— Я уже поговорил с ним, — спокойно ответил я, остановившись и подняв на него недовольный взгляд. — Буквально позавчера с ним разговаривал.
— Слушай… Это было недоразумение, — стараясь сохранить дыхание, сказал он.
Причем, как мне кажется, дыхание сбилось не от волнения, а от того, что он бежал, пока никто не видел. Интересно было бы узнать, что отец ему сказал. Хотя ладно. — Там просто система охраны такая, когда она стала показывать, что у главы Клана низкий уровень кислорода в крови, мы сделали попытку открыть дверь, а она оказалась на полной блокировке. Вот и подумали, что на отца совершено нападение. Я и подумать сразу не мог, что на него напал ты, а слова… Они были сказаны в запале…
— Да мне все равно как то, — перебил я его. — Мне нужно идти…
— С тобой хочет поговорить глава Клана! — более жестко сказал мне Паша, ожидая что его слова на меня подействуют, даже и не думая пропускать меня вперед.
— Я встречусь с ним потом, когда отойду, — ответил я и, немного повернувшись вбок, стал его обходить. И тут он сделал ошибку — попытался меня остановить. Попытался, потому что на попытку вытянуть руку был мощным ударом в грудь отправлен на несколько шагов назад.
— Руки прочь! — серьезно сказал Дима. — Иначе я расценю это как попытку нападения!
— Ты, чего! — удивленно смотрел на него Паша. Грудь у него явно болела, и пусть Дима бил не сильно, я явственно почувствовал, как меня немного сдвинул в сторону его «доспех духа».
— Придержи своего пса! — серьезно сказал Павел. — Иначе мне придется его убить!
— По твоей милости мы и так чуть не сдохли два раза подряд… За два дня… Не знаю, как для тебя, а для меня это многовато, — насколько мог быстро, сказал я. — В Китае мне было безопасней, чем тут на «Родной» земле.
— Это была случайность! — ответил он. — И я пришел сюда, чтобы извиниться.
— И ты не извинился! — жестко влез Дима.
— Я не с тобой разговариваю… Парень! Остынь! — властно сказал брат, но Диме его властность была до одного места и за словом он в карман не лез: — У меня есть мой господин, которому я служу. Ты не он…
— Мальчик, перед тобой никто извиняться не будет! — ответил ему Дима. — Твоя работа — жизнь отдать за своего господина, а не умничать мне тут! И так, скажи спасибо за то, что жив остался!
— А ты неплохо извиняешься! — зло сказал Дима.
— Это перед тобой я должен извиняться?! — взвился Паша. Видимо Дима все же нашел больную мозоль, на которую наступил. — Я Наследник Клана Советниковых, а ты кто? Ты никто!
— Ха! — выкрикнул в лицо Паше Дима. — Ты на себя-то посмотри сначала? Что с того, что ты наследник? Ничего не решаешь! Просто плохой ученик… Предстоящую войну переживи. Такому идиоту, после того как ты своих же людей угробишь, оставшиеся голову и оторвут. Если раньше по глупости не сгинешь!
— Что! — возмутился Паша. — Да я тебя…
— Что ты меня? — рассмеялся Дима. — Ты же про меня ничего не знаешь! Ни кто я… Ни откуда… Я выйду за дверь и пропаду на десять лет. А потом, когда ты перестанешь меня ожидать, неожиданно появлюсь и оторву тебе голову. И то, если ближайшую войну переживешь!
— У меня такая охрана! — всплеснул руками Паша. — Таких, как ты, с десяток остановят!
— Ну что идем? — неожиданно спокойно обратился ко мне Дима, проигнорировав Пашу. — Я попытался с ним поговорить и мне кажется, что он просто идиот.
— Я вообще не понимаю, зачем ты с ним говорил, — поддержал я Диму зевком.
— Ты что, потакаешь своему… — не выдержал Паша и явно самодовольно продолжил: — Любовнику?!
— Идиот, как я и говорил! — резюмировал Дима. — Таких лучше делать вид, что вообще нет.
— Значит так! — серьезно сказал я. — Больше напрямую с тобой никакие дела я решать не буду! Можешь ко мне даже не подходить.
— После отца я стану главой клана! — зло заявил Паша.
