Дэйв меня выслушал, пообещал разобраться и не особо меня нагружать в следующей игре, две- две с половиной минуты были бы оптимальны. А потом он поговорил с Обю.
И в итоге я вышел на стартовое вбрасывание в матче с Баффало. Выиграть-то я его выиграл, Могильный, который как и Буре с Федоровым переехал за океан, отобрал шайбу у нашего защитника Воланина и в касание бросил по воротам Квебека.
Жак Клотье, занявший наш пост номер один в этой игре, отбил, но шайба в результате отлетела к Дейлу Хаверчаку.
Центр клинков собирался уже добить, но я не дал ему бросить проведя силовой приём, чуть-ли не первый за четыре игры.
В результате всё тот же Воланин завладел шайбой и отдал её Каменскому, а я поехал на смену.
Силовой приём дался очень тяжело и буквально сотряс меня, начисто выбив дух.
В результате на лёд в следующий раз я вышел только в конце периода, да и то на двадцать секунд.
Выиграл вбрасывание в зоне Баффало, получил пас от Лёши Гусарова, он и Миша Татаринов играли в одной паре, а потом бросил с кистей.
Легендарный, в узких кругах, Даррен Пуппа поймал мой кистевой, а я тут же поехал к нашей скамейке и несмотря на возражения Чемберса сменился.
— Что случилось, Алекс? — спросил меня Дэйв, — ты нам нужен на точке в зоне Баффало.
— Дышать не могу, — ответил я и тут же тяжело закашлялся.
Приступ кашля у меня начался такой силы что меня в результате даже увели с площадки и больше я в тот вечер на лёд не вышел, а Нордикс в итоге проиграли.
Правда не в одну калитку. Благодаря двум дублям, Сундина и Каменского мы даже вели к началу третьего периода. 4:3.
Потом правда Саша Могильный показал что он стоит того миллиона на который он подписался с клинками и как под копирку забросил нам две одинаковые шайбы. Он на скорости обыгрывал игроков Нордикс в средней зоне, пересекал синюю линию и не сближаясь с кипером сильно и точно бросал. Делал ровно тоже самое что приносило мне огромное количество заброшенных шайб.
Игра с Баффало, которую я можно сказать что пропустил целиком, стала первой в достаточно длинной череде матчей в которых я не вышел на лёд.
Семь игр Нордикс обходились без своего самого высокооплачиваемого игрока.
Этот отрезок отбросил нас на последнюю позицию в дивизионе. И по другому и быть не могло.
Шесть поражений, одно из которых, с Детройтом было просто унизительным. 19 октября на глазах у переполненного Коллизея нас буквально растоптал Детройт, в составе которого феерил Федоров. 0:10 и хет-трик Сергея.
Двадцать первого мы в упорной борьбе уступили принципиальному сопернику, Монреалю. Гостевое поражение 2:3 можно даже назвать достойным.
Правда двадцать первого в домашней бэк-ту-бэк игре с Канадиенс Нордикс снова получил унизительную оплеуху. 0:6 дома от проклятого Монреаля.
Затем поражение в нью-Йорке и единственная победа дома на Виннипегом.
Эйфория, которая охватила Квебек в первую неделю регулярки сменилась самым натуральным унынием.
И следующий матч это уныние только усугубил. Я хоть и вышел на лёд против Нью-Йорка, но снова сыграл всего семь смен, всего минуту игрового времени и на сей раз ничем не запомнилсякроме трёх выиграных вбрасываний и одного попадания в штангу. Итогом выезда стало очереднгое поражение 2:6.
Плюс ко всему еще и Сундин получил небольшую травму и по прогнозам должен был пропустить минимум две следующих игры.
Из-за этого на следующий матч, который мы должны были сыграть дома против новичков лиги Сан-Хосе Шаркс, я снова был заявлен во второе звено, а Лапойнт занял место Сундина в первом.
Акулы в этот момент являлись абсолютно худшей командой лиги с одной победой и четырнадцатью поражениями, а состав набранный на драфте расширения можно было смело называть мусорным с единственным светлым пятном в виде новичка Пэта Фэллона. Выбранный сразу после Линдроса Фэллон играл куда лучше всех остальных хоккеистов акул.
