нырнул в сторону и я задел его по плечу, ему удалось выиграть время для создания плотного щита.
Этот щит обволакивал левую руку Кирилла, и был размером с большой школьный рюкзак. В связке со щитом для правой руки он материализовал что-то наподобие дубинки, или тупого меча.
«Что за рыцарские замашки? Не по статусу они тебе, выблядок».
Да, Кирилл немного реабилитировался, и принял привычную для себя позицию, в которой он, должно быть, очень неплох, но…
Не зря же он пожертвовал своим плечом, правильно? Плечо теперь — его ахиллесова пята. Причём плечо — левое. Значит, это минус к способности защищаться.
Кирилл попытался из позиции защищающегося перейти в наступление. Он начал атаковать меня оружием, при этом после каждой атаки прячась за щит. Мне ничего не оставалось, кроме как отступить. Дабы не угодить под атаку, я тоже материализовал щит и перешёл в оборону.
Кирилл долбил меня оружием, а я стойко принимал удары.
В этом не особо напряжённом положении я бегло взглянул на сэнсэя и увидел, как тот настороженно наблюдает за поединком. Я понимал, что он из последних сил сдерживается, чтобы не остановить бой. Ведь он никак не мог ожидать такой ожесточённой схватки, и поэтому даже не принёс для нас антимагические костюмы. Поэтому был шанс, что ученик первого курса получит серьёзную травму, а это… а это грозит чем-нибудь серьёзным.
Но, всё-таки, бой продолжался. Значит, сэнсэй доверял Кириллу. И это играло мне на руку.
Ладно, пора заканчивать эти сюсюкания и ответить ублюдку мазохисту по полной. Он уже доказал, что боец из него — хреновый, поэтому, нечего больше тянуть резину. Использую ка я один приём, что уже практиковался мною в стенах этой школы…
В тот момент, когда Кирилл наносит мне очередной удар, я отбиваю его щитом, делаю резкий разворот, и во время него в моей руке появляется катана. Вот только в этот раз — она намного короче. Я довожу руку до самой нижней точки и целюсь катаной прямо в лодыжку Кирилла.
Он успевает заметить мой манёвр и всю свою телесную энергию направляет на то, чтобы успеть отбить атаку щитом.
И…
У него это получается.
Катана ударяется об щит, и отскакивает в сторону. Исчезает.
Вот только… когда Кирилл так резко дёрнул плечом вниз, оно, уже и так повреждённое, реагирует закономерным образом. Кирилл вскрикивает от боли, его плечо — вылетает из сустава.
Всё. Оборона пробита.
Теперь настало время атаковать по-настоящему.
Я замечаю, как сэнсэй удивляется, глядя на секундомер, и тут же тянется за свистком, чтобы остановить бой. Но он не успевает.
Когда Кирилл остался без защиты, я вернул к себе на правую руку кастет, и со всего размаху ударил по беззащитной голове.
«ПОЛУЧАЙ, СУКА!»
Атака прилетает прямо по уху Кирилла, отчего раздаётся глухой стук, и парень плашмя падает на пол.
Глубокий нокаут.
Победа.
Сэнсэй свистит что есть мочи, срывается с места, и бежит к Кириллу.
— Быстро, помоги мне! — Он подзывает к себе Ивана, как самого большого из присутствующих.
Иван улыбается. Он рад произошедшему.
— Бери его на руки, и идём за мной! Скорее!
Иван с сэнсэем и овощным Кириллом уходят из зала и, видимо, идут в медицинский пункт. Амосова Виктория, ещё немного постояв на месте с открытым ртом, всё-таки срывается с места и бежит за ними.
На меня все смотрят, как на бога, сошедшего с небес. Ещё бы. Никому неизвестный новичок, про которого все думали, что он ничтожество и выскочка, взял, и вырубил взрослого человека, мастера ближнего боя. Разве кто-то из них смог бы так же?
Нет, конечно.
Поэтому им и остаётся, что смотреть на меня.
Я как ни в чём не бывало возвращаюсь на своё место и встаю рядом с Варей. Она глядит на меня широко раскрытыми глазами и молчит.
— Как дела? — Задаю я максимально тупой в данный момент вопрос.
— Дела… дела нормально… а как ты … это сделал? — Хлопает она ресничками.
— Пойдём на лавочку присядем? — Я огляделся по сторонам, и увидел одногруппников, подозрительно смотрящих на нас.
— Пойдём…
Мы отошли подальше от остальных и сели возле зарешеченного окна. Как-то так совпало, что после моего нокаута на улице с новой силой возгорелось солнце. Теперь оно яростно светило нам в глаза, отчего создавалось впечатление, что мы где-то на пляже. Это расслабляло.
— У тебя… очень сильная Буква… — С каким-то, что ли, уважением в голосе произнесла Варя.
— Слышала что-нибудь про божественный замысел?
— Ты имеешь в виду, что… Бог даровал тебе такую силу, чтобы ты использовал её во благо?
— Чем больше сила, тем…
— Тем больше и ответственность! — Закончила за меня фразу Варя. — Да. Я тоже так считаю! Поэтому и посвящаю всю себя полезным вещам…
— Слушай, а ты мне нравишься. — Не удержался я.
Варя промолчала и отвела взгляд куда-то в сторону. Мы посидели в тишине ещё несколько минут, наслаждаясь компанией друг друга.
— Извини… — Подала голос Варя. — Не слишком ли ты с этим парнем?
— Ты права. Это было слишком. Но… только в том случае, если бы на его месте был кто-то другой.
— А, так ты с ним знаком?
— Можно и так сказать.
— И у вас с ним какие-то личные счёты… — Догадалась Романова. — Я поняла. Тогда не буду лезть в ваши дела.
— Можешь по этому поводу не переживать. Я не особо чувствительный на этот счёт.
— Теперь, наверное, с ним будут что-то решать… — Перевела разговор Варя.
— Я очень на это надеюсь.
Как раз в этот момент в зал вернулся Иван. На его лице всё ещё оставалось радостное выражение, но теперь оно перемешалось с ноткой огорчения. Должно быть, он принёс какую-то не очень приятную весть.
— Извини, я оставлю тебя ненадолго. — Сказал я Романовой и пошёл к Ивану.
Мы вышли с ним из зала и закрылись в раздевалке. Вернее, здоровяк опёрся о дверь с внутренней стороны, и поэтому никто и никогда не смог бы сдвинуть её с места.
— Ну что там? — Нетерпеливо спросил я.
— Подробностей не знаю, но парень — в глубоком нокауте. Живой, конечно, но в мед кабинете сказали, что лечиться оставят аж на несколько часов. Скорее всего — сотрясение. Плюс повреждение барабанных перепонок.
Пхах. И этому досталось по перепонкам. Забавно. Жалко только, что Кирилла вылечат от полученных травм уже совсем скоро, и от них не останется и следа. Лучшая академия страны, как никак, собственные целители работают в штатном режиме. Хотя сейчас от этого факта было только обидно.
Когда ублюдок порезал сестру, под рукой не оказалось мощных лекарей, и поэтому Соне до конца жизни придётся ходить с напоминанием в виде шрама.