— Если ты выживешь, то я из принципа поборюсь с тобой за кресло главы клана! — так же зло ответил я. — И все только потому, что ты полный придурок!
— Да пошел ты! — зло сказал Паша. — Мы тут перед тобой все стелемся, а ты…
— И пойду! — почти спокойно сказал я и продолжил движение.
— Отец передал через меня, что ты должен его подождать, — немного с опозданием сказал Павел, на что я ничего не ответил. Только ускорил, насколько это вообще возможно, шаг. Мне нужно было вырваться из этой клоаки с минимальными для меня потерями.
Паша ничего больше не сказал и не стал догонять. Я уже было подумал, что вырвался, как дежуривший на пропускном пункте боец сказал: — Прошу простить мою дерзость, господин, но наследник только что приказал не выпускать вас.
— Ничего страшного, — ответил я. — Не выпускайте! Дима! Открывалку!
— Принял, — ответил он и буквально через секунду на месте бетонного забора и металлической сетки рабицы словно выросла на секунду широкая стена огня. На тренировках мы назвали эту технику «Открывалка».
Узкая стена огня шириной не больше пятидесяти сантиметров, зато с огромным нагреванием внутри. Эта техника практически мгновенно плавила камень и металл, оставляя после себя пустое пространство. В бою было слабо применимо, потому что одна такая техника высасывала почти половину резерва Димы, да и фокусировка удара была ужасная. Дима практически не мог прицелиться такой техникой и постоянно мазал. Поэтому подобная техника только для редких случаев, таких как этот, и подходит. Что-то сломать и вырваться на оперативный простор.
И даже так мне показалось, что Дима вложил еще больше энергии в удар, чем обычно. Создав «огненный щит» над местом пролома и расположив его горизонтально, он дал нам возможность пройти над расплавленным кирпичом и проникнуть за территорию охраняемой зоны.
Охрана нас и не пыталась остановить, и это радовало. Забравшись в машину, я откинулся на сиденье и скомандовал: — К Зиминым!
Как ни странно, никого из родственников в клинике не оказалось. Тем не менее, едва я только заикнулся, что мне нужен целитель, как два из трех дежурных целителей без вопросов взялись за меня и за Диму.
Последующее обследование, капельницы и исцеление только подтвердили мой диагноз. Никакого использования бахира примерно две недели, отдых, хорошая еда и сон. А также еще четыре процедуры по восстановлению работоспособности организма. И хотя чувствовать я себя стал гораздо лучше, а Дима вернул чувствительность руке, после небольшого разговора с дедом по коммуникатору, я решил остаться в клинике до завтрашнего утра и как следует отдохнуть перед напряженной работой. Заодно с самого утра мне провели еще один комплекс целительских мероприятий, после которых я почувствовал себя относительно здоровым.
А вот утром по возвращению домой, меня ожидала большая гора проблем, которые требовали моего непосредственного управления. И начать я решил с хоть какого-то приблизительно анализа произошедшего со мной у «родни». И подумать было над чем.
Несмотря на то, что последние дни пребывания прошли в негативном ключе, остальное время прошло для меня с пользой. Особенно глубоко я осознал, что создавать то, что я пытался, у меня не получится.
Оказалось, что практически все я делаю неправильно. Там, где я раньше надеялся справиться небольшими силами, для начала минимумом человек, то сейчас окончательно понял, что это были фантазии не столкнувшегося с реальностью юнца.
Пусть я рассчитывал, что Клан, волей не волей, поможет мне справиться с кое-какими проблемами. Этого все равно окажется мало.
Тем более у них было много своих проблем, да и помощь от них неожиданно могла оказаться для меня смертью или тяжким увечьем. Пусть в Клане есть те, кто поверил в меня, и есть те, кто доволен тем, что я есть. Верхушка Клана меня определенно не любит.
Отец, кстати, пытался поговорить со мной уже раз пять, и я все равно не поднимал трубку. Причем звонил он лично, а не через секретаря, что тоже значило много. Вот только мои слуги уверенно отвечали, что я себя неважно чувствую и пока не могу с ним разговаривать… Все потому, что если я начну с ним говорить, то обязательно поссорюсь. А уж этого у меня хватало сил не делать, пока не отойду от произошедшего и не подумаю со спокойной головой. К тому же у меня было на что отвлечься.
