Какими бы ни были отношения с другими людьми, сколько бы всякого непотребного они обо мне не думали, один человека продолжал оставаться важным даже не из-за факта ментальной близости с моим сознанием, а просто за счет своей силы. Прогулявшись по городу, я не мог не заскочить к Сайтаме… герой, который последние моменты встречи только и делал, что сносил мою голову своими ударами, сейчас просто с улыбкой открыл дверь.
— О, Мортис. Хотел о чем-то поговорить? — он снова вернулся в норму. Рассеянный вид, даже несмотря на возложенную ответственность; мусор в комнате, даже при том факте, что жилище ему выдал ассоциация; и крайне простодушный характер. Это были те факторы, заставившие меня со всем спокойствием войти в комнату бывшего врага, и сесть с ним за стол.
— Ничего необычного. Просто хотел с кем-то поговорить о своем прошлом.
Может такими вещами стоило делиться только с любимой, или, может, с верной Лин-лин, но за время проживания в этом мире, я прекрасно понял разницу между настоящим героем, и человеком, кто лишь хочет носить этот титул. Я видел ряженых костюмеров, людей, что были идеальными только на публике, идеальных, но не могущественных и, спустя несколько сотен изученных персонажей… Лишь Сайтама показал, что, несмотря на свою бывалую простоту, некоторую глупость и даже отсутствие героической ауры, именно он представлял из себя знакового человека, что мог и одолеть злодея, и выслушать, в случае надобности помочь.
— Хм… если хочешь, то я выслушаю, — несмотря на простодушие, он со всей серьезностью подсел рядом. Даже если я пришелец, было по-человечески приятно всего лишь поговорить, я отпустил все ненужные детали своего прошлого, такие как переселение в новый мир, и просто поведал, как докатился до злодейской жизни. Это была не отдушина, хотелось лишь поделиться с настоящим героем своей фальшивой злодейкостью, и может, даже посмеяться с этого. — А я ведь сразу говорил, что ты никакой не злодей.
Усмехнулся лысик.
— Мда… этот разговор позволил мне сломать лимитер. Сейчас мы, скорее всего, на одном уровне, — мои слова спустили на Сайтаму волну непонимания. Просидев на одном месте, я действительно ощутил, как в один момент начал трескаться сам разум, после чего рамки будто бы слетели. И… ничего не произошло. Да, сила скаканула, но у меня лишь пропали пределы. Никто не говорил, что я мигом стал сильнейшим существом во вселеной, последнее по определению было невозможным, если находиться внутри этой самой вселенной. По крайней мере, если под боком нет второго человека со сломанным лимитером.
— Опять решил меня разыграть?
— Я попытался понять твой разум. Этого было достаточно, — подобно тому, как Кинг развивался, лишь находясь рядом со мной, лишь вдыхая одну ауру, тоже проделал и я — подстегнул развитие попытками пробиться через отрицательную психочувствительность. Ничего удивительно, мозг Сайтамы был так защищен, что судьба позволила пси-лимитеру затрещать, как только я оказался рядом. Отпив из кружки, не особо подивившись такому исходу, заставил Сайтаму нахмуриться.
— То есть ты стал сильнее, просто общаясь со мной? Я вкалывал, как черт, а ты просто взял и…
— А ты ожидал битвы с христианским богом, или что я, надрывая извилины, пробужусь только при чтении трудных учебников?
— Последнее и правда звучит, как нечто очень трудное.
Я многозначительно ответил ему взглядом, вследствие чего не самый умный герой начал неспешно прищуриваться.
— Мне не верится, что ты и правда достиг моей силы. Но если это так… как насчет спарринга?
Глава 45
Мир и исследования. Эпилог
Идея битвы с Сайтамой зрела ещё с момента, когда хотелось чем-нибудь заслужить свою славу; отталкивался я, конечно, не от научного интереса, и даже не из необходимости проверить собственную силу, а просто от мимолётного выброса адреналинов. Захотелось сильного врага, и всё тут. На тот момент идея была реально самоубийственной: если есть объект, для которого ментальный щит любой толщины ничем не отличается по своей плотности от воздуха, можно даже не начинать разговор, лучше сразу уносить ноги на другую часть планеты или откатывать время, победить не выйдет, даже не пытайся. Тем не менее в тех немногих временных петлях, в которых Сайтама со всей серьёзностью подходил к моему уничтожению, кое-какую наблюдательную проверку я всё же устроил. Вот разве не странно, что он не ощущает колебания времени со своей то божественной силой? Действительно ли откатив время, ты можешь повлиять на существо, которое, по идее, больше к этому самому миру не привязано? Ну не действуют на него больше ограничения вселенной. Конечно, всё ещё можно сказать, что он продолжает действовать по законам физики, на него также работает гравитация, но эти ограничения лишь фикция, которая не разрушается из-за незнания принципа работы своей силы. Его не могла удержать гравитация чёрной дыры, из горизонта событий которой Сайтама мог спокойно выйти, так вот вопрос: действительно на него продолжают работать ограничения? Также и сила Сайтамы… она не откатывалась вместе со временем. Пускай у меня не было измерительных приборов, способных точно оценить силу этого человека, зато каждый раз, откатываясь, ты без лишних проблем понимаешь, что каждый удар героя сильнее предыдущего. Этот эффект появлялся из-за того, что мозг Сайтамы не успевал урегулировать возросшее могущество, будто он сам не знал, что становится сильнее. Но как же так, получается, он увеличивает силу сам по себе, ничего не делая? Именно так.
Сейчас я мог сказать это, уже не приводя никого в пример, лишь анализируя собственные силы. Сломанный лимитер с каждой секундой позволял тебе становиться неразрывно сильнее себя прошлого. Разница одних суток могла быть колоссальной. Конечно же, хотелось проверить, что теперь можно было делать, пускай предложение Сайтаме с моей стороны и могло расцениваться, как желание подраться или доказать кому-то, что я такой же хороший, как и он, что могу, наконец, сравниться, но ничего общего с реальностью подобное не имело. Сломанный лимитер — это возможности, которыми мой оппонент не пользовался, а я с радостью изучу ВСЁ, до чего могу дотянуться.
— Где хочешь сразиться? Я знаю хороший каньон, Генос иногда зовёт туда потренироваться, — начав принаряжаться в своей геройский костюм, он успел
