженно, чем точные попадания. Но я могу их понять. Смерть отступила, мы победили и жизнь прекрасна!
Для порядка мы подошли к месту, где сейчас барахтались пираты.
– Эй, висельники, – кричу я уцелевшим – если кто-то хочет не утонуть, а быть повешенным, милости просим!
Странно, почему на такое щедрое предложение мне ответили отборными ругательствами? Даже не знаю. Ну да ладно, не хотите, значит, не хотите.
Больше никаких приключений не было и первого февраля мы прибыли в Гавану.
* * *
Корабль Пабло Диего приобрёл действительно задёшево. И я так подозреваю, его действия и стали причиной, по которой бывший владелец был вынужден его продать. Ну да это и неважно. Я в кораблях не разбираюсь, но фрегат, который сейчас стремительными темпами достраивался, выглядел великолепно.
Совсем скоро он уёдет в свой первый рейс. Его предыдущий хозяин, в целях увеличения грузоподъемности внёс изменение в проект, и фрегат будет нести всего тридцать два орудия, зато получил более вместительные трюмы.
В общем, кораблём я остался доволен, завтра у нас запланирован визит в вербовочную контору, а сейчас я знакомлюсь с семьёй моего партнёра.
А неплохо устроился мой новый партнёр, скажу я вам. На фоне его особняка недалеко от центра города, моё поместье смотрится индейской хижиной. Но меня это не смущает. Я тут не для того чтобы понтами меряться.
– Мистер Гамильтон, позвольте представить вам мою супругу Марию Луизу, – мда, у де Ремидиеса наверняка есть любовница, не могу представить, чтобы с такой женой, "альтернативной красоты" её не было.
И мне теперь понятна причина такой любви капитана гаванского порта к своему зятю. Пабло Диего буквально принёс себя в жертву ради связей тестя.
– Очень приятно, Мария Луиза, – вежливо целую женщине руку и продолжаю, – разрешите преподнести вам маленький презент, – одно из наёденных мною колец, самое невразчное, надо сказать, меняет своего владельца.
– О Боже, мистер Гамильтон, спасибо! Какая прелесть! – мой подарок явно произвёл впечатление. Затем я был представлен отцу Марии Луизы, достопочтенному Хуану Антонио Аранио де Оссорио.
Как рассказал мне Дукас, сей, во всех отношениях достойный муж, ранее служил на испанском королевском флоте и дослужился до контр-адмирала. Его служба закончилась в тысяча семьсот восемьдесят первом году, во время испанского завоевания Флориды.