А когда твой лучший игрок это новичок это очень и очень плохой знак, сравнения с Миннесотой образца сезона 1988–1989 в данном случае абсолютно неуместны. Я, будучи новичком приехал в США в статусе лучшего игрока последней олимпиады и чемпионата Советского Союза.
Проиграть такому сопернику, да еще и дома, было верхом непрофессионализма. И Нордикс до подобного не опустился. Матч закончился со счетом 6:3 в нашу пользу.
И для меня лично он тоже получился достаточно удачным. Шесть минут игрового времени, +2 в показателе полезности и одна голевая передача. На точке у меня тоже всё получилось в лучшем виде. На вбрасываниях я по прежнему играл лучше всех в мире.
С немного улучшенным настроением мы полетели в Чикаго и там нас ждала очередная оплеуха. 1:4 без малейшего шанса спасти игру.
Ну а десятого ноября к нам в гости приехал Вашингтон и болельщики увидели очередной разгром. 2:12, с таким счетом завершилась эта игра.
Которую я как и в случае с Баффало завершил досрочно спустя минуту игрового времени и четыре смены.
Пропустив очередные пять игр, в которых Квебек проиграл четыре раза, но зато смог выиграть у Монреаля, я вернулся в состав 23-го ноября. Так получилось что на эту дату пришёлся очередной бек-ту-бек с Канадиенс.
В этот вечер мы вернулись к тому с чего начали. Я опять играл тринадцатого форварда. И как это ни странно у меня получился ремейк игры с Хартфордом. Очередные 1+1 при игровом времени чуть больше минуты.
Правда это не помогло Нордикс, 3:6 от заклятого врага при отсутствии каких-либо перспектив.
Не нужно говорить какое настроение в этот момент царило как в команде так и в городе. И оценки моего обмена сменились на полярные. Теперь уже никто не восхищался гением Марселя Обю, а наоборот. В газетах Квебека его как только не называли.
А потом ко всем прочим проблемам команды добавилось еще и интервью Эрика Линдроса.
Он дал его сразу после очередного поражения команды, на сей раз от Сент-Луиса двадцать восьмого ноября. Вкратце это интервью было таким:
'Я лучше повешу коньки на гвоздь чем буду играть за Квебек. Сказать по правде, ночью перед драфтом я молился о том чтобы меня выбрал кто угодно только не Квебек. Я был согласен даже на Сан-Хосе, у акул и то больше перспектив чем у Квебека. И я хочу обратится к генеральному менеджеру Квебека. Мистер Обю, у вас достаточно времени чтобы найти приемлемый вариант для обмена. За вашу команду я играть не буду.
— Эрик, а почему ты делаешь это заявление только сейчас, а не перед драфтом или сразу после него? Ты ведь даже надел джерси Нордикс.
— Я буду откровенен сейчас. Тогда у меня были определенные иллюзии относительно Квебека. И они были связаны с Алексом Семеновым. Я победитель по натуре. Я хочу побеждать всегда и везде. И когда я узнал что Алекса Семенова обменяли в Квебек то подумал что с этой командой можно будет добиться успеха. Но сейчас я вижу что нет, Алекс сейчас не играет даже на одну десятую от себя прежнего. И он точно не сможет восстановиться. И это значит что мне не по пути с Квебеком.
— Это твой окончательный ответ?
— Да, окончательный. Я за квебек играть не буду ни при каких обстоятельствах.'
Это интервью окончательно добило весь хоккейный Квебек, я говорю даже не столько о команде, а о городе. И оно, как оказалось, поставило точку в моём выступлении за Нордикс.
Тридцатого ноября я в очередной раз провёл на льду меньше минуты, очередной приступ не дал мне сыграть больше, а команда проиграла Баффало со счетом 1:6.
И первого декабря мне сообщили что мистер Обю хочет поговорить со мной.
* * *
В отношении Семенова для Марселя Обю всё было кристально ясно. Он стал самой большой ошибкой генерального менеджера Квебека за всю его карьеру. Положа руку на сердце за подобный обмен его следовало уволить. Вот сразу же после того как у новичка команды началась пневмония.
Но нельзя уволить себя самого, Обю помимо того что был генеральным менеджером Квебека еще и владел частью команды.
