увеличивал численность крестьян! Конечно, я выбрал сделать их своими подданными и обнаружил, что разжился не только каретой и четверкой лошадей, но и двумя пистолетами, которые были настолько старинными, что я даже не сообразил, как из них вообще стрелять. Зато теперь у меня есть шанс сделать резкий скачок в развитии.
— Нет, вашбродь, — почесал в затылке местный кузнец. — Такое мне не под силу. Тут и струмент нужен другой, и руки другие, и железо не чета моему.
Блин! А я-то надеялся проскочить на шару. Возомнил себя самым умным, как будто в игре не учли этот момент. Вполне логично, что перед тем, как делать пистоли, мне нужно развить и металлургию, и сталеварение, и всякое прочее. Эх, как же мне не хватало господского интерфейса, чтоб самому не бегать по всей деревне, а задавать направление прямо из дома, попивая чаек с вареньицем.
Двое из той кареты умели обращаться с оружием, потому первого я послал на дорогу караулить, а второго оставил рядом с собой. Должна же быть у меня свита? Служанка уже есть, теперь вот телохранитель добавился. А, еще в карете ехала дама, жаль, что староватая, иначе б я мог глянуть, чем благородная отличается в постели от крестьянки. Ну, я ту даму в прачки назначил, чисто по приколу. А что, разве не круто, что барыня мне портки стирает? Огонь же!
Одно, другое, третье… Так я и крутился день-деньской, а по ночам трудился над девками, увеличивал, так сказать, численность своих подданных. Наверное, в меню была кнопочка «Пропустить неделю» или «Ускорить процесс», но я не хотел. Всё-таки есть у каждого нормального мужика жажда пожить в деревне, построить дом своими руками, поесть натуральные продукты, выращенные без всяких химикатов и пестицидов: куриные яички с ярко-желтой сердцевиной, например. Я никогда прежде таких желтых не видел! Овсяная каша с медом и ягодами. Жареная рыбка, которую только утром выловили в речке. И раки из Рачки! Мелкие, но вкусные, как давно забытое детство. Жаль, картошки у моих крестьян не было. И мясо они готовить совершенно не умели. Попросил курицу сготовить, так они зарубили самую старую, потом кипятили ее полдня и принесли безвкусное разварившееся месиво. А что больше всего выбесило, так это их взгляды, мол, вон наш барин какую хрень учудил, решил мясо куриное пожрать, а чего его жрать, если весь вкус в бульон перешел. Едва не приказал выпороть кухарку.
Но тут ко мне притащили еще двоих будущих подданных. Пожилой немного подхрамывал, а молодой глазами по сторонам зыркал так, будто шпиён засланный.
— Кто такие? — лениво спросил я, развалившись на свежесколоченной скамье со спинкой.
Чтоб потом занозы из задницы не выковыривать, приказал постелить сверху холстину потолще. По правилам, надо бы шкуру зверя — львиную там или тигриную, на худой конец — медвежью, но на такой жаре я взопрею на ней сидеть.
— Граничный Орден, — спокойно ответил пожилой.
— И чем занимаетесь? Гранит рубите или гранаты растите? — схохмил я.
Только почему-то никто не рассмеялся. А молодой вдруг вытащил из-за пазухи пистоль и выпалил в меня в упор. От толчка и испуга я отпрянул назад, опрокинул скамью и ударился затылком о землю. Не больно, но чертовски обидно.
Телохранитель мой как стоял позади, так и продолжал стоять. Даже не дернулся защитить господина! Сука!
— Взять его! Обоих взять! Этого в тюрьму! А этого… — я был настолько зол, что не знал, что выдумать, чтоб выплеснуть эту злость, — этого… раздеть догола, выпороть до переломанных костей, а потом отрубить ему голову.
Увидел, что почти никто с места не сдвинулся, взбеленился еще сильнее и заорал:
— Выполнять!
Схватить-то их схватили, а пороть или казнить отказывались. Я оплеух надавал столько, что аж рука заболела, и только потом сообразил, что так и не выбрал статус гостям. Обоих определил во враги, и вот тогда завертелось.
Дело о пропавшей деревне. Часть 2
От последней перед Подрачкой станции Марчук решил идти пешком, хотя до деревни было не меньше часа ходьбы.
Поначалу шли молча, хотя Карницкий нет-нет да и поглядывал на опытного Стрелу. Как он поступит? Будет наблюдать со стороны? Или ворвется в деревню с арбалетом наперевес? Или, Адриана пробрала внезапная дрожь, пошлет подопечного и посмотрит, что с ним сделают коварные иномирцы?
— А разве не разумнее сразу послать Молотов? — неуверенно спросил Карницкий. — Поскольку в Подрачке уже исчезли двое Стрел, разумно предположить, что там происходит что-то опасное. И разумно сразу атаковать деревню!
— Разумно-разумно, — буркнул Марчук. — Много ты понимаешь в разумности! Вот пошлем Молотов, а их одним махом превратят в рабов да так, что они и не заметят. Или молнией испепелят? Или из ружей, что по силе равны пушкам, расстреляют? Кого тогда посылать будем?
— Но в питомнике говорили…
— В питомнике… — перебил Аверий, — в питомнике вас не столько учат, сколько кормят. Не зря же он называется питомником! От слова «питать». Кормят и отбирают. А учеба — вот она! Сейчас.
Карницкий, разозлившись, замолчал. Потом уж сообразил, что раз учеба только сейчас началась, надо задавать больше вопросов, но было уже поздно. Впереди показалось какое-то заграждение, и рядом с ним стояли люди.
— Молоты? — прошептал Карницкий.
— Они сзади идут, — обычным голосом сказал Марчук. — Давай-ка обойдем через лес.
Орденцы подобрались к самодельной заставе сбоку, посмотрели на караульных, послушали разговоры и отошли подальше.
Адриан неуверенно сказал:
— Не похожи они на чужаков. Разве что тот, с кривой головой.
— Здешние они, из Подрачки, — задумчиво ответил Марчук. — Одежда под них скроена, и носят они ее ладно, говорят по-простому, словечки опять же… А вот пистоли им непривычны, носят неудобно, напоказ, будто бахвалятся. Один пистоль наш, орденский. Значит, поймали Хромого.
— Почему же они… Неужели не осознали, кто к ним пришел? Почему не убежали, не позвали на помощь? Неужели тут уклад не знают?
— Деревня крупная, на дороге, считай, стоит. Конечно, знают. А вот почему не убежали… Значит, держит их что-то.
— Может, захватили семьи и угрожают им смертью? — предположил Карницкий.
— Тут до почтовой станции — час ходьбы. Бегом и того быстрее. Если б семью захватили чужаки, наоборот — давно бы уж сбегали и доложили. Ладно бы, с ними чужак стоял,
